Фэй посмотрела на Джоджо, а он пожал плечами. Они оба прекрасно понимали, что может означать исчезновение Сисси. Она могла попасться в руки какому-нибудь маньяку, могла оказаться изувеченной и замученной до смерти где-нибудь на свалке или на крыше.
Почти каждую ночь труповозки доставляли в морг тела, найденные на городских крышах или в пустынных аллеях. Перерезанные горла, проломленные черепа, простреленные сердца.
– Почему бы тебе на сегодняшнюю ночь не остановиться, Мими, – сказала Фэй. – Пойдем с нами в приют Святой Магдалины. Я тебя куда-нибудь положу. Накормлю и напою чем-нибудь горячим.
– Нет уж, – сказала Мими. – Надо подзаработать на карманные расходы.
– Ну, а ты, Му? Хочешь провести ночь в теплой постели? Там, знаешь ли, вовсе не обязательно застревать надолго. Переночуешь разок и, если тебе не понравится, уйдешь.
– Мне не хочется, но все равно большое спасибо.
Все казалось таким заурядным, таким обыденным. Взрослые люди предлагали подросткам поужинать и переночевать в тепле.
– Надеюсь, это не обидит тебя, Фэй, и мы благодарны тебе за предложение… но если вы с Джоджо так и будете стоять вместе с нами, никого из нас никто не снимет. Вы выглядите парочкой полицейских, поэтому клиенты просто-напросто проезжают мимо, – сказала Мими.
Хоган внезапно обратился к Джоджо:
– А то, может, трахнемся? Джоджо покачал головой.
– Может, вы все-таки передумаете, – сказала фэй.
Они с Джоджо вернулись к своему пикапу, проехали пару кварталов, остановились и вышли на новые поиски подлежащих спасению детей.
Так они и прокрутились до полчетвертого утра, раздавая чашечки горячего шоколада, консервные банки и презервативы. Таким образом они частично обошли, частично объехали весь бульвар и в конце концов оказались возле самого дома, в котором нашли пристанище Котлета и Диппер.
Осветили лучами фонариков полуразрушенную дверь. Джоджо быстро разгадал, как с нею справиться, – отодвинул одну панель, и образовался довольно сносный вход.
– Закончили на сегодня или продолжим? – спросил он у напарницы.
– Этот дом – и все, – ответила Фэй.
Они прошли внутрь, обнаружили лестницу, поднялись по ней на самый верх, длинными лезвиями лучей рассекая стоящую здесь тьму. Ветхие заброшенные комнаты, кое-какая жалкая мебель. Сломанное кресло, например. Со стен содраны обои, потолки искрошились. Кругом – россыпь битого стекла. Приметы прошедшего здесь пожара. Повсюду жестянки из-под консервов и алюминиевая посуда.
В одной из комнатушек они обнаружили в углу стопку циновок и одеял, а пол здесь оказался выметен дочиста.
– Здесь кто-то спит, – пробормотала Фэй.
Они подошли к своеобразному ложу. Фэй отвернула верхнее одеяло и обнаружила спящего Диппера.
Она посмотрела на Джоджо.
– Этот тот мальчик. Умственно отсталый.
– Диппер, – согласился Джоджо.
И хотя он произнес эту кличку тихим голосом, тот, казалось, прогремел в абсолютно пустом помещении.
Под одеялами зашевелилось еще одно маленькое тело. Сонный детский голос простонал:
– Валите отсюда. Дайте поспать.
Фэй подошла к Котлете. Направила луч фонарика на его лицо, дополнительно сфокусировав свет собранной в горсть ладонью.
Похож на лисенка, подумала она. Острый подбородок, мягкий рот, большие глазные впадины. Веки опущены – алебастрово-белые, чуть ли не прозрачные. Красивые каштановые волосы, прядь упала на лоб. Волосы почему-то кажутся влажными.
Что-то шевельнулось в ее душе. Она вспомнила четырехлетнего мальчика, почему-то очень похожего на этого. Может быть, потому, что во сне он казался столь же беспомощным. И в высшей степени уязвимым – словно выставленным напоказ перед всяким, кому захочется причинить ему боль.
Подавшись вперед, она погладила его по щеке, потом прикоснулась ладонью к его лбу.
Котлета дернулся так, словно она его ужалила. Вскочил на ноги, заорал. Отбросил ее руку, отпрянул из-под луча, развел руки в стороны, готовый вступить в драку.
– Это же мы, – торопливо сказала Фэй. – Из приюта Святой Магдалины.
– Какого черта вы сюда лезете? Какого черта будите людей, тычете им в лицо фонарем?
– У тебя высокая температура. Ты нормально себя чувствуешь?
– Совершенно нормально.
– А я подумала, что ты, может быть, все-таки пойдешь с нами. Мы могли бы отвезти тебя в больницу. А там тебе дали бы какое-нибудь лекарство.
– Мне ничего не надо. Только оставьте меня в покое.
