руку, испытав облегчение, когда он отпустил ее. Он постоянно искал ее компании в течение последних месяцев перед смертью отца, но с той поры уже не навещал их. До нее дошли слухи, что он ухаживает за вдовой, живущей на северной окраине пустоши. То ли это был всего лишь слух, то ли ситуация изменилась.
Чайна быстро перевела разговор на другую тему:
– Вы что-нибудь узнали о том, из-за чего начался пожар? Когда я осмотрела место происшествия, я не обнаружила ничего необычного, если не считать странного запаха. Фарли сказал, что это может быть деготь.
– Интересное мнение, хотя я не нашел никаких признаков дегтя. Пока непонятно, кто учинил пожар. Поджог дома – уголовное преступление, и наказание за него – повешение. Может, я узнаю что-нибудь, когда расспрошу свидетелей.
– Когда закончите, присоединяйтесь к нам. Мы идем обедать.
Он покачал головой: – Может, как-нибудь в другой раз. Обязанности прежде всего.
– Вы же знаете, что Шиан и я всегда рады разделить компанию с вами.
– Да. – На сей раз он взял обе ее руки и проникновенно заглянул ей в глаза. – Как только что-то узнаю, непременно вам сообщу.
– Спасибо. – Она снова попыталась высвободить руки. Видя, что он колеблется и не отпускает их, изобразила приступ кашля, закрыв обеими руками себе рот.
Он грустно сказал:
– Я должен отпустить вас, чтобы вы отдохнули. До свидания.
Она кивнула и некоторое время наблюдала за тем, как он удалялся шаткими шагами. Было очень много вопросов и никаких ответов. Никто не видел, как начался пожар. Никто не мог объяснить, каким образом люк захлопнулся и оказался запертым. И почему леди Виола была так встревожена, когда Чайна распорядилась, чтобы дворецкий помог Александру дойти до его комнаты? Она вела себя так, словно ее женихом был Александр, а не лорд Тернбулл.
Если вдуматься, здесь много странного. Чайна отправилась переодеться к обеду, желая, чтобы у нее был ответ хотя бы на один вопрос.
Ей на помощь поспешила горничная. Бернис была девушка из местных, а не какая-нибудь изысканная француженка, какую привезла с собой леди Виола. Она говорила с чудовищным йоркширским акцентом, а ее единственным недостатком, если не считать любви к сплетням, была вера в то, что работавшие на конюшне парни флиртовали исключительно с добрыми намерениями. Она одевалась в простое серое платье с белым накрахмаленным фартуком, и ее редко можно было увидеть без улыбки.
Но сегодняшний вечер подпадал под один из таких случаев. Она не улыбалась, причесывая волосы Чайны.
– Беда была просто неизбежной. Нет, я совсем не удивилась, когда услышала эти крики.
– Пожар потушен, и никто не пострадал…
Легче говорить банальности, чем пережевывать те страхи, которые продолжали в ней гнездиться. Если бы никто не заметил огня и дыма… Нет, она не хотела и думать о попытке ползти по крыше вместе с Александром.
– Это в самом деле к несчастью, что его светлость появился здесь…
Чайна испытывала искушение согласиться с ней, но не могла этого сделать. Разве можно соглашаться с девушкой, которая любит поболтать обо всем, происходящем в замке. Чайна лишь спросила:
– Которая именно «светлость»?
– Оба. Раз они оба появились в одно и то же время, это определенно к несчастью.
– Почему? – Чайна видела лицо Бернис в зеркале. Ее горничная, всегда готовая поболтать, сейчас колебалась, словно решая, что сказать и как сказать.
– Семьи лорда Брэддока и лорда Тернбулла сейчас враги.
– Враги? Почему? – Она вспомнила лед в голосе Александра всякий раз, когда он разговаривал с виконтом. Лед сразу же пропадал, стоило ему обратиться к кому-либо другому.
– Говорят, – Бернис никогда не уточняла, кто именно говорит, и Чайна научилась не спрашивать ее об этом, – что лорд Брэддок почти прекратил отношения с семьей Тернбулла после того, как сестра лорда Тернбулла, Нора, разорвала помолвку с ним и стала леди Морис Эруин.
Чайна была поражена. Александр был заманчивым мужчиной. Если он поцеловал сестру лорда Тернбулла хотя бы раз, как он поцеловал ее, с какой бы стати она разорвала их помолвку?
Стараясь говорить как можно более ровным голосом, Чайна спросила:
– А эти люди говорят, почему была расторгнута их помолвка?
– Нет, хотя намекают на то, будто ей не понравилось, что он вступил в армию, чтобы воевать против французов. – В карих глазах Бернис зажглись огоньки. – Ноя сделаю все возможное, чтобы узнать правду, мисс Чайна. Он очень даже привлекательный джентльмен, правда ведь? И потом, у него большой титул, к тому же много земли. Я вам скажу, что я не единственный человек, кто проявляет любопытство, почему она бросила его лишь за то, что он просто хотел стать героем.
– Бернис… – Хотя Чайна думала точно так же, было неудобно обсуждать этот вопрос с горничной.
