— Ты заставил меня поверить, что я убил своих людей!
— Думаешь, правда была бы для тебя легче? Вместо лица старухи тебя преследовали бы лица молодой красавицы и ее мужа. Кроме того, тогда ты узнал бы, как убить любого Темного Охотника. Например, Валерия. Если бы тебе пришло в голову это сделать, никто и ничто не смогло бы тебя спасти. Даже я.
Зарек поморщился, вспомнив о своем брате. Приходилось признать правоту Эша: будь у него такое знание, очень вероятно, что он попытался бы применить его в отношении Валерия.
— Ты не имеешь права копаться в чужих мозгах!
К его изумлению, Ашерон с этим согласился.
— Верно. И, веришь или нет, я это делаю очень редко. Только когда нет другого выхода. Но ты ведь не поэтому злишься, ведь так?
— Не понимаю, о чем ты, — напрягся Зарек.
— Прекрасно понимаешь, Зет. — Ашерон прикрыл глаза и склонил голову набок, словно к чему-то прислушиваясь. — Я знаю все твои мысли. Так же, как в ту ночь после Таберли, когда ты истребил даймонов и аполлитов. Я пытался дать тебе покой, стерев твои воспоминания, но ты не хотел покоя. То, о чем ты забыл наяву, снова и снова возвращалось к тебе во сне. Я не мог прекратить эти сны, и даже М'Адок был бессилен тебе помочь. За это я прошу прощения. Но сейчас тебя беспокоит не то, что я сделал с твоим сознанием, а нечто совсем иное.
— Вот как? И что же?
Ашерон протянул к нему руку ладонью вверх. Расширенными от удивления глазами Зарек следил за тем, как на его ладони вырастает трехмерная «картинка».
У него перехватило дыхание, когда он увидел Астрид. Она сидела в античном дворике и горько плакала, а вокруг суетились, утешая ее, три незнакомки.
Зарек бросился вперед, но тут же остановился, сообразив, что это всего лишь изображение. Он не сможет к нему прикоснуться.
— Мне так больно! — рыдала Астрид.
— Атти, сделай же что-нибудь! — воскликнула блондинка, обращаясь к рыжеволосой женщине, по- видимому, старшей из трех. — Ну, пойди и убей этого мерзавца, который так обидел нашу крошку!
— Не смей! — вскричала Астрид. — Не надо! Если вы что-нибудь с ним сделаете, я никогда вам этого не прощу!
— Кто они? — спросил Зарек.
— Три Судьбы. Рыжеволосая — Атти или Атропос. Светловолосая, та, что обнимает Астрид, — Клото. Темноволосая — Лахезис, для родных Лейси.
Зарек наблюдал за этой сценой, не отрывая глаз. Сердце его разрывалось от того, какую боль он причинил Астрид. Меньше всего на свете он хотел сделать ей больно!
— Зачем ты мне это показываешь?
На этот вопрос Ашерон ответил вопросом:
— Помнишь, что я сказал тебе в Нью-Орлеане?
— Ты мне там много всякой ерунды наговорил, — сухо ответил Зарек.
— «С прошлым покончено, — повторил Ашерон. — А будущее зависит от того, какое решение ты примешь».
Огненный взгляд его впился в Зарека.
— Первый свой шанс ты продул, не без помощи Диониса, когда напал на полицейских. Но, когда спас от смерти Саншайн, получил второй шанс. — Эш указал на Астрид. — Теперь, Зет, тебе предстоит принять решение. Что ты выберешь?
Ашерон сжал кулак; Астрид и ее сестры исчезли.
— Все мы заслуживаем любви, Зарек. И ты тоже.
— Заткнись! — взревел Зарек. — Откуда Твоему Высочеству об этом знать! — Титул Ашерона он выплюнул, словно ругательство. Зарек устал от поучений, особенно от учителей, не имеющих ни малейшего представления, о чем они говорят!
Легко парню, вроде Ашерона, рассуждать о любви! Откуда высокородному принцу знать, каково это — когда люди тебя презирают? Гнушаются тобой?
В него небось никто никогда не плевал!..
Ашерон не ответил.
Точнее, ответил не словами.
В мозгу Зарека возник образ. Греческий дом. Белокурый юноша, почти мальчик, в оковах. Избитый, покрытый кровью.
Молящий о милосердии.
У Зарека перехватило дыхание — этого мальчика он узнал…
— Я понимаю тебя так, как не понимает никто другой, — тихо проговорил Ашерон. — Судьба дарит тебе редкий шанс. Постарайся его использовать.
На этот раз Зарек к нему прислушался — и взглянул на своего наставника с уважением.
Как видно, у них было гораздо больше общего, чем он считал до сих пор. Зарек невольно задумался о том, как удалось атлантийцу сохранить человечность, которую он сам до последних дней считал для себя навеки потерянной.
— Что, если я причиню ей боль? — спросил Зарек.
— А ты хочешь причинять ей боль?
— Конечно, нет! Но я не могу жить здесь, а она…
— Зет, почему бы тебе просто ее не спросить?
— А ее мать?
— Что — ее мать? Совсем недавно ты был готов сражаться с Артемидой. Неужели Астрид не стоит того, чтобы за нее бороться?
— Стоит. Она стоит гораздо большего. — Он встретил взгляд Ашерона решительным взглядом. — Где она?
Не успел Зарек моргнуть, как оказался в том самом дворике, который показывал ему Ашерон.
— Это еще что такое?! — вскричала, увидев его, Атти. — Людям здесь не место!
Та женщина, которую Ашерон назвал Киото, приготовилась на него броситься, — но остановилась, когда за спиной Зарека бесшумно возник Ашерон.
Зарек не обращал на них внимания. В сущности, он их и не заметил — он смотрел только на Астрид. А та, с блестящими от слез глазами, взирала на него так, словно увидела привидение.
С колотящимся сердцем он подошел к ней и опустился на колени перед ее креслом.
— Звезды не должны плакать, — прошептал он так тихо, что услышать его могла только она. — Дело звезд — смеяться.
— Как мне смеяться, когда сердце мое разбито?
Он взял ее руку, поцеловал кончик каждого пальца.
— Я принес тебе взамен другое. — Он накрыл ее руку своей. — То, что бьется лишь ради тебя, принцесса.
Она улыбнулась дрожащими губами.
— Зарек, зачем ты пришел?
Он нежно стер слезы с ее щек.
— Чтобы забрать свою розу. Если, конечно, она согласится пойти со мной.
— Даже и не думай! — вскричала Атти. — Астрид, ты же не собираешься верить этим глупостям?
— Он — мужчина, — поддержала ее Лейси, — а мужчины, сестренка, лгут без зазрения совести!
— Может быть, вам не стоит лезть не в свое дело? — проговорил Ашерон.
— О чем ты говоришь?! — воскликнула Атти. — Мы — Судьбы, а это значит…
Но косой взгляд Ашерона заставил ее замолчать и сменить тактику.
— В самом деле, пусть сами разбираются, — проговорила Атропос, и все три сестры исчезли. Ашерон, скрестив руки на груди, наблюдал за влюбленной парой.
— Любишь подглядывать, Эш? — поинтересовался Зарек, не отрывая глаз от Астрид.
