разбит, а ты как?
— Общество выматывает.
— Но оно под впечатлением от твоих шоколадных пирожных.
— Меня это мало волнует.
Сэм рассмеялся.
— Знаю. И мне это нравится, — он поцеловал ее в кончик носа. — Пошли.
По пути в гостиную, Сидни схватила с кухонного стола свой журнал.
— Что у тебя там за статья, будущий победитель Пулитцеровской премии? — спросил Сэм.
Сидни улыбнулась.
— Твоя, чья же еще.
— Я думал, ты не читаешь кулинарные журналы.
— Я солгала. Джо дал мне экземпляр.
— И как она тебе?
Она улыбнулась тому, что он не пожелал посмотреть ей в глаза.
— Очень понравилась. Ты великолепен, Сэм.
Он вытянулся на диване, потом улыбнулся ей.
— Что за волшебные слова. Иди сюда, милый читатель, и позволь мне поцеловать тебя в благодарность за сохранение моего нежного авторского эго.
Сидни позволила ему притянуться себя вниз рядом с ним на диван и вздохнула, когда он поцеловал ее.
Он поднял голову и улыбнулся ей.
— Пошли со мной в пятницу на танцы, которые устраивает Женское Общество Помощи. Я хочу утереть нос Фрэнку Слейтеру. И Сасквочу. Кем бы он ни был.
— Это ты, глупый. Кто, как ты думаешь, им был?
— Если честно, то понятия не имел. Джо сказал мне посмотреть поблизости от дома. Я полагал, что он является каким-то охотником, скрывающимся в твоих лесах.
— Нет, он писатель, скрывающийся на моей кухне.
— Коль речь зашла о кухне, ты хочешь пообедать?
— Только если я не должна готовить.
Он вздохнул и поднялся.
— Мужская работа никогда не кончается. Если я должен идти, то ты пойдешь также. Самое меньшее, что ты можешь сделать — это хвалить меня, пока я готовлю.
Это показалось ей честным обменом.
Глава 10
Наступил вечер пятницы, и Сэм обнаружил, что расхаживает по гостиной, ожидая, когда Сидни выйдет из ванной. Расхаживал он также и по другим причинам. Он провел ночь со среды на четверг на диване, обнимая Сидни, пока та довольно спала в его объятиях. Вчера они и мгновения не провели порознь. Сэм чувствовал, что ему, скорее всего, до свадьбы придется переехать в отель.
Если допустить, что Сидни хочет выйти замуж.
Он сразу же перестал расхаживать, едва заметил ее, стоящую возле камина. Его челюсть отвисла.
— О, нет, — проговорил он, качая головой, — ты никуда не пойдешь в таком виде.
Ее лицо незамедлительно опало, и она отвернулась. Сэм пересек комнату и обнял ее. Развернул лицом к себе и приподнял ее лицо.
— Ты выглядишь ошеломляюще. Дух захватывающе. Изысканно. К концу вечера я буду весь в синяках, в крови и с переломами от драк со всеми теми дикарями, которые захотят тебя. Где та рогожка, которую я нашел для тебя?
Сидни неуверенно улыбнулась.
— Тебе нравится?
— Сидни, ты выглядишь сексуально в джинсах, а в этом… — он отступил назад и оглядел ее с головы до ног. На ней было длинное темно-синее платье и деловые рабочие ботинки. Он был совершенно уверен, что никогда не видел ничего подобного в Нью-Йорке. Более того, он был совершенно уверен, что никогда не видел ничего более сексуального. Он сделал глубокий вдох: — ты ошеломила меня.
Это ее не убедило.
— Я не знаю, как долго смогу выносить все эти танцы. Нам ведь не обязательно оставаться там надолго, правда?
— Мы пробудем там так долго, как ты этого захочешь. Одно твое слово и мы сразу же уйдем.
Ратуша была заполнена жителями Флаэрти всех возрастов, оркестр разогревался, наигрывая старомодные шлягеры. Сэм поприветствовал клан и свое Женское Общество Помощи. Сидни поздоровалась с кланом и Джо. После чего они с Сэмом прошли на танцевальную площадку и больше ни на кого не обращали внимания.
Сидни приглашали на танец множество мужчин. Она отказала каждому. Сэм избегал возможности быть зажатым Рут Ньюарк и однозначно старался разъяснить надеющимся матерям, что он вне игры. Как будто они не могли этого понять по тому, как он держал Сидни во время танца. Даже клан, кажется, согласился с этим. Нехотя, конечно. Джо же просто сиял.
Сэм не мог оторвать глаз от женщины в своих объятиях, также он обнаружил, что не может ее отпустить. Но он уже решил, что она заслуживает свадьбы прежде, чем произойдет все остальное, поэтому танцевать с ней в публичном месте показалось ему самым безопасным способом прижимать ее к себе и при этом не сойти с ума.
Домой он ехал быстрее обычного, стремясь сделать ей предложение. Его ладони вспотели. Его сердце колотилось. В действительности, боль в груди была такой сильной, что он опасался, как бы у него не произошел сердечный приступ. Мужчина не доживает до зрелого тридцатипятилетнего возраста, не испытывая здорового отвращение к вопросу «Ты выйдешь за меня замуж?».
Он сделал глубокий вдох. Боли в груди были из-за чего-то, что он съел на танцах. Его ладони были влажными, потому что он не хотел, чтобы Сидни сказала «нет».
— Ладно, — сказал он, с еще одним глубоким вздохом. — Сидни, ты выйдешь за меня замуж?
Ответа не последовало.
У нее что, что-то застряло в горле? Или ее дар речи выкрали инопланетяне? Сэм нахмурился, бросив взгляд вправо, чтобы посмотреть, с какой стати она ему не ответила.
Ее рот был приоткрыт. Глаза — закрыты. Голова откинута на подголовник.
Здорово. Он медленно выдохнул, как оказалось все это время он задерживал дыхание, и снова сосредоточил все свое внимание на дороге. В любом случае, это, скорее всего, был не самый романтичный способ делать предложение. Он завтра еще раз соберется с силами и посмотрит, сможет ли сделать предложение, когда леди, которой оно адресовано, не пускает слюни.
И он надеялся, что это не было знаком.
На следующее утро Сэм, споткнувшись, остановился на пороге кухни, увидев Сидни, стоящую у плиты и стряпающую блины. Она выглядела прекрасно отдохнувшей. Сэм почувствовал, как его глаза сузились, что было не так уж и трудно, если учесть, что он не спал ни минуты.
Сидни обернулась и с улыбкой посмотрела на него.
— Хорошо выспался?
— Нет.
— О’кей, — медленно проговорила она. — Завтрак поможет?
— Сомневаюсь.
