день. Клянусь, ты должна была родиться парнем, судя по тому, сколько места у тебя в мозгу занимает секс.
– Ну да, конечно, Тор, да ты только взгляни на мужика. Лучшего экземпляра еще никогда не создавали. Уж поверь мне. В отличие от тебя, я много смотрю по сторонам. Без сомнений он прекраснейшее существо на двух ногах, ну или на трех, если ты правильно разыграешь карты.
Тори издала непонятный звук, вызванный абсолютным шоком.
– Прекрати говорить о нем так. Он бы умер от смущения, если бы слышал себя сейчас. – Пэм цыкнула на нее.
– Но я говорю тебе это сейчас, Тори, если ты отпустишь его, так с ним и не переспав, то будешь жалеть об этом всю свою жизнь.
– И если вспомнить всю историю с моими мужчинами, то скорее всего я его убью, если попытаюсь с ним переспать. Последний парень, с которым я пыталась заняться сексом, оказался в гипсе после этого. – Пэм засмеялась.
– Посмотри на меня и скажи честно, разве ты не задумывалась об этом?
– Я вовсе не слепая, но я не воспринимаю Эша в таком ключе. Я больше заинтересована в его мозгах, чем в теле. А теперь давай сменим тему, а иначе я нажму кнопку и скажу сестрам, что меня донимает ненормальная подруга.
– С тебя станется, это точно.
Решив, что сейчас был самый подходящий момент, Эш решил обнаружить свое присутствие. Пэм сразу же покраснела и передвинулась на другую сторону кровати. Он поставил пакет на прикроватный столик Тори и подвинул его поближе к ней.
– Я не знал, чего бы ты хотела, поэтому взял всего понемногу. – Тори улыбнулась.
– У меня небольшой список продуктов, которые я не ем. Благодаря моей тете Адель, которая всегда рассказывала о бедных детях, которым приходится есть грязь, чтобы не голодать.
Эш привел все в порядок у нее на столике и открыл ей содовую.
– М-м… ребята? – Сказала Пэм. когда Тори стала разворачивать гамбургер. – Я не думаю, что тебе следует есть это сразу после операции. Разве они не садят своих пациентов на специальные жидкие диеты или что-то в этом роде? – Она с сомнением взглянула на дверь. – Где же Ким, когда она мне так нужна?
Тори отмахнулась от ее слов.
– Я прекрасно себя чувствую. – Эш достал картошку фри и поставил перед ней.
– Я бы никогда не дал бы ей того, что причинило бы еще большую боль.
Тори протянула ему бургер.
– Хочешь укусить?
– Нет, спасибо.
Взглянув на Пэм, Тори указала бургером на Ашерона.
– Клянусь, что его жизненная позиция заключается в том, что воздух полон калорий. Иначе он давно бы уже превратился в труху.
– Кто бы говорил, если бы в этом мире была хоть какая-то справедливость, то ты бы была уже больше, чем мой дом. Ты ешь, как заправский мужик, а сама тонкая, как шпала. – Пэм самодовольно улыбнулась Эшу. – Моя мама называла ее Джек Килька, когда мы были детьми. Слава богу, что у ее тети своя деликатесная, хотя я просто уверена, что Тори схомячила бы все запасы, если бы работала там.
Эш засмеялся.
– Лишь потому, что Дель делает самые лучшие koulourakias, kourabiethes и melomacarinas в мире. – Пэм снова ему улыбнулась.
– Ты понял хотя бы одно слово из того, что она сейчас сказала?
– Конечно понял. Он же грек. Даже если он и не ест, то все равно знаком с этими блюдами. Ставлю на то, что его мама набивала его животик, когда он был ребенком.
Ашерон ухмыльнулся, представив, как его мать готовит нечто иное, нежели разрушение мира.
– Не совсем, моя мать не из того вида женщин, как Бетти Крокер. – По крайней мере, пока в действие не вступает напалм и бедствие.
Резкий вскрик в дверях заставил их всех повернуться и увидеть Ким в проеме.
– Что вы делаете!
Тори и Пэм указали на Ашерона.
– Это он принес.
Издав раздражительный звук, Ким подлетела к кровати и попыталась выхватить из рук Тори недоеденный бургер. Тори не далась ей так просто.
– Не в этой жизни, Ким, я тебе это точно говорю.
– Ты не можешь есть это сразу после операции. Тебя будет тошнить.
– Лучше уж корова, чем твоя рука, которую я обязательно оттяпаю, если ты снова попытаешься отобрать у меня еду. Я очень голодна. Люди, вы, как никто другие знаете, что не стоит становиться между мной и едой.
Ким пробуравила Эша недоброжелательным взглядом.
– Ну а как ты мог принести ей все это?
– Тори сказала, что она голодна. – Ким сильно стукнула его по заду.
– Никогда так больше не делай! Надо было все узнать о ее диете у врача или медсестер. Ты не можешь просто так приносить еду пациентам в госпитале. Ты что выжил из ума?
Эш был так ошеломлен, что даже не сумел среагировать, когда Ким подошла к прикроватному столику и смела оттуда все обратно в мешок.
– Вы оба отвратительны, просто отвратительны.
Ким начала заворачивать верхушку пакета. Тори уставилась на нее, как разъяренная львица.
– Если ты заберешь эту сумку, Ким, и я заставлю тебя пожалеть об этом.
– Тори, будь благоразумной.
– Мой желудок требует еды. – Ким подняла руку.
– И когда ты будешь позже корчиться от неуемной гастритной боли, ты вспомнишь, что я пыталась тебя удержать от этого шага. – Она развернулась к Ашерону, который заблаговременно удостоверился, что его задница прикрыта. В прямом смысле этого слова. – Если вы двое не относитесь к суицидальным бездельникам, то советую вам убираться отсюда. – Эш сделал еще шаг назад.
– Ты ведь не собираешься снова меня ударить?
– Мне следует. Если бы ты был на пару футов покороче, я бы положила тебя себе на коленку.
Ким в последний раз издала звук отвращения прежде, чем оставить их снова одних. Пэм покачала головой, встретившись взглядом с Ашероном.
– Хочешь я поцелую твою вавочку и тебе сразу станет легче?
– Пэм! – Гаркнула Тори.
– О-о, как будто у тебя не появилось этой мысли. Да расслабьтесь, вы оба. Я просто пошутила. Пойду, успокою нашу Медсестренку, пока она не пошла и не устроила вам проблем с доктором.
Тори вздохнула, когда Пэм ушла.
– Я очень извиняюсь за своих подруг, Эш. Я правда пыталась их воспитывать, но очевидно, что совсем в этом не преуспела.
Ашерон рассмеялся от ее слов. По правде говоря, та легкость, с которой они находились в его компании, стала для него освежающей. Большинство людей просто боялись его. Только детям, казалось, все равно и они относились к нему, как к любому другому человеку на улице.
– Все нормально. Мне они очень даже нравятся. – Она в последний раз откусила от булки и завернула ее.
– Мне лучше остановиться, пока я и вправду не навредила себе. Но это было прекрасно. Спасибо тебе огромное за то, что принес все это мне.
– Там в сумке еще есть бутерброт с ветчиной, пикули, чипсы и йогурт.
– Какой же ты милый. Ты, и правда, нахватал всего понемногу. Ты точно уверен, что не хочешь перекусить?
– Я в порядке. – Она передала ему сумку.
