— Разве ты не знаешь, что я люблю тебя? — спросил Камерон настолько тихо, что Алессандра едва расслышала. Она боролась, пытаясь высвободиться из его объятий, но он держал ее, внимательно изучая упрямое выражение ее лица. — Нет? О, черт... тогда довожу до твоего сведения, что мне нужна только ты. Выходи за меня замуж, Алессандра.
Алессандра застыла. В последнее время она, ярая противница брака, живо представляла себе, как он делает ей предложение, но не так же! Его слова прозвучали как попытка заполучить ее в постель!
Невероятно, но будь что будет! Алессандра приняла решение. Она любит его и хочет его, и черт с ним, со всем остальным! Она должна жить в настоящем и не заботиться о будущем. Игра просто не для нее, решила она, — даже когда ставки достаточно высоки. Сейчас начинается реальная жизнь и реальные отношения. Она слишком любит и уважает Камерона, чтобы играть в некий моральный шантаж, который всегда презирала.
— Нет, — ответила Алессандра сухо, отрицательно качая головой, тогда как ее пальцы скользнули вниз, расстегивая его рубашку.
Первый раз она увидела его ошеломленный взгляд.
— Нет? — переспросил он недоуменно, как будто организаторы лотереи отказались выдать ему выигранный приз. Как раз в этот момент она наконец справилась с пуговицами, и они вылезли из петель, обнажив часть его могучего торса.
— Я не выйду за тебя замуж, — произнесла она таким же нежным голосом, каким он сказал, что любит ее. Мягкими губами она поцеловала его в ямку на шее, медленно лаская пальцами его грудь.
Ее запястье оказалось зажатым в стальные тиски, когда его рука остановила это движение.
— Нет? — переспросил он снова, только на этот раз его глаза стали совсем незнакомыми.
Камерону никогда не отказывали, подумала она. И это ему совсем не понравилось. Боже, как же все плохо!
— А что ты имеешь против брака? — небрежно спросил он. — Или я тому причина?
Алессандра красноречиво посмотрела на него.
— Ты знаешь, что нет.
— Тогда что? Она вздохнула.
— Я не рассказывала тебе о своих родителях. Брак загубил талант моей матери и разрушил все ее мечты. Это свело ее жизнь к убожеству. Ей было девятнадцать, и она была беременна. Попалась. Я не хочу так же зависеть от брака.
— Понимаю, — сказал он безразлично, и что-то в его глазах заставило Алессандру сделать попытку объяснить немного больше.
— Я счастлива, потому что ты со мной, — сказала она, глядя в его лицо. — Ты не должен жениться на мне, — добавила она, — чтобы заполучить меня к себе в постель. Во всяком случае, я подготовлюсь к этому. — И она начала медленно и провокационно расстегивать свою блузку, но Камерон все еще хмурился.
— Ты так думаешь? — спросил он тихо. — Ты на самом деле так думаешь?
Ничего больше не говоря, он поднял Алессандру на руки и перенес в спальню, где сначала раздел ее, медленно, с почти мучительной скрупулезностью, а затем разделся сам. Потом Камерон демонстрировал ей все свое чувственное уменье, которым обладал, доводя руками и ртом до такой грани удовольствия, что сердце ее останавливалось и ей казалось: она умрет, если он не овладеет ею.
— Пожалуйста... — просила она, задыхаясь, чувствуя давление его жесткого тела.
— Что «пожалуйста», Алессандра?
— Пожалуйста — люби меня, — выдохнула она.
Его улыбка была слабой, но победной.
— Нет, — прошептал он.
— Нет?
— Нет, до тех пор, пока ты не согласишься выйти за меня замуж, — заявил Камерон.
— Почему? — спросила она в восхитительном ошеломлении, потому что волнение начало растекаться по ее венам, усиливая желание, которое он воспламенил в ней.
— Потому что я люблю тебя. И ты любишь меня, ведь так? — (Было бессмысленно отрицать это, так же как то, что существуют небо и звезды.) — Я никогда не влюблялся раньше, — заметил Камерон. — Я никогда даже не мог поверить, что способен на такое. А любовь означает брак, по крайней мере так написано в книгах. Возможно, несколько старомодно. Но это так.
Она сделала еще одну, последнюю попытку, хотя чувствовала, что уже принадлежит ему.
— Я не могу по-настоящему поверить в брак, Камерон.
— Ты должна верить, — нежно улыбнулся он. — Правда.
— Но почему? — задала она вопрос. — Мне казалось, что мужчинам нравится не связывать себя. Зачем же?..
Он не колебался ни секунды.
— Потому что я хочу, чтобы ты была моей. Потому что ты моя, Алессандра. — Он повторил с безжалостностью собственника: — Вся моя.
И потому что я всегда стараюсь выигрывать, подумала Алессандра.
Неуловимая, как мотылек, она всегда будет держать его в восхищении...
— Так ты будешь моей женой? — спросил Камерон, и снова она ощутила его напряженное, возбужденное тело.
Алессандра сдалась, как она могла отказаться?
— О, да, — выдохнула она в порыве экстаза. — О, да... да...
И тогда он поднял брюки и достал что-то из кармана, а Алессандра разрывалась между чувством благодарности за то, что он хотел обезопасить ее, и нарастающим чувством разочарования.
— Я вижу, ты хорошо подготовился, — сказала она с язвительной ноткой в голосе и сразу покраснела, когда он удивленно поднял брови.
— Я был бойскаутом.
— И ты всегда носишь с собой презервативы? — поинтересовалась Алессандра.
Его глаза сузились.
— Что творится в твоей красивой головке? — прошептал он, затем кивнул. — Ах да, понимаю, ты не хочешь, чтобы я думал, будто ты слабый противник.
— Нет...
— Счастье мое, ты никакой не противник, — сказал он мягко, разрывая фольгу и натягивая презерватив. Алессандра наблюдала за ним.
— Я разборчивая, — вздохнула она.
— Я тоже. Очень. — Он улыбнулся. — Сказать тебе, когда я купил его?
— Когда? — прошептала Алессандра.
— В тот день, когда встретил тебя, — шепнул он, опускаясь на нее. — Выйдя из твоего офиса, я пошел прямо в аптеку. Это тебя не пугает?
— Нет, — ответила она в восхищении.
И Камерон вошел в нее, но, почувствовав ее девственность, на момент приостановился, и она увидела удивление в его расширившихся глазах.
И в этот момент любовь стала не только его, но и ее победой.
Глава четвертая
Внезапно Алессандра осознала, что замечталась под душем и задержалась значительно дольше, чем собиралась, поэтому быстро высушила волосы, оделась и поспешила обратно в офис. Она встала перед
