Дверь пляжного домика открылась, но «БМВ» уже подкатывал к воротам. Ни Спиннерен, ни Фелиция не увидели Дженни, в слезах застывшую на крыльце. Все ее изорванное платье было залито кровью.
Глава тридцать первая
Всегдашняя поразительная невозмутимость Спиннерена покинула его. Мимо будки охранника он промчался на большой скорости.
Тот, однако, успел удивиться тому, что малолетняя поблядушка очутилась в «БМВ». Конечно, скандал мог начаться из-за того, что дочь застукала отца за забавами с проституткой, выдающей себя за школьницу, но почему эта полуголая девчонка оказалась в машине у дружка дочери?
Спиннерен вырулил на хайвей и промчался мимо того места, где как можно незаметней припарковал среди деревьев и кустов свой «кадиллак» Риальто, решив еще раз подкараулить красный «БМВ» и сесть ему на хвост.
И все же Риальто чуть было не проспал пронесшийся мимо «БМВ», и ему пришлось гнаться за ним довольно долго.
Фелиция надела и оправила юбку и оглядывалась в салоне, словно ожидая, что здесь невесть откуда возьмется ее блузка.
– А ты знаешь, кто в этом доме живет? – спросила она. – Знаешь, кто снял меня через этого сукиного сына Риальто, который, черт бы его побрал, как сквозь землю провалился?
– Твелвтрис, – сказал Спиннерен.
– Именно. Тот самый мерзавец, который забил до смерти Ботфорты.
Спиннерен искоса посмотрел на нее.
– Так ты называешь собственную мать?
– А как мне ее, по-твоему, называть? И она не только моя мать, но и твоя. А ты сама называла ее Ботфорты, прежде чем перебралась к дядюшке Бенни.
– А вторую ее кличку ты помнишь?
– Конечно, помню. Ее все называли Мать Фелиции, потому что все меня знали, я была такая бойкая. А с чего это ты сбежала к дядюшке Бенни?
– Да уж лучше так, чем крутить любовь с клиентом на пару со старой дамой.
– Нет, вы только поглядите на нее! Теперь она называет нашу мать старой дамой. Полагаешь, так оно приличней? И что же, с дядюшкой Бенни тебе жилось лучше?
– Нет, не лучше. Но дядюшка Бенни умер.
– Я не знала. А когда это случилось?
– Давным-давно. Через пару месяцев после моего ухода от вас.
– Плохо дело, – сказала Фелиция. – А ты не одолжишь мне свою куртку?
Спиннерен включил ручной тормоз.
А едущий на полмили сзади Риальто вновь чуть было не задремал. Сбросил скорость, потом и вовсе свернул с дороги. Если бы Спиннерен обернулся и посмотрел вверх по склону, он бы увидел, как «кадиллак» подъезжает к гаражу дома, в котором жил он сам.
Спиннерен достал из багажника черную борцовку каратиста. Как только он поехал дальше, Риальто вновь вырулил на дорогу и опять сел ему на хвост.
– А с какой стати ты сюда вернулась? – Фелиция влезла в борцовку. Подавшись вперед, она провела по груди Спиннерена. – И куда подевались твои буфера? И вообще почему ты переоделась педиком? Послушай, ты часом не гермафродит?
– Мне бы не хотелось распространяться на эту тему.
– Господи, да трахайся ты, с кем хочешь. С бабами, с мужиками, по мне, так хоть с лошадьми. Все, что ты можешь придумать, Алиса, я уже разок-другой успела попробовать.
– Меня теперь зовут Коннор Спиннерен.
– Ну, знаешь, сестру я все равно по фамилии звать не буду. Раз Коннор, значит, Коннор. Но почему вдруг Спиннерен? Разве у нас в роду были Спиннерены? Знаешь, а из тебя получился смазливый мужичок. Не будь я твоей сестрой, я бы к тебе подклеилась. Нет, с тобой рехнуться можно!
Все было как в старые добрые времена. Фелиция как затараторила года в два-три, так, видать, и тараторит с тех пор без перерыва.
– А почему это со мной рехнуться можно? – спросил Спиннерен.
– Потому что ты не пришла мне на помощь, когда умерла Ботфорты. Мне пришлось пробиваться самой.
– Я услышал об этом, когда все давно уже закончилось. Я начал было разыскивать тебя, но нигде не нашел.
– Как же нигде? Я была у Герти.
– Что еще за Герти?
– Герти Феллон. У нее бордель в Дауни.
– Господи помилуй.
– Вот именно. Я уж постаралась оттуда выбраться, как только ходить научилась. В фигуральном смысле.
