знал, что ему хватит денег, только чтобы дотянуть до конца года — это самое большее десять недель. А потом имущество, которым он мог распоряжаться на законных основаниях, придется продать и арендаторов, вероятно, выгнать в середине зимы из их домов.
Мэтью не мог допустить, чтобы с ними случилось такое.
И с ним.
Должен существовать другой выход из этого положения, но у него нет времени. Даже если он найдет работу (как будто кто-то наймет графа!), заработанные деньги все равно не покроют его расходов.
Это она во всем виновата.
Слова Ванессы преследовали Мэтью. Существовала единственная женщина, которая могла решить его проблемы — и при этом не нужно будет никому ничего рассказывать.
Это она во всем виновата.
Она должна была взять ответственность на себя. Однако, как казалось Мэтью, это его слова утром того дня стали причиной ее поступка, так что ему следует держать рот на замке.
Кроме того, она виновата не во всем. Он никогда не давал ей возможности взять вину на себя. Она делала только то, что он велел ей делать: играла роль легкомысленной леди, которую не заботит ничего, кроме направления современной моды.
Мэтью закрыл глаза и представил себе ее черные как вороново крыло волосы, искрящиеся голубые глаза, в которых всегда таилась смешинка, и ноги, такие длинные, что ему хотелось покрыть поцелуями каждый их дюйм. Его заинтересовало, насколько она могла измениться.
Тряхнув головой, Мэтью попытался прогнать эти неуместные мысли. Ему нельзя снова встречаться с ней. Он пообещал не вмешиваться в ее жизнь, оставить в покое ее и ее семью в наказание за свою роль в том, что случилось в тот день.
Однако теперь у него не было иного выбора, кроме как вернуться в общество, общаться с ее друзьями и, весьма возможно, встречаться с ней. Он выполнил свой долг, поэтому теперь ей придется смириться с его присутствием на балах и везде, где он найдет нужным бывать — если бы его действительно приглашали на балы, что в данном случае маловероятно.
Мэтью еще не мог сказать с уверенностью, как собирается возвращаться в то самое общество, которое несколько лет назад отвергло его. До сих пор отношение высшего света не придавало ему мужества, а теперь тлеющие угли негодования снова разгорелись докрасна.
Он заплатил свою долю за ту малую роль, которую сыграл в событиях того дня, и он даже не уверен, повлияли ли на ее поведение его слова. В то утро она решительно отвергла его поцелуй и, как ему казалось, возможно, с презрением отнеслась к его искренним словам. Если он пять лет провел, мучаясь за свой поступок, то она не сделала ничего, а просто вернулась к своей благополучной жизни с покупками, рисованием и светским общением.
Никто не знал, какую роль сыграла она в разрушении его жизни.
Ванесса полагала, что знает всю историю, но она ошибалась.
Всего не знал никто, кроме его самого.
Глава 2
Костюмированный бал был в полном разгаре; София, одетая в яркие юбки и красную маску, скрывавшую половину лица, с темными волосами, ниспадавшими ей на спину, изображала цыганку, а Дженнет, чтобы отпраздновать свой двадцать пятый день рождения, выбрала для себя белый наряд ангела.
— Пойдем, теперь твоя очередь, — потребовала София.
— Но мои гости… — воспротивилась Дженнет, стоя у стола с напитками и пристально глядя на Софию.
— Несколько минут они прекрасно обойдутся без тебя.
— Я обещала танец Ленсингу, а следующий Колби, — предприняла еще одну попытку Дженнет.
— Необходимо сделать это сейчас, до того как музыканты уйдут на перерыв, потому что тогда я буду очень занята.
— Но…
— Больше никаких возражений. Ты пригласила меня, чтобы я развлекала всех предсказаниями будущего. — Схватив Дженнет за руку, София потянула ее к двери и повела дальше по коридору к гостиной. Софии предоставили маленькую комнату в доме брата Дженнет, чтобы она предсказывала гостям будущее, и она должна была весь вечер активно заниматься этим делом.
— Вот и развлекай их, а не меня. Я вообще не верю в такие вещи, как предсказание будущего.
Никто не может предвидеть будущее, даже если ее подруга прославилась именно своими предсказаниями, особенно предсказаниями намечающихся свадеб. Меньше всего Дженнет хотелось, чтобы кто-то рассказал ей о ее будущем. Она не хотела его знать, тем более что настойчиво старалась забыть свое прошлое.
— Я знаю, что ты в это не веришь, и именно поэтому не могу понять твоего упорного сопротивления. Это просто развлечение. В конце концов, это твой день рождения.
Этого дня Дженнет ждала долгих пять лет. Сегодня она подписала неимоверное количество правовых документов и теперь стала самостоятельной. Получив от бабушки наследство, Дженнет наконец имела деньги, чтобы сделать то, что следовало сделать несколько лет назад.
— Кроме того, ты скоро уедешь во Флоренцию учиться у того художника, поэтому у тебя должно быть желание узнать, сложится ли все так, как ты ожидаешь. — София жестом предложила Дженнет сесть в обитое дамастом кресло и заняла место напротив нее. — Разумеется, я приеду навестить тебя, но все равно буду ужасно по тебе скучать.
Занятия с художником во Флоренции — это ложь, которую Дженнет говорила всем, начиная от собственной матери и кончая лучшими друзьями. Правду не знал ни кто. Никто никогда не должен узнать, почему ей необходимо покинуть Англию. Она просто ждала, чтобы можно было получить наследство и жить спокойно. Теперь пришел черед Мэтью получить шанс обрести счастье, даже если это сделает несчастной ее.
В ее отсутствие события того дня постепенно исчезнут из памяти высшего света. Он сможет вернуться в общество, найти симпатичную женщину и жениться. Он принадлежал к тому типу людей, которые хотели бы иметь семью, и он заслуживал иметь ее, особенно когда приобрел титул.
Она должна теперь уехать ради него. Он подарил ей пять лет спокойствия, так что это самое меньшее, что Дженнет могла сделать для него.
— Теперь сними маску и дай мне руку, — приказала София.
Зная, что спорить с упрямой подругой бесполезно, Дженнет сделала то, что ей было сказано. За семь лет их дружбы она никогда не позволяла Софии читать по ее ладони, по остаткам ее чайной заварки или по каким-то другим вещам, которые могут использовать медиумы. Но в этот вечер Софию, очевидно, невозможно было отговорить.
— Вот это да, — произнесла София, с закрытыми глазами держа руку Дженнет.
— В чем дело?
— Я чувствую глубокую тайну, которую ты от всех скрываешь.
Дженнет выдернула свою руку, но София, нахмурившись, снова схватила ее. Дженнет немедленно решила, что нужно подумать о другом, чтобы помешать нежелательным для нее ощущениям Софии, подумать о чем угодно, чтобы не позволить подруге раскрыть ее секрет.
О нарядах — и Дженнет представила, как рассматривает все свои платья. В своем воображении она открыла шкаф с одеждой и, достав платье из фиолетового шелка, сказала себе, что его следовало бы немного отделать, возможно, кружевом.
Это помогает?
Нужно подумать о чем-то еще, и быстро. О туфлях! Туфель у Дженнет было больше, чем платьев.
