О-кей, у нее не получилось.
Брайд ждала целую минуту.
– Почему я не птица? Я хочу быть птицей.
– Потому что это не сон, – Вэйн положил ладони на ее руки. – Это реальность, Брайд. Как это ни странно.
– Нет, нет, нет, – упорно твердила она. – Я не верю. Я должна… – она не договорила, глядя мимо Кириана на его дочь. Марисса вползла в комнату. Малышка затормозила у кушетки, и, смеясь, села на пол.
Она вытянула вперед крошечную ручку, и ее детская кружка для питья слетела с кофейного столика- гроба прямо в ее раскрытую ладонь.
– Рисса, чашка, папа, – со счастливым видом произнесла она, хотя и была слишком мала, чтобы говорить.
– Да, определенно, я и есть то самое весло, которого не хватает в лодке, – решила Брайд, когда Кириан поднял пьющую сок Мариссу с пола.
Брайд прошла мимо Вэйна, но он дернул ее, останавливая.
– Брайд, пожалуйста, ты должна выслушать, потому что твоя жизнь в опасности, и эта опасность исходит не от меня.
Она вгляделась в его магнетические зеленые глаза, и подумала, не был ли его образ тоже частью галлюцинации.
Возможно, вообще ничего никогда не происходило. Возможно, она сейчас находилась в кровати с Тэйлором, а все остальное – один длинный, странный сон.
Она ответила Вэйну покачиванием головы.
– Я не могу поверить в то, что сейчас видела. Это невозможно.
Он поднял вверх ладонь с такой же, как у нее, татуировкой.
– Я не знаю, как помочь тебе принять это. То невероятное – часть моей жизни с момента рождения. Я…
Вэйн вздохнул, убрал ладони с ее рук, снова достал телефон и набрал номер.
Он звонил? Сейчас?
Да, почему бы и нет? В этом было столько же смысла, сколько и во всем остальном.
Что она съела на обед? Должно быть, что-то из ряда вон выходящее. Лучше ей сделать заметку, не есть этого снова.
Вэйн все также пристально глядел на нее.
– Ашерон, мне нужна от тебя услуга. Меня не волнует, сколько это стоит. Я в доме Кириана с моей парой. Ты нужен мне здесь, чтобы охранять ее, пока она не будет освобождена.
– С парой? – повторила она. – Это означает «подружа»?
– Это означает «жена», – сказала Табита.
У Брайд открылся рот.
– Я не замужем.
Вэйн дал отбой.
– Нет. Ты не замужем, Брайд. – Он прикоснулся к ее щеке теплой ладонью и посмотрел на нее с тоской и желанием. – Никто не собирается заставлять тебя делать то, что ты не хочешь, о-кей?
Он погладил ее скулу большим пальцем.
– Оставайся здесь до тех пор, пока все по большей части не придет в норму, и следующие две недели ты будешь в безопасности. Я не побеспокою тебя снова. Клянусь. Просто побудь в безопасности ради меня.
Она чувствовала неуверенность.
Испуг.
– Кто ты? – спросила она.
Он опустил взгляд, сделал глубокий вдох и поднял голову.
– Я – человек, – произнес он с мукой в голосе. – И в то же время, нет. – Он опустил руку на ее плечо. – Я никогда не знал, что такое доброта, – выдохнул он. – До тех пор, пока ты не прикоснулась ко мне, там, в твоем магазине. Моя жизнь бурная и опасная. Она тяжела и уродлива, и не подходит для кого-то вроде тебя. Тех, кто желает моей смерти, больше, чем я могу сосчитать. Они не остановятся ни перед чем. А ты…– он стиснул зубы, прежде чем заговорил снова. – Ты никогда снова ни в чем не испытаешь нужды. Клянусь в этом той небольшой частью человеческой души, которая у меня осталась.
Он шагнул назад и направился к двери.
– Позаботься о ней, Кириан.
А потом он ушел.
После его внезапного ухода Брайд почувствовала опустошение, и по неизвестным причинам боль в сердце.
Она бросила взгляд на Табиту, у которой в глазах стояли слезы.
– Собака или нет, – сказала Табита. – Это было… – Она устремилась к Брайд и начала подталкивать ее к двери. – Не позволяй ему уйти, Брайд. Иди и верни его.
Но ей не надо было говорить эти слова. Брайд уже спешила к двери.
– Вэйн! – позвала она, ища его.
Нигде не было ни единого признака его присутствия.
– Вэйн! – попыталась она снова, на сей раз громче.
Ответом ей был только сырой, прохладный воздух.
С разбитым сердцем она шагнула обратно в дом и столкнулась с Табитой.
– Не могу поверить, что позволила ему уйти.
– Не могу поверить, что этот идиот ушел.
Услышав голос, Брайд запаниковала. Это была не Табита. Это был демон.
В один миг у нее потемнело перед глазами.
Вэйн шел по улице прочь от дома Кириана, прилагая все усилия, чтобы не обращать внимания на зов Брайд. При мысли о том, что он теряет ее, сердце разбивалось на мелкие кусочки.
Он все сделал правильно. Он дал ей уйти. Но тогда почему это ранило так сильно?
Было больно по-настоящему. Болело и жгло глубоко в сердце, и он понял, что ему не вынести этого.
Все оказалось к лучшему.
Она – человек, а он…
Он – волк, который любит ее. Вэйн проклинал эту неоспоримую правду, от которой он отчаянно хотел отречься, и не мог. Брайд была для него всем.
В ней не было ничего, что он хотел бы изменить. Ему нравилось то, как она смотрела на него, считая его ненормальным. То, как она тихо напевала себе под нос, когда смахивала пыль с полок. То, как она делилась с ним едой.
То, какой она была в его руках, когда кончала, и как звучал ее задыхающийся голос, когда она выкрикивала его имя в агонии оргазма.
Дьявол, ему нравилось даже то, как она загибает обложки книг.
– А, будь оно все проклято! – зарычал Вэйн.
Он не позволит ей покинуть его.
Он ее любит, и не собирается просто встать и уйти. Без борьбы, не попытавшись поговорить с ней.
Развернувшись, он двинулся обратно к дому.
– Вэйн! Скорее!
Он остановился, услышав озабоченный голос Кириана. В тоне бывшего Темного Охотника слышалась настойчивость.
Вэйн перенесся в дом и материализовался в холле, обнаружив там только Кириана с дочерью и Табиту. Брайд нигде не было.
Его охватило плохое чувство.
