– Чем вы занимаетесь?
– Брожу по улицам, смотрю себе под ноги: вдруг там деньги валяются.
– В этом нет никакого секрета. Кинотеатр принадлежит Нонни Баркало. Это вам любой скажет.
– Этот Баркало и распоряжается девицами?
– Он во главе всего. Небольшое производство. Частная киностудия. Кстати говоря, не угодно ли фильм во французском стиле – о том, как затрахивают до полусмерти? Или с накладным членом – чтобы она почуяла, что к чему? Или малышку, которая сосет, как взрослая? На восьмимиллиметровой пленке или на кассете. У меня есть видеомагнитофон. У меня есть кассеты. У меня есть 'Нежные ночи с Нелли'. У меня есть 'Три лилипута в лодке'.
– А как насчет вьетнамочек?
– Ну, если вам по вкусу именно это… – Кокси по привычке понизил голос. – Не знаю, вьетнамочка ли она, но косоглазая, это точно. И вытворяет нечто особенное. Не угодно ли? У меня есть 'Розита от этого обмирает'. На самом деле.
Уистлер начал кое о чем догадываться – и от этого сразу же едва не блеванул.
– Инсценировка?
– Ничуть не бывало! Все в натуре. Можете мне не верить, но я даже был знаком с исполнительницей. Захаживала сюда и сидела за столом – как раз как те девки. А уже целый год ее нигде не видно. Клянусь, все снято по-настоящему. Ее уделали, прямо когда она кончала.
– И сколько это стоит?
– Двести пятьдесят.
Свистун проверил свою пачечку.
– А напрокат взять можно?
– Только не это. Тут надо раскошелиться. Свистун заколебался.
– Если у вас туго с наличными, можете рассчитаться карточкой, – сказал Кокси.
Уистлер достал кредитную карточку. Расписался на бумажке, подсунутой ему Кокси.
– Номер телефона? Свистун покачал головой.
– Видеомагнитофон или проектор?
– А чем здесь можно разжиться?
– В 'Синем доме' есть видеомагнитофоны. Если хоть один из них работает. Можете взять напрокат у меня. За десять баксов. И они возьмут столько же.
– Мне бы не хотелось возиться с вашим видеомагнитофоном. Уж лучше попробую рискнуть в 'Синем доме'.
Кокси уложил видеокассету в бумажный пакет.
– Вы уверены, что вам не хочется побаловаться с кем-нибудь из девочек?
– Уверен. А где живет этот Баркало?
– На улице Урсулинок через дорогу от итальянской церкви Святой Девы Марии. Номера дома я не помню.
– А где он бывает?
– У Джимми Флинна на площади Святого Петра. В 'Голубом гроте' у Минди, это на Ибервилле. С черного хода там бордель. И на втором этаже в 'Бобровой струе' у него есть офис. Он, можно сказать, повсюду. А вы оптовик?
– Оптовик чего?
– Ходят слухи, будто Баркало распродает все, что у него есть. Кроме 'Бобровой струи' и парочки многоквартирных домов.
– А с какой стати?
– Ему сделали предложение на Западе.
– В Лас-Вегасе?
– Послушайте, даже мне известно не все.
Свистун собрался на выход.
– Кстати, вам привет от Боско Силверлейка.
– Что ж вы сразу не сказали? Я бы сделал вам скидку.
Свистун, однако, решил, что это неправда.
Глава двадцать первая
Номер в 'Синем доме' оказался на удивление чистым, хотя и припахивало здесь чем-то, чему не суждено было выветриться никогда.
Свистун улегся на неразобранную постель в шортах. В номере было темно, лишь светился экран телевизора.
