Я вижу маленького мальчика, зажмурившегося на солнце, – и не более того. Я, знаешь ли, не волшебник.
Он передал снимок Боско, который тоже решил взглянуть на него еще разок.
– Ты ведь, Айзек, колдун, – не унимался Свистун. – Все знают, что ты запоминаешь любого ребенка, объявленного в розыск, с первого взгляда – и по любой фотографии. И память у тебя феноменальная.
– Может быть, тебе лучше оставить все как есть. Может быть, тебе лучше обо всем этом забыть.
– Забыть о мальчике?
– Обо всем, – с нажимом произнес Канаан, имея в виду и фотографию, и мальчика, и Фэй, и все безумные надежды.
– Но я не могу.
– Ладно. Тогда повнимательней следи за нею.
– Я и так слежу за нею внимательно.
– Я не об этом. Ее бывшего мужа выпустили.
– Я этого не знал.
– Это было в газетах.
– Должно быть, я пропустил. Должно быть, меня тогда не было в городе. А как это они умудрились выпустить убийцу трех женщин? Разделавшего их, как мясник?
– Он разделал только двух. А третью просто убил.
– Что ж, при встрече извинюсь перед ним за невольный навет.
– Только не заводись, Свистун. Я же не завожусь. И дело не только в этом.
– А что еще?
– Вчера его задержали за приставание к официантке в заведении, в котором не носят лифчиков. За приставание, а может, и за покушение на изнасилование.
– Что еще за заведение без лифчиков? – удивился Боско. – Вот уж не думал, что в городе остались такие заведения.
Канаан оставил это замечание без внимания. А Свистун даже не посмотрел в сторону Боско.
– Похоже на то, что он завернул в это заведение попить пивка. А там официантка в трусиках из трех ленточек и с болтающимися титьками. Дьявольское искушение для кобеля вроде Янгера, да еще после стольких лет на просушке. Так или иначе, он утверждает, будто она сама завлекла его, а когда он распалился, внезапно раздумала. Вот и все. Она раздумала, он собрался уйти, как вдруг появилась парочка посетителей. Они услышали ее крик, увидели, что она порезана…
– Ее порезал Янгер?
– Там имеется разбитая бутылка. По ее словам, бутылкой орудовал Янгер. По его словам, нет. Так или иначе, она была порезана. Один из посетителей бросил Янгеру в голову пепельницу. Рассек ему лоб. Кровь хлынула ручьем. Поэтому полицейские и обратили на него внимание, когда он шел по бульвару. Янгер утверждает, будто просто-напросто уносил оттуда ноги. – Помолчав, он добавил: – Но и это еще не все.
– Вот как? – просто для того, чтобы подыграть другу, удивился Боско.
– В голливудском участке держат сейчас трех подростков – двух мальчиков и одну девочку. Хулигэн допрашивает их о девочке, найденной мертвой на крыше заброшенного дома, в котором все они жили. Эти трое – друзья убитой. Необходимо заставить домовладельцев привести в порядок все эти дома или хотя бы основательно заколотить их. У девочки был отходняк после наркотика, ее трясло, как потаскушку на шпильках в промозглую ночь. Один из мальчиков – умственно отсталый. У другого с мозгами все в порядке. Шелли и Крамп – это двое полицейских, которые задержали Янгера, – ввели его. Судя по всему, он нарушил условия условно-досрочного освобождения. Возможно, за это нарушение его отправят обратно за решетку, а возможно, и нет. Смотря по обстоятельствам.
– По каким обстоятельствам? – спросил Боско.
– В зависимости от того, насколько переполнены сейчас чертовы тюрьмы. А то – втолкнешь в камеру новенького, а кто-нибудь тут же вываливается через заднюю дверь. Вот почему, Свистун, ты ведь спрашивал об этом раньше, они выпускают на свободу таких извергов, как этот Янгер. Он свое отсидел. С ним они все испробовали, теперь хотят испробовать с кем-нибудь другим.
– Ну, и привели они его в участок… – напомнил Канаану Боско.
– Умственно отсталый поднялся с места и ткнул в него пальцем. И тут же Хулигэн схватил Янгера за плечо и развернул его так, чтобы девочка посмотрела ему в лицо. Я попытался предотвратить это, но опоздал, потому что мне пришлось догонять умственно отсталого, который так испугался, увидев преступника, который, на его взгляд, и учинил это безобразие на крыше, что бросился бежать. Кстати говоря, я его так и не догнал.
– Девочка, которая лишь чудом не оказалась еще одной жертвой убийцы, посмотрела на Янгера. И опознала его. А Летучая Мышь Бальфри… Ты ведь знаешь Летучую Мышь Бальфри, этого адвокатишку?
– Слышал о нем, – сказал Боско, а Свистун только кивнул.
– Летучая Мышь Бальфри тут же вступил в игру и обвинил Хулигэна в незаконно проведенном опознании, иначе говоря, в подставке. И что же у нас получается в результате? Условно-досрочно освобожденный преступник, задержанный по поводу подозрительного поведения, идентифицированный умственно отсталым мальчиком и не пришедшей еще в себя после приема наркотика малолетней проституткой в нижнем белье вместо платья. Ни один судья во всем штате не настолько безумен, чтобы положиться на такие свидетельства.
– Значит, его опять отпустили? – спросил Свистун таким тоном, словно уже знал заранее ответ не этот
