театр. И когда я пришла сюда, вместо тебя увидела мисс Софи.
Николас вошел в комнату и присел на обтянутый золоченой парчой стул.
— Понятно!
— Знаешь, — возбужденно продолжила Эмма, — мисс Софи рассказала мне, что миссис Гриффон была и ее гувернанткой! Это правда, папа?
Николас улыбнулся дочери.
— Да, разумеется.
— Она велела мне попросить миссис Гриффон отвести меня в Египетский зал Британского музея, потому что та все знает о Египте.
Николас бросил взгляд на Софи и едва не проникся к ней жалостью. Его дочь была ужасной болтушкой. Но похоже, девушку это только забавляло.
— Эмма, мне кажется, ты в это время уже должна быть в постели и читать книгу перед сном.
— Да папа. — Девочка обняла Софи. — Спасибо за то, что сделали мне такую красивую прическу, мисс Софи.
— Всегда рада, дорогая, — пробормотала та.
Эмма поцеловала отца и на цыпочках вышла из комнаты. Наступила гулкая тишина.
Наконец Николас кашлянул.
— И так, чем обязан такой честью, мисс Рейнар?
— Мы можем поговорить наедине? — быстро спросила она.
— Конечно. — Николас встал и закрыл дверь. — Ты что-то хочешь мне сообщить?
Лицо ее приобрело растерянное выражение.
— Даже не знаю, с чего начать.
— Просто скажи, зачем ты приехала. Софи. — Он вернулся на свой стул, хотя ему очень хотелось занять то место на диване, где сидела его дочь.
— Ты куда-то собираешься?
Николас нахмурился и покачал головой.
— Ты рисковала своей репутацией, чтобы спросить меня о планах на вечер?
— Ты никуда не должен сегодня выезжать.
— Софи, у тебя было какое-то видение? Со мной случится что-то плохое? — Он понимал, что Софи безоговорочно верит в свой дар, но о себе он этого не мог сказать.
Девушка поморщилась.
— Как бы тебе это объяснить…
— Постарайся, — продолжал настаивать он. Николас посмотрел на часы на камине. Уже пробило восемь. Он планировал приехать на бал пораньше, чтобы передать отцовское послание и сразу вернуться домой. Теперь, похоже, ему не удастся так легко отделаться.
— Сегодня днем у меня была мисс Литлбери. И с тех пор меня не покидают дурные предчувствия. — Софи пристально смотрела на него. — Это касается тебя и ее. Что-то нежелательное может произойти на сегодняшнем балу.
Николас был едва знаком с этой девушкой, хотя он заметил ее имя в списке отца. Возможно, Софи прознала что-то об этом и пыталась помешать ему, жениться на мисс Литлбери.
— Софи, я еду к Мидлтону лишь для того, чтобы передать ему срочное письмо от моего отца.
— Не надо, Николас, — взмолилась Софи. — Я уверена, что-то случится, если ты поедешь на этот бал. Тебе грозит опасность!
Он откинул голову на спинку стула и уставился в потолок.
— Я должен, — прошептал он. — Дал слово отцу.
Софи подалась вперед.
— Пожалуйста, доверься мне. У меня такое чувство, что это погубит тебя. Ты можешь доставить письмо завтра?
— Нет. Непременно сегодня вечером.
— Я могла бы поехать с тобой, — пробормотала Софи, опустив взгляд на свои руки.
— Поступив так, ты погубишь свою репутацию. И потеряешь всех клиентов. Те сразу поймут, что мы — любовники.
— Если это защитит тебя, я плевать хотела на все.
— Софи, одумайся!
Она знала: надо срочно что-то предпринять, чтобы не дать ему уехать из дома. Поскольку ее слова не могли убедить Николаса, нужно было изыскать иной путь. Девушка медленно поднялась и подошла к нему.
— Что ты делаешь? — спросил он с улыбкой.
Помня о том, как они занимались любовью в кресле в ее кабинете, она раздвинула его ноги. От неожиданности он не стал сопротивляться.
— Я просто хочу поцеловать тебя, Николас.
— Нет, ты просто хочешь не дать мне уехать на бал.
Софи прижалась губами к его губам и нежно его поцеловала. Наконец почувствовав отклик, тесно прильнула к любимому. Со стоном он привлек ее к себе. Она начала эту игру, но он быстро взял ситуацию под контроль. Рука его обвила ее талию, и от поцелуя Софи бросило в жар. Она попыталась дотянуться до его шейного платка, но он перехватил ее запястья. Чувствуя его эрекцию, она терлась об него. Николас со стоном отстранился.
— Встань, — решительно приказал он.
Девушка подумала, что он хочет, чтобы она разделась перед ним, и повиновалась приказу. Она попыталась дотянуться до застежки на спине, но не смогла расстегнуть ни одной пуговицы.
— Ты не будешь возражать? — спросила она, повернувшись к нему спиной.
Стул скрипнул, когда Николас встал и развернул Софи к себе лицом. Она болезненно поморщилась. Девушка чувствовала его гнев.
— Не смей больше приходить в мой дом и играть со мной в игры вроде этой. Я сказал тебе, что у меня нет выбора, что я должен поехать на этот бал. Твои попытки меня соблазнить ни к чему не приведут.
Софи сморгнула слезы. Еще никогда она не испытывала такого унижения!
— Прости, — прошептала она.
Николас прошел к двери и вызвал привратника.
— Проследи за тем, чтобы мисс Рейнар благополучно добралась до дома.
— Николас, подожди!
Он замер на несколько мгновений.
— Что еще?
— Я боюсь за тебя. Уверена, что ты окажешься в смертельной опасности, если поедешь туда.
— Сильно сомневаюсь в том, что мисс Литлбери способна на убийство. — Николас направился к двери и не оборачиваясь пробормотал: — Всего доброго, мисс Рейнар.
Николас с сожалением проводил Софи взглядом. Один Бог знает, как трудно ему далось решение отправить ее домой. Но сверять каждый свой шаг с тем, что подсказывала ей ее «интуиция», будь она неладна, он тоже не мог.
Он похлопал себя по карману фрака, проверяя, на месте ли записка для лорда Мидлтона. Доставив письмо, он сразу же поедет к Софи и все ей объяснит. Она должна понять, что он не мог нарушить данное отцу слово.
Как бы там ни было, предупреждение Софи об опасности не шло у него из головы. Николас не знал никого, кто мог бы желать ему смерти. У него был двоюродный брат, к которому перешел бы титул, если бы с ним, Николасом, произошло самое страшное, но Питер совсем не стремился стать герцогом. И с какой стати Софи так встревожилась? Все это казалось бессмыслицей.
Дочери лорда Мидлтона были все замужем, так что Николас сомневался в том, что его пытаются заманить в ловушку, создав компрометирующую ситуацию. Так что же, если не это, могло так напугать Софи? Николас был едва знаком с мисс Литлбери, но сильно сомневался, что застенчивая, необщительная девушка так уж стремилась стать его супругой.
