Свистун облокотился на стойку и улыбнулся Эсме.
Тот сразу же растаял.
– Филип и Чарльз начали лизаться, а мы такое не поощряем. Я хочу сказать: полюбезничать немного – это нормально, но бурные изъявления чувств нам не нравятся. Кажется, я что-то сказала, но никто не обратил на это внимания, я и решила: ну и ладно. А Гарри…
– Гарри?
– Мотоциклист.
– Ага, понял.
– Гарри под шумок попробовал завести знакомство с летчиком. Да только темный небесный ангел оказался не в настроении. Да я бы сразу объяснила Гарри, что «металлом» такого красавчика не подманишь.
– Значит, на твой взгляд, они не были знакомы заранее?
– Здешняя клиентура любит порой немного порезвиться. Сам понимаешь. Старые друзья делают вид, будто только что познакомились. Возобновляют остроту ощущения первого свидания, понятно? Господи, я хочу сказать, они только что вылезли из одной ванны, а здесь усядутся за разные столики и давай строить друг другу глазки.
– Как в кино?
– А что, это бывает довольно мило. Только у этих двоих все пошло по-другому. Летчик отшил Гарри и через пару минут ушел. А Гарри пошел за ним следом. Вот я и решила посмотреть, что там у них получится.
– А с какой стати?
– Гарри пришел сюда выпивши. А я знаю, каким он иногда становится. Пока он в клубе, мы в состоянии с ним справиться. А на улице… Я боялась, что он способен учинить что-нибудь скверное, ведь его так грубо отшили, причем на глазах у всех. Он мог напасть на летчика в аллее. А нам тут такие неприятности ни к чему. – На мгновение он запнулся, вспомнив суть дела. – А то, что случилось, ни к чему особенно.
– И ты успел вовремя?
– Я уже взялась за дверную ручку и тут сквозь стекло увидела две вспышки. Еще подумала: неужели молния? Решила: из-за жары собралась гроза. Так и подумала.
– И открыл дверь посмотреть?
– Морис окликнул меня из-за стойки и велел никуда не ходить. А сам говорит, если на улице неприятности, выйти должен кто-нибудь из сотрудников заведения. А я что, не из сотрудников заведения? Он и сам из сотрудников, да только никогда не выходит. И приходится мне. И пол сама подметаешь, и на улицу выскакиваешь.
– Значит, когда ты вышел…
– Гарри лежал посредине аллеи, и из него фонтаном била кровь.
– А летчик?
Эсма пожал плечами.
– Значит, ты не видел, как он садился в машину?
– Я его вообще не видела.
– А Дэнни Кортес к вам сегодня наведывался? – спросил Свистун, отойдя от стойки.
– Заходил с утра и обещал еще заглянуть.
– А он установил фамилию этого Гарри?
– Я ему ее назвала.
– И ты ее все еще помнишь?
– Надо бы вам, сыщикам, действовать посогласованней.
Эсма, вздохнув, открыл ящик под кассовым аппаратом и извлек копию счета, оплаченного по кредитной карточке. Надписал сверху номер телефона, оставленного «мотоциклистом» на экстренный случай, как того требовали правила заведения.
Свистун вернулся к стойке и выхватил у Эсмы листок, который тот на мгновение придержал двумя пальцами.
– Ты не полицейский, я вспомнила. Ты частный сыщик.
– Ради Бога, Эсма, не все ли равно?
– Не знаю, понравится ли Кортесу, что ты копаешься в этой истории.
– Ну, а теперь, когда мы оба знаем, в чем дело, не лучше ли нам держать язык за зубами?
– Если будешь со мною паинькой.
– Ну, я не знаю, в какой степени паинькой ты меня хочешь видеть, но обещаю тебе вот что: если не разболтаешь, я не сожгу твой парик и не припрячу лифчик с ватной грудью.
Шутка пришлась Эсме явно не по вкусу.
– Убирайся отсюда, пока я не позвала полицию!
Глава девятая
