Вернувшись в свой вагон, девочки с удивлением обнаружили, что он почти наполнился. К этому времени поезд уже сделал свою единственную остановку между Лондоном и Парижем — в Эшфорде, и там село много пассажиров.
Как ни странно, но место рядом с Холли осталось единственным свободным во всем вагоне.
— Нам повезло, — улыбнулась сидевшая рядом с Белиндой Трейси, с наслаждением вытянув ноги.
— В чем же тут везение? — не поняла Белинда.
— Ну, нам было бы намного хуже разговаривать, если бы рядом сидел посторонний человек и слышал каждое наше слово.
— Да, пожалуй, ты права, — задумчиво произнесла Белинда. — Но только тебе не кажется все это немного странным?
По выражению ее лица Холли поняла, что их подруге пришла в голову какая-то новая мысль, и спросила:
— Что ты видишь странного?
— Ну неужели не понятно? Поезд набит под завязку — а это место по-прежнему пустое… Если хочешь знать мое мнение, это доказывает, что наш загадочный незнакомец задумал что-то нехорошее.
— Не понимаю. — Трейси удивленно вскинула брови. — Не понимаю твою логику.
— Все места пронумерованы, верно? Когда мы сели на вокзале в Ватерлоо, он тут сидел. Мы его видели. Ведь он еде с билетом, как же иначе? Это значит, что ему полагается место. Вот это самое. Но когда он увидел, что мы зашли в вагон, его как ветром сдуло.
— Ну да, потому что он не хотел, чтобы его увидели, — сказала Холли. — Мы это уже поняли.
— Подожди, я еще не договорила… А раз все места пронумерованы и зарезервированы — где же он сейчас? Если ему повезло, он, возможно, нашел где-то свободное место, но если нет, ему придется стоять всю дорогу до Парижа. И если по вагонам пройдет проводник, проверяя билеты, его скорее всего отправят сюда, на его законное место.
— Пожалуй, верно, я как-то об этом не подумала, — призналась Холли. — Только надеюсь, что этого не произойдет. Не хотелось бы видеть его здесь до конца поездки.
— Во всяком случае, тогда у нас появилась бы возможность побольше о нем узнать, — возразила Трейси.
— Сомневаюсь. — Холли покачала головой. — Раз уж он что-то задумал, значит, он будет осторожным. Ему есть, что скрывать, я уверена — и опасаюсь, что это может быть что-нибудь очень серьезное… Я невольно вспоминаю мужчину, которого они вытащили утром из поезда.
— Что ты имеешь в виду? — спросила Белинда. — Ты полагаешь, что наш загадочный незнакомец мог его похитить?
— Не знаю… Но я видела его глаза, когда он посмотрел на нас в вагоне-ресторане, и вот что я вам скажу: если бы взгляд мог убивать, то мы с вами уже откинули бы коньки.
Трейси ужаснулась:
— На что ты намекаешь? По-твоему, тот пассажир уже… убит?
И в этот момент пейзаж за окном исчез — там стало черным-черно, как будто внезапно наступила ночь.
Девочки поразились, а Трейси воскликнула:
— Что это? Что случилось?
— Не прикидывайся идиоткой! — захохотала Белинда. — Нечего пугаться — мы просто въехали в туннель под Ла-Маншем, и все дела!
— Ого! — Трейси опасливо посмотрела на потолок вагона. — Значит, над нашей головой миллионы тонн океанской воды? Будем надеяться, что она не просочится сюда!
— Расслабься, детка! Надеюсь, мы тут в полной безопасности, — сказала Холли. — Ведь это все равно, что проехать по туннелю под Темзой — только немножко дольше.
— Ладно, все это чепуха — перебила ее Белинда. — Мы отвлеклись от темы. Холли, ты говорила нам что-то интересное про этого загадочного мужчину. Продолжай.
— Знаете, что мне только что пришло в голову? Он настаивает на том, что никогда нас раньше не видел. Тогда как же он нас узнал, когда мы вошли в вагон? Он сидел именно тут, на этом месте, и когда нас увидел, тут же испарился… Хотелось бы мне спросить его об этом — просто чтобы поглядеть, как он будет выкручиваться.
Белинда махнула рукой.
— Да очень просто, соврет еще что-нибудь и заявит, что нам показалось. Скажет, что мы видели кого-то другого.
— Ты так думаешь? — Холли улыбнулась. — А если мы попросим его показать билет и проверим место?
— А что, это идея! — воскликнула Трейси. — Если же он откажется показать нам его, мы можем вызвать охрану. Пошли его искать!
Девочки снова встали и принялись обыскивать поезд с начала до конца. Прошло много времени, и когда они добрались до последнего вагона, поезд вынырнул из туннеля на ослепительный солнечный свет.
— Франция… — Трейси задумчиво посмотрела в окно. — забавно, но поля тут выглядят немного иначе — как-то по-французски…
— Значит, пейзаж кажется изменившимся, потому что это другая страна? — Белинда засмеялась. — Какое меткое наблюдение!
Трейси тоже улыбнулась, но тут же запротестовала:
— Ты когда-нибудь отстанешь от меня со своими насмешками? Ладно, может, это и глупо с моей стороны — но я ничего не могла с собой поделать. Просто ведь мы действительно уже едем по Франции, и Париж совсем близко, а когда мы приедем в Париж…
Она замолчала, и вместо нее тихо договорила Холли:
— Там тебя будет ждать твой папа… Мы понимаем, что у тебя на душе.
— Да. — Трейси пригладила свои короткие светлые волосы, словно уже готовилась к встрече с отцом. — Совсем немножко осталось — а я так иногда по нему скучаю!
— Еще бы, — кивнула Белинда. — Прости, что я тебя дразнила. К тому же, ты права, и поля тут в самом деле выглядят совсем по-другому.
Впрочем, изменилась не только местность. Теперь они ехали по просторным равнинам Северной Франции, и машинист увеличил скорость экспресса. Деревья, фермы и крошечные деревеньки мелькали за окнами так, что сливались в расплывчатые полосы, и их трудно было разглядеть.
— Ого!.. — поразилась Трейси. — Какая скорость! Наверное, километров двести в час. Правда здорово?
— О да, все замечательно, — пробормотала Холли. — За исключением одной мелочи.
— Да? Какой?
— Если ты сама этого не заметила, то я сообщаю тебе, что мы дошли до хвостового вагона. Мы прошли по всему поезду, заглянули в лицо каждому мужчине, каждой женщине и ребенку — всем пассажирам… всем, кроме человека, которого мы искали, — а он словно бы показал нам фокус с исчезновением.
— Это невозможно, — заявила Белинда. — Вероятно, он спрятал свое лицо за газетой или чем-нибудь еще. Давайте еще раз пройдем по вагонам, и тогда мы наверняка…
— Нет. — Холли покачала головой. — Я точно знаю… Его здесь нет.
— Но ведь не мог же он раствориться в воздухе! — запротестовала Трейси.
— Конечно, нет, — согласилась Холли. — Однако он мог сойти с поезда в Эшфорде, во время остановки, верно? Это единственно возможное объяснение.
— Но ведь мы знаем, что он ехал в Париж, — он сам нам сказал…
— Мы ведь убедились, что он постоянно лжет… Либо утратил интерес к Парижу, после того как мы с ним заговорили. Вероятно, он решил проявить благоразумие и поменять свои планы. Давайте вернемся в
