отправиться, — на обожженные, горящие пустоши Равнин Пылающих Душ под сенью города Ллос и Вечной Паутины, — туда он и отправится. Интракис знал, что на этих равнинах нет иных обитателей, кроме пытаемых душ, горящих в небесах над ними, и, может, немногочисленных восьмилапых любимцев Ллос.
— Интракис! Интракис!
Время пришло.
Не говоря ни слова, он толчком распахнул двери и шагнул на высокий балкон, нависший над залом. От приветственных воплей снизу с потолка посыпались хлопья кожи, а стены Пристанища Мертвецов задрожали, как вовремя одного из столь частых в Кровавой Расселине землетрясений.
Он посмотрел вниз, на свое воинство. Шеренги приземистых, похожих на жуков меззолотов смотрели на него снизу вверх красными фасетчатыми глазами. Они стояли на двух ногах, используя остальные четыре, чтобы держать оружие. Их черные щитки были прикрыты пластинами доспехов. Мандибулы тихо пощелкивали. Между ними прохаживались более крупные никалоты, призывая к тишине. При движении под зеленой чешуей похожих на горгулий никалотов перекатывались мускулы. За спинами у них висели огромные топоры. Из мускулистой груди у каждого росло по четыре когтистые руки, а из глянцевой головы торчало по два рога, разумеется черных.
Интракис поднял руки, и сборище затихло. Тишину нарушал лишь плач ветра за стенами. В его воплях Интракис все еще слышал отголосок зова Ллос, хотя и приглушенный:
Интракис не обращал на него внимания, если не считать надежды на то, что ослабление зова означает ослабление Ллос.
Он мысленно повелел магии усилить его голос. Когда он заговорил, его тихо произносимые слова зазвучали в ушах воинов так громко и отчетливо, словно он стоял рядом с ними.
— Мы должны убить жриц-дроу, — сказал он. — И сделать это на глазах у самой Паучьей Королевы.
Ряды всколыхнулись. Все знали, что с Ллос недавно что-то произошло.
Интракис произнес слова заклинания и вызвал к жизни парящее в воздухе изображение
За равнинами вырисовывался город Ллос, огромная, кишащая пауками стальная цитадель посреди Вечной Паутины. По нитям паутины сновали миллионы пауков.
По рядам снова пробежало волнение. Без сомнения, кое-кто узнал это место.
Здесь мы будем драться, — объявил Интракис. — Здесь наша добыча.
Вызвав из памяти мысленное изображение, вложенное туда Варауном, он вслух произнес еще одно заклинание, и образы трех жриц появились перед воинами.
— Все три должны умереть, — сказал Интракис, — и плачу дополнительные двадцать пять душ тому, кто нанесет решающий удар.
Ответом ему послужил рев. Ультролот кивнул.
Отряд Черного Рога был готов. Если Вараун прав и одна из трех жриц-дроу была или должна была стать
ГЛАВА 11
Приближался день. Налфешни и хазми продолжали лететь. Горы перед глазами Фарона становились все больше и больше. Хотя до них оставалось еще около лиги, они уже были такими высокими, что казались бесконечной стеной из черного камня. Он знал, что перейти через них не может никто. На ту сторону был только один путь — Ущелье Похитителя Душ.
Души, летящие в вышине, шли на снижение и направлялись к подножию гор. Налфешни провожал пролетающие мимо светящиеся души голодным взглядом, но из страха перед Квентл больше ничего не мог себе позволить. Хазми продолжал жужжать под тяжестью своей ноши.
По мере того как горы вырисовывались все ближе и ближе, Фарон заметил, что Квентл оглядывается назад, не на него, но на линию горизонта. Фарон тоже обернулся и поглядел туда, ожидая увидеть свет встающего солнца, снова призывающий детей Ллос к Нашествию.
Солнце высунулось над краем мира, озарив землю тусклым красным светом.
К изумлению Фарона, ничего не произошло. Свет неспешно заливал скалы, норы и щели, но никакие пауки не спешили приветствовать его.
Похоже было, что Нашествие завершилось. Удивительно, что такая вспышка насилия могла начаться и окончиться столь внезапно. У Фарона было странное ощущение, будто Паутина Демонов затаила дыхание, чего-то ожидая.
Когда он повернулся снова, то увидел, что Квентл смотрит на него.
— Будь готов, когда мы опустимся на землю. Но ничего не делай без моей команды, — подчеркнуто четкими жестами показала она.
Фарон понимающе кивнул. Пришло наконец время сразиться.
Он немного отстал от хазми и начал тайно творить защитные заклинания, не оказывавшие явно выраженного заметного воздействия, — он не хотел, чтобы какая-нибудь аура или эманация предупредила Данифай и Джеггреда о намерениях Квентл. Он посыпал свое тело алмазной пылью, и кожа его стала твердой как камень. Потом он прошептал несколько заклинаний кряду, сделавших его тело невосприимчивым к огню, молниям и кислоте.
На лету Мастер Магика не смог сдержать улыбки. Когда они достигнут гор, Квентл убьет Данифай, а Фарон — Джеггреда.
«Давно пора», — подумал он.
Халисстра, Фелиани и Улуйара мчались по воздуху, влекомые ветром. Они плыли посреди реки душ, но Халисстра не смотрела светящимся призракам в лицо. Она боялась, что может встретить кого-нибудь из тех, кого знала.
Впереди виднелись горы, исполинская каменная стена. Они были похожи на зубы какого-то невообразимо огромного чудовища. Поток душ устремлялся вниз, направляясь к подножию одной из скал.
Позади вставало над горизонтом солнце. Халисстра посмотрела вниз, на землю, ожидая увидеть начало очередного побоища, но, похоже, единственное побоище которому суждено было произойти в этот день на Дне Дьявольской Паутины, — это схватка между дроу.
Далеко впереди Халисстра уловила очертания двух огромных существ, снижающихся к подножию самой высокой скалы, — она разглядела, что это демоны.
Она знала, что там Квентл Бэнр. А значит, и Данифай.
Сердце ее забилось чаще.
Вокруг демонов кружились души, устремляясь к щели, которая могла быть только Ущельем Похитителя Душ.
Халисстра и ее спутницы помчались дальше, медленно настигая врага.
Летя в облике тени под утыканным сталактитами сводом Мензоберранзанской пещеры, Громф добрался до Дома Аграч-Дирр. Глядя вниз, он видел, что с того момента, как около часа назад он смотрел на крепость через магический кристалл, мало что изменилось.
Защитники Аграч-Дирр по-прежнему расхаживали на высоких сталагмитовых стенах, следя за наступающими из-за укрытий. Над зубцами стен покачивались темно-лиловые плюмажи офицерских шлемов и сверкали клинки солдатских секир и мечей. Со стен свисали гирлянды знамен с геральдикой Дома Аграч- Дирр, закопченных, но почти целых. Воинов-дроу поддерживало множество орков и бугберов с арбалетами.
