– Нет!..
Она повернулась к нему.
– Я и так уже слишком задержалась. Слуги начнут волноваться.
Приподняв ей подбородок, Бэннинг заставил ее посмотреть ему в глаза.
– Скажи честно, ты ведь к нему собираешься? – сурово спросил он.
– Я сделаю все, чтобы помешать этой дуэли, – тихо, но решительно проговорила она. – Не станешь же ты драться со мной, верно?
Вывернувшись из его рук, Эвис кинулась к двери, вознамерившись удрать прежде, чем Бэннинг сможет ей помешать.
Не успела она взяться за ручку двери, как услышала позади себя голос Бэннинга:
– Я собираюсь стреляться не только из-за тебя.
Эвис точно приросла к полу.
– Не сомневаюсь, что девушка из Итона была бы польщена, но очень удивилась бы, что ты собираешься стреляться с Биллингсуортом, только чтобы защитить ее честь, – со вздохом проговорила она.
– Она тут ни при чем, – едва слышно пробормотал он.
– Господи… неужели есть что-то еще, чего я не знаю?!
– Да.
Эвис, повернувшись, привалилась спиной к двери.
– Что еще? – осипшим голосом спросила она.
– Если бы я оказался там всего на несколько минут раньше… – . Бэннинг не договорил.
– Что бы изменилось?
Бэннинг рассеянно взъерошил свои густые черные волосы, отчего они встали дыбом, придав ему диковатый вид. Эвис подняла на него глаза, и сердце у нее облилось кровью. Он был сам не похож на себя.
– Может быть, мне бы удалось ее спасти.
– Кого?
– Не знаю. Я так никогда и не узнал, как ее зовут.
– Бэннинг, что случилось? – холодея от ужаса, пробормотала она.
Рухнув в кресло возле камина, Бэннинг закрыл лицо руками.
– Это произошло через два года после того, как я вернулся из Франции, – глухо проговорил он. – Мы с Треем болтались в районе Уайтчепела, пили, играли в карты и все такое. Наконец я решил, что с меня хватит, мы распрощались, и я отправился домой. Я шел по улице, ища глазами свободный кеб, как вдруг мое внимание привлек какой-то шум, доносившийся из темной аллеи. Мне показалось, скулит раненое животное. Я пошел посмотреть. Свернул в аллею и увидел его.
– Эмори?
Бэннинг угрюмо кивнул.
– До меня не раз уже долетали слухи о том, что он проводит немало времени в здешних кабаках… но я и думать не мог, что когда-нибудь наши дорожки пересекутся… тем более в этот вечер. Когда я дошел до конца аллеи, то ужаснулся… он избивал ее так, словно намеревался забить до смерти.
У Эвис язык не поворачивался задать один вопрос… но она знала, что обязана спросить его об этом.
– И что ты сделал?
– Ничего. Я не смог этого сделать… – Схватив стоявший на столике бокал, Бэннинг с грохотом швырнул его в камин. – Понимаешь – не смог!
Она на цыпочках подошла к нему… осторожно, будто имея дело с раненым животным. Рука Эвис легла ему на плечо, и Бэннинг вздрогнул, как от удара хлыстом.
– Чего ты не смог?
– В тот вечер у меня был при себе пистолет… Я прихватил его на всякий случай. Ты же знаешь, что такое Уайтчепел, верно? Но стоило мне увидеть его перекошенное, дикой яростью лицо… как я понял – глупо надеяться, что его остановит вид пистолета. У него было лицо безумца. И тут до меня дошло, что иного выхода, кроме как убить его, у меня нет. Я вытащил пистолет, навел на Биллингсуорта… и понял, что пальцы не повинуются мне. Понимаешь? Я не мог заставить себя спустить курок даже ради того, чтобы спасти жизнь этой бедняжки…
– А Эмори? Что он сделал?
– У него тоже был пистолет. Он выхватил его и прицелился в меня. А потом велел мне убираться подобру-поздорову.
– И?..
– Я сбежал… как последний трус. В конце концов, мне удалось отыскать полицейского, но к тому времени, как мы вернулись туда, Биллингсуорта и след простыл, а бедная девушка была уже мертва.
Эвис бросилась к нему.
