Рожденная зимой

неудачниками.

— Разве ты меньше заинтересован?— спросил Ромео, когда они направились к лифтам. — Не каждый день мы сталкиваемся с пантерой — девственницей.

— Ад, нет. Я буду придерживаться людей. Последняя вещь, которую я хочу, это спариться с кем-то, кто будет появляться в моей жизни раз в год, завинчивать мои мозги в течение двух дней, затем убегать, пока она не вручит мне мой приплод, чтобы воспитывать его без нее. Не обижайся, но с этим у тебя и у папы плохо, а я поднял достаточно братьев, чтобы никогда не захотеть поднимать моих собственных детенышей без помощи супруги.

Ромео засмеялся.

— Да, но для протокола, это адскиедва дня.

Данте покачал головой.

— Вы можете получить ее. Я лучше буду получать удовольствие, где и когда найду его.

Он вошел в лифт, потом остановился, поняв, что Ромео не присоединится к нему.

— Я найду тебя позже, — сказал он.

— Ты уверен?

Ромео кивнул.

— Хорошо.

Данте вошел и нажал кнопку этажа. Он прислонился к стеклу и сделал все возможное, чтобы вернуть тело под свой контроль.

Это было трудно.

Каждый животный инстинкт, которым он обладал, требовал, чтобы он обыскал этот отель, пока он не обнаружит женщину.

Поскольку он был охотником — оборотнем Катагария, нужда спариться с ней была почти непреодолимой. Катагарцы были животными, способными принимать человеческую форму, но в конце дня они были животными, а не людьми. Их животная половина преобладала над их человеческими чувствами, и внутри них было животное сердце, которое руководило их действиями.

Он должен провести некоторое время в своей комнате, где он мог принять свою животную форму и выкинуть женщину из памяти.

Он был достаточно стар, чтобы укротить свою природу. Контролировать ее. Он не собирался позволить какой-то женщине контролировать его.

Особенно пантере.

Пандора неловко обращалась со своим ключом-картой, пытаясь открыть свою дверь.

Что она будет делать? Мужчина в лифте не был Ашероном. И там внизу были мужчины пантеры. Если они снова почуют ее запах…

Она была обречена. Животное, жившее внутри нее, не способно было отказать сильному самцу. Она была раскалена и нужда в супруге доминанте царила внутри. Если ее «животное Я» почувствует идущего мимо мужчину, способного оплодотворить ее, она могла броситься на него.

Среди людей этот импульс был управляем. Шансы человеческого мужчины стать ее супругом были ничтожно малы. Так зверь внутри нее может быть любопытным и соблазненным, но она будет опираться на свой человеческий разум.

Рядом с вер-пантерой животная нужда не будет слушать рассудок. Она будет царапать когтями, желая испробовать мужчину.

Она не будет контролировать себя!

Тень упала на нее.

Пандора пискнула и, прыгнув назад, она увидела одного из тех мужчин, которых она видела внизу. Так близко она не могла ошибиться в его характерных признаках пантеры.

Его запах был неоспоримым.

В человеческом обличии он был стройным и сильным. Смертоносным. Его красота гарантировала ему любую женщину, которая заинтересует его… даже ее собственные женственные ощущения реагировали на него, но не настолько, чтобы она не могла сражаться с ним.

Еще более пугающим, чем его врожденная дикая мужественность, был запах животного Катагарианской ветви, тогда как вид, которому принадлежала она — это Аркадианцы, человеческая ветвь.

Не выпуская карточку-ключ, она приготовилась к нападению и была удивлена, что животное внутри нее не прыгнуло, чтобы совокупиться с ним.

— Все нормально, — быстро сказал он. — У меня есть для вас хорошие и плохие новости.

— И что из того?

Он поднял свою руку так, чтобы она могла увидеть геометрическую метку на его ладони. По крайней мере, это объясняло, почему она могла противостоять желанию совокупиться с ним.

— Я «связан», так что со мной вы в полной безопасности.

Пандора еще была не готова доверять ему, но, по крайней мере, как «связанная» пантера, он не сможет заняться с ней сексом. Как только мужчина пантера был «связан», он был равнодушен к любой женщине кроме своей «жены».

— Я полагаю, что это и есть хорошие новости?

Он кивнул.

— А плохие?

— Я здесь с тремя братьями, которые не «связаны».

Она начала отступать.

— Нет, нет, — сказал он, дотянувшись, чтобы взять ее за руку, но отдернул руку, прежде чем дотронуться. — Не бойтесь меня. Я, в самом деле, не причиню вам никакого вреда, хорошо? У меня десять дочерей и я понимаю ваш страх.

Она все еще не была готоваповерить, что он не заберет ее, чтобы повеселить братьев. Те, кто ищет ее, сделают именно это, а она не намеревалась стать общественной игрушкой для каждого неспарившегося самца в их стае.

— Чего вы хотите?

— Веришь ты в это или нет, но я пришел помочь тебе.

Она предпочла не поверить в это. По крайней мере, пока.

— Почему ты делаешь это?

— Из-за моих дочерей, — искренне ответил он. — Ты еще ребенок и я не уверен, что Лео или Майк не причинят тебе боли. Они не сделают этого специально, но они еще слишком молоды и не очень хорошо умеют сдерживаться. Несомненно, они оба набросятся на тебя, и кто знает, что они могут неумышленно сделать.

И это было именно тем, чего она боялась.

— Это только два брата. Что с третьим?

— Данте другой. Если честно, тебе лучше найти кого-нибудь вроде него для твоего первого раза. Он эгоистичный ублюдок, который не слишком любит делиться чем угодно с кем угодно и он должен убедиться, что никто не дотронулся до тебя, пока ты с ним.

Но его брат был еще и зверем, и она была не заинтересована брать Катагария в любовники.

— Полагаешь, это утешит меня? — спросила она.

Он покачал головой.

— Нет, но не беспокойся. Данте намного старше, чем они, и, к счастью для тебя, он не хочет спариваться. Он планирует держаться от тебя подальше, и ямогу организовать это, просто сказав ему, где ты находишься.

Пандора немного успокоилась. Он сказал ей правду, она почувствовала это. Одним из хороших черт быть частично животным, было распознавание правды и лжи.