Кейл смог кивнуть. То, что глаза тоже изменились, объясняло его способность превосходно видеть на полет стрелы, даже несмотря на царившую вокруг тьму. Когда в голове прояснилось, он понял, что все его чувства многократно обострились. Дыхание Ривена он слышал за десяток шагов от убийцы, чувствовал висевший в воздухе тонкий вкус гниения органики и еле различимый запах серы, поднимавшийся от бурлящего неподалеку водоема.
«Я не человек».
Слова выплыли из глубин разума. «Я существо из тени». Он выбросил их из головы.
— Что случилось, то случилось, — сказал он, многозначительно глядя на Ривена. — Я все еще я.
Но даже сам Кейл слышал ложь в своем голосе. Он откинул покрывало и встал. Джак последовал его примеру, все еще не спуская с друга взгляда.
— Ты в этом уверен? — с явным сомнением спросил Ривен, тоже вставая.
Убийца, сам того не замечая, сжал диск из оникса, висевший на груди. И, заметив этот жест, Эревис понял, что так заботило Драйзека: была ли трансформация частью замыслов Повелителя Теней. Если да, то Ривен, возможно, воспримет ее как дар их темного божества и будет завидовать Кейлу.
— Это не его рук дело, — сказал он, кивнув на диск Ривена.
Убийца отдернул руку от символа.
— И поверь, тебе не захочется повторить мой путь, будь это даже благословением Маска.
Драйзек, похоже, какое-то время размышлял над сказанным, прежде чем сменить тему:
— Что ж, теперь ты шейд. Это ты перенес нас сюда?
— Думаю, да, — кивнул Эревис.
— Думаешь? — напряженно переспросил убийца. — Ты можешь вернуть нас обратно?
Кейл медленно покачал головой, и все трое явно пали духом. Даже со всем тем знанием, что переполняло сейчас его голову, Эревис не знал, мог ли он вернуть друзей на Фаэрун, и если мог, то каким образом. Что бы он ни сотворил там, в храме, сделано это было неосознанно, под давлением инстинкта выживания. Он даже не мог вспомнить, что именно сделал.
— А что с жезлами телепортации? — спросил он. Ривен вытащил два магических жезла, отобранных у слаадов.
Джак оживился, в глазах Магадона засветилась надежда. Но убийца лишь язвительно усмехнулся. Кейлу смешок показался вымученным.
— Это первое, что я попробовал, — объяснил Драйзек. — В моих руках они рассыпаются в пыль.
Надвинув на глаза капюшон, он отвернулся. Джак поник, а Магадон, как всегда стойкий ко всем невзгодам, вернулся к изучению местной флоры.
Повисло молчание. Осознание ситуации тяжким грузом давило на друзей — они оказались в ловушке, по крайней мере на время.
Проводник, со своей чувствительностью псионика, должно быть, прочел обуревавшие всех мысли.
— Это лучше, чем утонуть, — заметил он как бы между делом, продолжая изучать болотную растительность.
Никто не стал спорить.
Кейл посмотрел на Джака. Хафлинг лишь пару мгновений выдерживал его взгляд, а затем маленькое лицо залилось краской стыда. Казалось, он готов был расплакаться. Убийца понял, что происходило в душе друга. Опустившись на колено, он положил руку на плечо Джака и заговорил на луиренском, родном языке хафлингов:
— Это был мой выбор, дружище. Если бы пришлось все переиграть, я бы сделал его снова.
Джак со слезами на глазах отвел взгляд, но смог кивнуть. Через мгновение он вновь посмотрел на друга:
— Кейл, я бы сделал для тебя то же самое. Ты это знаешь?
Эревис мягко улыбнулся:
— Конечно знаю. Поэтому и не колебался в своем выборе.
Он потрепал Джака по плечу, вызвав на лице друга улыбку, и поднялся. Повернувшись, убийца осмотрелся, впервые по-настоящему разглядывая расстилавшийся вокруг путников Уровень Тени.
Лишенное и луны, и звезд, чернильное небо темной крышей нависало над унылым ландшафтом. Преобладали здесь оттенки черного и серого. Впрочем, все остальные цвета тоже были словно посыпаны пеплом. Даже обычно ярко-рыжая шевелюра Джака казалась грязно-ржавой. Воздух был наполнен прозрачными тенями. Кейл мог на девяти языках описать тьму, но ни один из эпитетов не отражал в полной мере печальный, гнетущий мрак этого места.
Болото, в котором очутились друзья, простиралось во все стороны, насколько хватало глаз. Низины можно было сразу заметить по озерцам неподвижной воды и тине. По их берегам островками возвышались унылые деревья с черными кронами, напоминавшие кипарисы Фаэруна. Поверхность воды покрывали целые флотилии тускло-серых цветов. Над деревьями виднелись стайки птиц или, скорее, летучих мышей, если судить по манере полета. В воздухе жужжали черные насекомые размером с монету.
— Время от времени он меняется, — промолвил Магадон.
Кейл встретился взглядом с белыми глазами проводника:
— Кто меняется?
