совсем не обязательно.
– Снова меняя тему, у тебя есть какие-нибудь новости от Димитрия и журнале?
– Нет пока.
– Он в Греции? – спросил Эш.
Тори кивнула.
– Хорошо.
Эш закинул свой рюкзак на плечо.
– Ненавижу покидать вас ребята. Но мне нужно зайти в свою квартиру и взять кое-какую одежду. У вас есть номер моего сотового. Если увидите хоть какую-то тень за окном, звоните мне, и я тут же прилечу. Я живу всего лишь в нескольких кварталах отсюда.
Тори улыбнулась.
– С нами все будет в порядке.
Эш на это и надеялся. Направившись к двери, он оставил их и вышел на улицу. Когда он был полностью уверен, что его никто не видит, Ашерон перенес себя в Грецию, на дорогу рядом с домом Августаса Тсигаса. Отец Гуса был адвокатом, и одним из людей, которые прислуживали и помогали Темным охотникам. Став взрослым, Гус отправился работать в Греческое правительство, и это стало помощью не только для Эша, но и для других греческих Темных охотников, когда она им требовалась. Он тихонько постучал в дверь, чтобы не испугать жену Гуса Олимпию, которая не имела ни малейшего понятия о паранормальном мире, в который был втянут ее муж. Не упоминая тот факт, что было два часа ночи здесь, Ашерон услышал шаги с другой стороны двери, а потом зажегся свет. Гус открыл дверь с ухмылкой на лице.
– В твоих интересах, чтобы это оказалось очень важным, Ашерон.
– Разве я будил тебя по какой-нибудь другой причине?
– Да.
Эш засмеялся от такой уверенности, но они оба знали, что он никогда бы не побеспокоил Гуса без надобности.
– Это очень важно. Помнишь ту группу людей, которую ты вытащил?
– Археологи?
– Да. Там был один по имени Димитрий. Мне нужен его адрес.
Гус выглядел невероятно раздраженным.
– Я думал, что ты всеведущий. Разве ты не можешь узнать его сам?
– У меня есть некоторые ограничения и к сожалению Димитрий подпадает под одно из этих исключений.
Гус потер глаза и зевнул.
– Входи, я поставлю тебе запись.
– Гус? Что-то случилось?
Эш закрывал дверь, когда в комнату вошла Олимпия. Тоненькая и изящная, она обладала длинными черными волосами и большими карими глазами.
– Извини, что разбудил тебя.
Она мило улыбнулась, когда увидела его.
– Все в порядке, Ашерон. Понимаю, вам двоим нужно, чтобы я оставила вас одних. Я пойду назад в кровать.
– Спокойной ночи, – сказал он, следуя за Гусом в его кабинет. – Кстати, это мальчик.
Гус гордо ухмыльнулся.
– Спасибо, что сказал мне.
– Нет проблем.
Он тихо ожидал, пока Гус вводил пароль на своем компьютере. После того, как Гус бегло записал адрес, он протянул его Ашерону.
– Надеюсь, что это поможет.
– Обязательно. Спасибо.
Благодарный за то, что хотя бы один человек сумел ему помочь, Эш перенесся из дома Гуса в квартиру Димитрия в другом конце города. Он глубоко вздохнул и попытался обдумать, как все лучше это устроить. Ашерон мог телепортироваться прямо в дом, и обыскать его, пока мужчина спал, или мог разбудить его и прямо спросить, где он находиться… Лучше поискать его, пока он спит. Эш зашел в маленькую, захламленную квартирку и затормозил. Сначала он решил, что Димитрий просто спал на кровати, но он не смог услышать сердцебиения. Подойдя ближе, он увидел мертвого мужчину, который лежал лицом вниз в луже собственной крови.
– А вот это уже не хорошо, – выдохнул он, оглядывая весь тот хаос, который был оставлен кем-то, кто разворотил всю квартиру во время обыска. Эш глубоко вздохнул и закрыл глаза, очень надеясь на то, что в этот раз его силы сработают. Он увидел все с неожиданной просто кристальной ясностью, чего не произошло в доме Тори. Три огромных мужчины, одетых во все черное, ворвались к Димитрию и стали требовать книгу. Димитрий пытался противостоять и не сказал им ни слова даже тогда, когда они начали его пытать. Его верность Тори закончилась тихим выстрелом два часа назад. Эш встал на колени перед телом и закрыл мужчине глаза.
– Покойся с миром, младший брат. Те, кто это сделал, заплатят сполна. Я обещаю.
Эти люди ушли отсюда с пустыми руками, после того как разгромили квартиру. Но если у них так и не нашли дневник, тогда у кого он?
– Мама?
– Ты снова собираешься на меня кричать, Апостолос?
– Прости меня.
Волна вины накрыла его, так как он совсем не хотел быть резким с ней. За всю его жизнь лишь мама и Сими действительно по-настоящему любили его. Именно поэтому Ашерон ненавидел, когда терял самообладание с ними.
– Я совсем не хотел вымещать свою злобу на тебе, но не будешь ли ты так любезна, чтобы ответить мне на один вопрос?
– Книги здесь нет, малыш. Димитрий отдал ее кому-то другому.
– Кому?
Образ его матери появился перед ним. В ее пронизывающих серебряных глазах стояла грусть и сожаление.
– Я отдам свою жизнь за тебя и тебе это известно. Но я не могу ответить на этот вопрос. Его существование слишком сильно связано с твоим собственным. Ты и сам отец. И сам прекрасно знаешь, что не в силах дать своим детям все, чего они захотят. Мне очень жаль, Апостолос.
Ему так безумно хотелось взять ее за руку, почувствовать ее прикосновение, хотя бы раз в жизни.
– Я понимаю. Мне это совсем не нравится, но я понимаю.
Она глубоко вздохнула прежде, чем снова заговорила голосом, полным уверенности.
– Я знаю, что Савитар сказал тебе. Но он ошибся насчет одного из исходов. Я никому не позволю тебя убить. Не в этот раз. Если хоть кто-нибудь приблизится к тебе, я расколю реальности и спущу с привязи свою армию для твоей защиты. Я богиня разрушения и мне абсолютно плевать, что случиться с этим человеческим мирком. Ты единственный, кого я люблю, и я убью любого, кого придется, чтобы спасти твою жизнь.
Это совсем его не успокоило. По правде говоря, он лучше умрет, чем пройдет еще через одно унижение. Но ее любовь и преданность значили для Ашерона все.
– Я люблю тебя, мама.
– Тогда освободи меня.
Он покачал отрицательно головой на ту единственную просьбу, которую никогда не сможет выполнить. И это разбивало его сердце.
– Ты разрушишь мир, если я это сделаю.
К ее чести, она даже не пыталась соврать ему. Она пренебрегала многими вещами и хранила
