— Нет. Баньянов много на этих островах. Отец говорил мне, что для индусов они священны, но здесь баньян просто дерево.
Вместе они вышли к пляжу. Кенда посмотрела на яхту и спросила:
— Она готова?
— Нет. — И после паузы он добавил: — Я мог бы закончить, но не знал, что случилось с тобой, поэтому все бросил и пошел тебя искать.
Дьявольская улыбка появилась на губах Кенды: для нее эти слова были знаменем ее победы. Или белым флагом его капитуляции…
Вдруг Джон щелкнул пальцами.
— Есть идея! — весело воскликнул он. — Почему бы нам не приготовить ужин и, не устроить пир? У меня есть несколько рыбин. Мы приготовим их, ладно?
— Хорошо! — она засмеялась. — Действительно, это звучит очень заманчиво.
Они набрали дров и развели костер. Джон срубил две рогатины, послужившие подпорками для вертела, на котором жарилась рыба. Он что-то напевал, когда готовил.
Кенда сидела рядом, наблюдая за каждым его движением. Казалось, он расслабился и был вполне счастлив.
— Джон… — тихо позвала она.
— Что?
— Почему они не поплыли с тобой?
Он резко поднял голову.
— Кто?
— Твоя семья! Почему их не было с тобой, когда ты в первый раз приплыл на Фиджи?
Когда он ответил, его голос прозвучал резко, даже неприязненно.
— Это вряд ли тебя касается, Кенда!
Она замолчала, затем спустя некоторое время спросила:
— Кто ты?
В ожидании ответа Кенда смотрела в сторону 'Бьюти' — эта яхта свяжет их. Они будут вдвоем, только он и она… ну, еще и море. Он не сможет ни сбежать от нее, ни игнорировать ее.
Для этого просто
Джон медленно перевернул рыбу. Поколебавшись, он ответил:
— Я архитектор, последние десять лет занимаюсь строительством.
— Что ты строишь?
— Все что угодно. Все: больницы… торговые центры… дома. Мы универсалы. — Говоря это, он разрыл угли, вынул клубни ямса, которые положил печься, и протянул ей один; затем снял готовую рыбину и тоже протянул ей. — Ну и как все это выглядит?
Кенда, сосредоточенно жуя и жадно глотая, покачала головой.
— Я не могу выразить это словами. У меня просто нет слов, которыми можно было бы это описать.
Он засмеялся.
— Несколько странный ответ из уст человека, знающего наизусть большую часть толкового словаря! Никогда бы не подумал, что ты не сможешь подобрать нужное слово.
— Я вызубрила их, Джон, — робко сказала она, — но это не значит, что я умею их употреблять.
Эта еда была самой удивительной из всего, что Кенда пробовала за последние семь лет. Может быть, даже самой удивительной во всей ее жизни. Она ела, пока не наелась так, что уже не могла двигаться.
— Не надо бы так усердствовать, — предостерег он, когда уже сам закончил есть и сидел глядя на нее.
Но предупреждение запоздало. Кенда уже переусердствовала.
Только глубокой ночью, когда ее желудок утих, она забылась беспокойным сном. Переедание имело и свои прелести для Кенды: Джон побоялся оставить ее на острове одну. Он принес спальный мешок с яхты и постелил его на полу, сказав, что отплытие будет отложено еще на денек, потому что не может же он отправиться в путь, зная, что с ней не все в порядке.
Она попыталась изобразить такое же отчаяние, какое было на лице Джона, но почему-то не смогла.
4
Кенда проснулась, когда на лицо ей упал луч солнца. Она пошевелилась и проследила глазами за лучом до того места, где он проникал через маленькое отверстие в крыше из сухих пальмовых листьев. По сравнению с прошлой ночью она чувствовала себя вполне здоровой. Окончательно проснувшись, Кенда подняла голову и посмотрела на пол: пустой спальный мешок все еще лежал на песке. Она опять опустила голову на подушку и забралась поглубже под 'одеяло' из мха, позволив глазам вновь лениво закрыться.
— Кенда. — Джон стоял у входа, внимательно наблюдая за ней.
Она вновь открыла глаза.
— Как ты себя чувствуешь? — заботливо спросил он.
Кенда зевнула.
— Мне кажется, лучше.
— Сегодня будь поосторожней! — быстро сказал Джон и, повернувшись, чтобы уйти, продолжил: — Я почти закончил ремонт. Если тебя это устроит, то я планирую отплыть завтра.
Кенда встала с постели.
— Джон! — позвала она.
Он остановился и оглянулся.
— Мне всегда теперь придется носить эту рубашку и джинсы? — с тоской спросила она. — Если так, то надо придумать, где я могла бы постирать их.
Он засмеялся.
— Я принесу тебе во что переодеться, когда вернусь на берег. Хорошо?
Улыбаясь, Кенда кивнула.
Утром она сидела под пальмой и наблюдала, как он уже несколько часов работает на борту яхты. Это была красивая яхта с алюминиевой грот-мачтой, которая поднималась в высоту как кокосовая пальма. Судно грациозно покачивалось на голубой воде лагуны. Кенда немного знала о судах, и ей казалось, что 'Бьюти' была очень остойчивой, с прекрасными мореходными качествами, поэтому Кенда не боялась взобраться на ее борт, когда придет время. Но время еще не пришло, и она была этому рада.
Джон подгреб на шлюпке к острову в полдень. Он приблизился к ней и подал одежду.
— Примерь это. — Он широко улыбался. Кенда взяла белые шорты и футболку.
— Спасибо.
— Мы купим тебе одежду в первом же порту — вероятно, через несколько дней после отплытия.
Она кивнула, но вскоре у нее возник еще один вопрос.
— Как я расплачусь за все это? У меня же нет денег…
— Я дам тебе взаймы необходимую сумму.
Кенда быстро поднялась.
— Пойду тогда переоденусь! — радостно воскликнула она.
— Хорошо. Нам надо взять с собой побольше фруктов: у нас должна быть еда, к которой ты привыкла. Я не хочу, чтобы у тебя разболелся живот, как в прошлую ночь. — Он покачал головой. — Мне, я смотрю, вообще, надо все хорошенько продумать.
Кенда коснулась его руки.
— Это была не твоя вина. Мне не следовало жрать как свинье. — Простое прикосновение к его руке заставило ее сжаться. Она замолчала, и ее охватило чувство, от которого она чуть не запаниковала. Кенда