– Простите меня, мисс Чайна, но я думала, что вам следует это знать, поскольку вы испытываете симпатию к нему, и все такое. – Бернис сомкнула губы, понимая, что и без того она слишком много сказала.
Чайна ее не осуждала. Каждый из слуг, вероятно, обсуждал этот вопрос.
– Тогда неудивительно, что была такая напряженность, когда я встречала лорда Тернбулла и его спутников.
Бернис продолжала причесывать Чайну. Ритм ее движений не изменился, но в голосе ее появился новый оттенок, когда она заговорила:
– Если бы я узнала это раньше, мисс Недеркотт, я бы вас предупредила.
– Не сомневаюсь.
– Пожалуйста, не говорите никому, что я вам рассказала. Миссис Мейдерс отправит меня опять мыть посуду, если узнает, что я сплетничаю о лорде Брэддоке и других гостях.
– Я никому ничего не скажу. – Потянувшись, она взяла руку Бернис. – Я ценю твою откровенность, но пообещай мне, что не будешь говорить об этом другим слугам. Пообещай мне также, что если кто-нибудь из слуг попытается заговорить с тобой об антипатиях между гостями, ты передашь им мои слова о том, что это запретная тема.
– Будет непросто убедить их, мисс Чайна.
Чайна улыбнулась:
– Я думаю, что у тебя получится. Я верю, что ты сможешь пресечь сплетню и не дашь ей достичь ушей наших гостей.
– Но если мне доведется услышать что-нибудь о причине… – Она засмеялась, закончив закреплять завитки волос вокруг ушей Чайны.
Чайна подавила вздох. Даже после просьбы о том, что нужно поберечь гостей от слухов, Бернис не может отказать себе в удовольствии посмаковать сплетни. Кстати, Чайна вынуждена была признаться в душе, что ее тоже очень интересовало, по какой причине женщина может отказать такому красивому и знатному мужчине.
Александр сидел на перевернутом ведре и наблюдал за тем, как Нейлор лениво ковырял еду.
– Он выскочил из-за кустов, милорд, – пожаловался Нейлор, гоняя бобы по тарелке. – Я не видел его до тех пор, пока он не крикнул и не потребовал отдать драгоценности.
– Ты его хорошо разглядел?
– Не так хорошо, как хотел бы. Я нахлестывал лошадей, пытался объехать его, чтобы лорд Тернбулл и обе леди не пострадали.
– Ты преданный слуга.
Конюх устало улыбнулся:
– Вы очень добры, милорд, но если бы я был начеку…
– Да полно тебе! Никто не ждет, что кучер будет смотреть на дорогу да еще и крутить головой во все стороны.
– У лорда Тернбулла очень строгие требования.
Александр хотел было сказать все, что он думает о лицемерии виконта, предъявляющего строгие требования к другим, но отнюдь не к себе. Однако говорить об этом со слугами не совсем уместно. Подобный поворот в разговоре был бы неприятен для мужчины, который и без того достаточно пострадал – не только от пули, но и от того, что должен служить у Тернбулла.
– Что ты можешь рассказать мне о разбойнике? – спросил Александр.
– На лице у него была черная повязка, фигура его скрыта плащом. – Нейлор отставил тарелку с едой и поднял стоявшую у его ног высокую пивную кружку. Сделав приличный глоток эля, он вытер рот рукой. – Его лошади я не видел.
– Если судить по твоему описанию, этот человек похож на того, кто остановил мисс Чайну и меня несколько дней назад. Но вы встретились с ним почти на расстоянии целой лиги от того места, где его увидели мы. Интересно почему?
– Может, местный магистрат установил за ним наблюдение?
– Когда собаки на хвосте у лисицы, она прячется в нору. Почему этот разбойник рискует, уходя далеко от своей берлоги?
Нейлор пожал плечами, затем поморщился:
– У меня нет ответа на ваш вопрос, милорд. А вы не разговаривали с парнями на конюшне? Может, они знают что-нибудь.
– Отличная идея, Нейлор. – Александр осторожно, слегка пошатываясь, встал. У него было такое ощущение, что голова его собирается уплыть, боль вгрызалась в череп. Он протянул свою кружку с элем Нейлору, и кучер с благодарной улыбкой принял ее. – Я, пожалуй, поговорю с ними прямо сейчас.
Спустя час надежды Александра испарились. Парни из конюшни разве что слышали легенды о разбойниках, и некоторые из них могли быть правдой. Но к разбойнику в черном плаще они отношения не имели.
И все-таки надо будет поискать. Разбойник должен где-то оставить следы. Приказав себе отвлечься от мыслей об этом мерзавце, Александр решил сосредоточиться на более насущной проблеме – на причине пожара, который едва не погубил и Чайну, и его.
В коридоре, где начался пожар, он обследовал закопченные стены, оставшиеся лужицы воды в углах, обуглившийся стол. Он поднял голову, когда услышал шаги, и увидел миссис Мейдерс. Экономка была степенной женщиной, ее волосы и глаза по цвету не сильно отличались от ее платья. Морщинки вокруг глаз подтверждали, что она частенько улыбалась, хотя сейчас на ее лице не
