капель упали на сосиску.
Ева взглянула на скрюченную бутылку, отвинтила крышку, ножом выскребла остатки горчицы и вопросительно посмотрела на Картера. Когда он протянул ей хот-дог, она с решительным видом намазала густым слоем булочку и поинтересовалась у Симоны:
— Что мне нести на кухню?
— Возьмите салатницу. — Симона выкинула бутылку из-под горчицы, покачала головой и попросила мужа: — Тед, убери бак.
— Хорошо. — Мужчина взял мусорный контейнер и понес его к гаражу.
— Картер, следи за Бастером и, пожалуйста, не угощай его сосиской. Он и так достаточно съел на сегодня.
— Эй, а кто сказал, что я хочу делиться?
— Мне следовало знать, что тебе можно доверять, даже если дело касается жадности.
Картер откусил кусочек и с удовлетворенным видом начал жевать.
— А я не обижаюсь.
Симона фыркнула и направилась к кухне. Как только она повернулась спиной, Картер бросил кусок сосиски собаке.
— Возьми, Бастер. Настоящие мужчины едят прожаренное мясо и позволяют женщинам загружать посудомоечную машину.
— Я все слышу, Картер, — раздался голос Симоны. — Ева, следуйте за мной, и я покажу, где настоящие женщины хранят превосходный ликер.
Когда Ева вернулась, Картер притянул ее к себе, и она уткнулась лицом в его плечо.
— Устала? — спросил он и поцеловал ее в щеку.
Ева кивнула и потерлась щекой о мягкую ткань футболки.
— Ты пахнешь лакрицей. — Ему нравился сладкий аромат, который придавал Еве необыкновенный шарм.
— Симона настояла, чтобы я попробовала ликер.
— Она умеет убеждать. — Он игриво провел пальцем по ее руке. — Оставим ласки на ночь?
— Мне нужно ехать.
— Разве ты не останешься у меня? Картер кивнул головой в сторону своих апартаментов. Никогда раньше он не предлагал женщине переночевать у него.
— А как же Арти?
— Ты можешь позвонить ему. Если он не ответит, оставишь сообщение.
— Ты думаешь?
— Его взрослая сестра имеет право проводить время так, как того заслуживает. — Картер поцеловал ее в макушку.
Несмотря на то что завтра было воскресенье, Ева собиралась открыть магазин. После праздника люди потянутся в центр.
— Не принимай на свой счет, но я очень устала, а завтра рабочий день.
— Откровенно говоря, твои слова звучат настоящим комплиментом. Приятно осознавать, что это я виноват в твоем утомлении. Останься на ночь, мы просто поспим.
— Ты серьезно? — Ева недоверчиво приподняла бровь.
— Еще как серьезно.
Они поблагодарили Симону и Теда за прекрасный вечер, и Картер повел девушку в свои покои. Поднимаясь по лестнице, Ева отметила, что архитектура дома выдержана в стиле сороковых годов — такая же прочная, подчеркивающая стабильность и солидность. На ум приходили мысли о шампанском и накрахмаленных воротничках.
— Чувствую себя как на балу.
— Тогда я твой кавалер. — Картер распахнул стеклянную дверь. На полу лежал тканый коврик, а у стены красовался камин с облицовкой.
— Не могу представить тебя во фраке.
— Ты меня недооцениваешь.
Смех Евы был похож на мелодичный звон хрустальных бокалов. Она отправила сообщение Арти — по крайней мере оно спасет ее от ненужных расспросов — и прошла в спальню. Не говоря ни слова, они разделись, словно делали это на протяжении многих лет, и, обменявшись поцелуями, легли в постель.
Ева повернулась к Картеру спиной, и он нежно обнял ее. Ева удовлетворенно закрыла глаза. Все-таки есть что-то прекрасное в подчинении любимому.
Глава одиннадцатая
На следующее утро Картер отвез Еву домой. Он вышел из грузовичка.
— Я провожу тебя.
— Картер, в следующий раз ты бросишь мне под ноги плащ, чтобы я не наступила в лужу, — засмеялась она.
— Извини, но у меня нет плаща. — Моран проследовал за ней к темной лестнице. — Когда твой домовладелец собирается починить свет внизу? Надеюсь, ты ему звонила?
— Звонила. Но я не могу жаловаться, потому что вчера утром перед процессией пришли рабочие и починили витрину. — Она открыла дверь в свою квартиру. — О господи!
Картер оттеснил Еву и первым вошел в комнату.
— Что, черт возьми, произошло с Арти прошлой ночью? — Он огляделся: стулья опрокинуты, подушки с кресел и кушетки разрезаны, а книги сброшены на пол. — Стой там, — приказал он голосом полицейского и осторожно прошел на кухню. Дверцы шкафов были распахнуты, хлебцы и макароны — разбросаны по полу. Картер заглянул в спальню и ванную, в которых тоже царил беспорядок, и вернулся в коридор. — Кажется, я просил тебя не входить.
— Все страшное уже случилось, Картер.
— Тогда иди в гостиную. — Он положил руку ей на плечо. — До того как я пришлю парней снять отпечатки, мне нужно, чтобы ты посмотрела, не пропало ли что-нибудь. Мы можем сделать это вместе, если…
На лестнице послышались шаги. Ева вздрогнула. Картер оттолкнул ее в комнату и притаился у двери. Как только человек появился в проеме, Картер прыгнул и схватил его.
— Эй, эй, — быстро залопотал Арти, сдавленный мощной хваткой полицейского. — Черт подери, что случилось? — спросил он, когда Картер отпустил его.
— Ты не ночевал здесь? — задала вопрос Ева.
— Нет. — Арти потер шею, прошел в комнату и застыл в недоумении на пороге. — Разве ты не получила мое сообщение?
Ева отрицательно покачала головой.
— Я оставался у Линн Баттерфилд, — с вызовом заявил брат.
— А ее сын тоже ночевал дома? — не могла не спросить Ева.
— Конечно, нет. — Арти выглядел потрясенным. — Малыш остался со своей бабушкой Битси. — Парень подошел к сестре и раскрыл ей объятия. — О, Ева, мне очень жаль.
Она прижалась к брату. Картер отвернулся. Он ужасно ревновал к их близости и пониманию, которые были несвойственны его семье. Он взял телефон и позвонил в участок.
— С минуты на минуту сюда прибудут полицейские.
Ева кивнула. Некоторое время она в оцепенении взирала на разгром, затем подошла к книжному шкафу и взяла фотографию родителей.
— Ничего не трогай, — напомнил Картер.
— Извини. Мне наплевать на все остальное, но такие вещи, как фотографии… они имеют особое значение.
