Сам видел.
Ну, значит, вернутся. Сколько сейчас?
Двадцать минут двенадцатого. Они что, говорили, что будут ждать тебя?
Сэмми продолжает подвигаться к выходу из двора. Поверенный не отстает: Как оно, кстати, прошло-то? спрашивает.
Что прошло?
Ну, с лекарем.
Ну его на хер.
Я же тебе говорил, он каверзный ублюдок. Потому и хотел пойти с тобой. Беседуя с этими коновалами, лучше иметь при себе поверенного.
Сэмми выходит из двора, поворачивает налево.
На автобус собираешься?
Сэмми останавливается, поворачивается к нему. Слушай, приятель, спасибо тебе и прочее, но мне советчики не нужны; и поверенный не нужен; у тебя неверные сведения, я не собираюсь требовать компенсацию.
Нет, ты меня извини, я просто хочу напомнить тебе, со всем моим уважением, сейчас ты к компенсации не стремишься, но ты же пытаешься перерегистрироваться, значит, можешь потом и передумать. Обстоятельства могут заставить. Да и вообще, отчего бы не сшибить несколько фунтов, если есть такая возможность? Ты не согласен? А? Я к тому, что терять-то тебе нечего.
Знаешь, приятель, ты просто какой-то комик долбаный, вот кто ты такой.
Приятель хмыкает.
Послушай, э-э…
Алли; меня зовут Алли.
Ладно, хорошо; понимаешь, тебе кажется, что ты во всем разобрался, а это не так; ты не к тому человеку сунулся, вот и все, что я могу тебе сказать.
Ты позволяешь себя запугивать.
Сэмми качает головой.
Тому же Логану, потому ты и вышел из себя. Он хотел вывести тебя из терпения и вывел.
Всего хорошего.
Нет, ты скажи, диагноз ты от него получил? Готов поспорить, что нет.
Сэмми идет дальше.
Да это, кстати сказать, и не страшно, тут надо уметь творить чудеса, чтобы его получить! Но насколько близок к этому ты был? Что он сказал? какие слова, точно; ты их запомнил? Он сообщил тебе свое мнение? или хотя бы в общих чертах описал что с тобой?
Сэмми продолжает идти, через каждый второй шаг касаясь стены левой рукой. Неужели полицейские отвалили? Да нет, наверняка они где-то рядом, следят. Может, на другой стороне улицы.
И как ты до дому доберешься? А? Ты же не видишь ничего, у тебя палки и той нет.
Сэмми останавливается и рявкает: Слушай, друг, как я доберусь до дому, это мое, на хер, дело. И топает дальше.
А направление, направление ты от него получил? Потому что, если не получил, у тебя будут проблемы. Направление в благотворительное общество?
В жопу его.
Нет, но это же важно.
Да оставь ты меня в покое.
Но тот не отстает. Послушай, говорит, ты не предъявляешь претензии полиции, и это понятно, ты не хочешь выдвигать против них обвинений, все правильно. Хотя результат подачи заявления насчет пособия по утрате трудоспособности тебя тоже беспокоит, и это опять-таки понятно, потому что оно может навлечь на тебя все те же обвинения в клевете. Но я вот что хочу сказать, все это не так уж важно. Им все едино, выиграешь ты, проиграешь или будешь и дальше эту волынку тянуть. Ты их не волнуешь. Ну так и тебе по их поводу волноваться нечего. Ладно, отцыганишь ты у них несколько фунтов, им-то что. А вот ты, если решишь с ними не связываться, денежки потеряешь, потому что, если тебе удастся получить диагноз и перерегистрироваться как незрячему, тебе таки накапает пара фунтов как человеку, непригодному для полной занятости.
Сэмми останавливается.
Да ты это и сам уже понял, так?
Пошел ты!
Нет? я думал, понял. Это ты меня удивил. Удели мне пару минут, и я объясню тебе, как все это устроено. Ты как насчет чашки чая? тут за углом кафе есть. А? Это ж в твоих интересах.
Слушай, э-э…
Алли.
Алли… Сэмми останавливается. Полиция того и гляди вернется, и я хочу быть к этому времени здесь.
Думаешь, они за тобой приедут?
Да не желаю я это с тобой обсуждать, усек? у меня просто нет сил – ты понял? в другой раз, в другой; не сейчас.
Ну, я на тебя давить не буду. Держи.
Что?
Алли вкладывает ему в ладонь два листка бумаги. Один – это рецепт, говорит он, другой – направление, которое я заставил его выписать после твоего ухода.
Некоторое время Сэмми молча держит листки в руке, потом сует их в карман.
Видишь ли, ситуация, как я ее понимаю…
Послушай, э-э, Алли, я тебе благодарен за все, что ты сказал и так далее, но давай не сейчас, давай обсудим это в другой раз, не сейчас, вот и все, что я говорю, не сейчас. И спасибо, что добыл для меня эти бумажки.
Да чего там. Ты все же послушай меня хоть минуту…
Сэмми вздыхает.
Ну хоть до их появления. Понимаешь, ситуация, как я ее понимаю… ладно, тебя отколошматили в управлении, по заслугам там или нет; тут можно поспорить – полиция, когда мы заставим ее признать, что это имело место, будет твердить, что по заслугам. Но признают ли они, что побои имели место? Я думаю, признают, это может занять какое-то время, но в конечном итоге так оно и будет.
Ты в этом уверен?
Да ты ведь и сам это знаешь.
Да.
Хорошо. Потому что многих это удивило бы. Один вопрос: когда тебя избили и ты ослеп, произошло ли это сразу?
Нет.
А власти об этом знают, ну то есть записано это где-нибудь или не записано? если не записано, им известно только одно – что ты ослеп. И это тебе на руку. Понимаешь, если ты сохранял зрение еще два дня, тебе будет сложнее доказать, что причиной стали побои. А им ничего не известно, и тогда это вопрос несущественный. Каков, кстати, латентный период утраты зрения? Если выяснится, что процесс обычно идет дня два, то все в порядке, но если окажется, что слепота наступает сразу, как прямое следствие удара или ударов, у нас могут возникнуть сложности. Однако на этот счет ты не беспокойся, я все выясню. У меня лежит дома пара медицинских справочников; плюс есть и другие источники.
Какие?
Долго рассказывать.
Сэмми качает головой.
Ты мне не доверяешь, так?
Я вообще никому не доверяю.
Да, ну что же, позволь сказать тебе, что это может создать проблему.
