Обещай мне чудо

– Выпустите моих гончих! – снова раздался приказ.

Дерево с треском раскололось. Фон Меклен потерял равновесие и, покачнувшись, упал назад, на свою любовницу. На мгновение на его красивом невинном лице появилось выражение изумления. Затем оно исказилось животной злобой и раздался протяжный крик: «Не-е-ет!», сопровождающийся треском дерева: горящая платформа обрушилась, увлекая за собой графа Балтазара фон Меклена и Гизелу.

Мимо Александра пронеслись жаждущие крови гончие, пасти их были разинуты. Они бросились к руинам платформы и вниз, к развалинам восточной стены. Прошла секунда, и раздались вопли, мужской и женский, они нарастали до тех пор… пока не наступила полная тишина.

Солдаты, приблизившиеся к Александру, замерли, глядя на обломки. Сквозь толпу солдат протолкнулся офицер и заглянул вниз.

– Полковник, – полным благоговейного страха шепотом произнес один из солдат, обращаясь к подошедшему человеку: – Он умер.

Александр увидел, что офицер бросил на него взгляд, затем склонился над горящей грудой обрушившегося дерева, чтобы удостовериться в словах солдата, затем сделал шаг назад и стал выкрикивать приказы остановить сражение. Зерно почти догорело.

Александр поспешно вложил шпагу в ножны и побежал к входу в саперный туннель.

– Катарина! Кэт! Кэт, где ты?

– Откройте ворота! – услышал он приказ полковника. Солдаты побросали все оружие и бросились к воротам. Александр бежал против течения в то время, как у него за спиной распахнулись огромные деревянные двери. Затем наступила тишина, он оглянулся и увидел герцога Таузенда верхом на лошади в окружении почетного караула с факелами.

Александр не стал наблюдать, как встретят его высочество.

– Кэт! – воскликнул он.

– Я здесь, Александр. – Ее голос прозвучал словно хор с небес, а он бросился к ней навстречу в то время, как она пыталась протиснуться сквозь то, что было когда-то дверью в зернохранилище. В руке она держала лук.

Он вытащил ее из обломков и, закружив, принялся целовать так, словно перед ними открывалась жизнь, полная безмятежных поцелуев.

Эпилог

Пять лет спустя…

Была середина сентября. Катарина Анна Магдалена фон Леве сидела в старой столовой, делая заметки и проверяя списки приглашенных, готовясь к предстоящему празднику, Дню Святого Михаила. В почти достроенном южном крыле особняка находилась новая столовая, но она предпочитала работать здесь, сидя за покоробившимся и потрескавшимся столом.

Она покусывала кончик пера, просматривая в очередной раз праздничное меню. В этот день вся деревня приходила, чтобы насладиться плодами долины Карабас. Катарина про себя засмеялась: «Они приходят, чтобы поесть!» В ее мыслях всплыли воспоминания о многочисленных приемах, которые они с Александром провели в этой комнате. Множество шумных обедов в Кругу семьи и несколько восхитительных наедине. Лицо ее расплылось в улыбке, и она, обмакнув перо в чернильницу, вывела на листе слово «картофель».

С улицы донеслись взволнованные крики Лобо, затем еще более пронзительные возгласы детей. Раздался громкий стук распахнувшейся парадной двери, за ним последовал топот поспешно бегущих ног.

В дверях столовой первой появилась Изабо. Одной рукой запыхавшаяся девятилетняя девочка на бегу пыталась расправить фартук, другой – держала Страйфа, который, как всегда, громко мурлыкал.

– Он уже почти здесь! – выкрикнула Изабо между вдохами.

Маленький четырехлетний Алекси уткнулся ей в юбки.

– Это дедушка!

– Его еще нет, глупый, – возразила Изабо, возмущенная глупостью малыша.

– Ну почти! – подбоченясь, решительно заявил Алекси, – ты же сама только что сказала.

Катарина обняла их обоих.

– Из-за чего вся эта суета?

Прежде чем они успели ответить, она услышала уверенные шаги у двери столовой.

В комнату вошел Александр, лицо его озарила широкая улыбка. Он превратился из солдата в землевладельца, но не без некоторой доли изящества. Подойдя к Катарине, он поцеловал ее. Позади него в дверях остался стоять военный при всех своих регалиях. Он, казалось, испытывал неловкость, и она не могла понять, чем это вызвано – стесняет ли его форменная одежда или беспокоит публичное проявление чувств.

– Дорогая, – сказал муж, – прибыл полковник Хазард с предупреждением… э… с сообщением о скором приезде твоего отца.

Капитан охраны ее отца поклонился.

– Какая очаровательная семейная сцена, миледи.

Катарина смутилась, услышав титул, которого не заслуживала, встала и подошла поздороваться с ним.

– Пожалуй, она неполная. Малышка Халле спит наверху. Как приятно видеть вас, Иоганн Энгел. С папой