– Браво! Браво!
– Хотел бы я быть овчаркой и пасти в горах стада. Вот жизнь.
– Не кажется ли вам, что слишком мало собак знает грамоту?
– Я был знаком с одним сен-бернаром, который весил ровно семьдесят восемь болонок.
– Ну-ка, вытяни лапу. Ой, кажется, ты ленишься делать по утрам зарядку, а?
– Дай я тебя поцелую, прекрасная доберманка.
– Если б у людей был острее нюх, собакам жилось бы куда лучше.
– Хвост, хвост, мой друг!
– В псарне у французского короля Людовика XII была такая борзая, которая могла гнать одновременно двух зайцев, убегавших в разные стороны.
– Привет, такса!
– Умная собака не тявкает про запас, помни это.
– Серый спаниель, ты неотразим.
– Хо-хо-хо!
– Один лучше другого!
– Современная собака не должна бояться самолета: самолет не кусается.
И так далее, и так далее…
Сопровождающие Фердинанда члены комитета только рты открывали от изумления.
Впервые им пришлось иметь дело с человеком, который знает о собаках абсолютно все, знает больше, чем они все вместе взятые.
– Н-н-н-не-в-в-вероят-т-тно! – не удержался председатель.
– Может быть, назначить его главным судьей выставки? – предложил шепотом вице-председатель.
– Ох, разбирается! Ох, разбирается! – поддакнул скороговоркой казначей.
– П-п-п-предложите ему, п-п-пожалуйста, – попросил вполголоса председатель секретаря.
Секретарь подошел к Фердинанду и сказал:
– От имени комитета мы просим вас дать свое согласие быть главным судьей на выставке. Через часок мы устроим конкурс на самую красивую собаку. Нам будет очень приятно, если это дело возьмет в свои руки такой замечательный специалист, как вы.
Фердинанд скромно потупился.
– Что вы, какой я специалист… просто любитель, вот и все. Дело в том, что я с малых лет люблю собак, мне приходилось часто иметь с ними дело. Не знаю, достоин ли я…
– Трудно представить себе более достойного! – воскликнул секретарь.
– Трудно! – подтвердил вице-председатель.
– Трудно! – поддакнул казначей.
– Т-т-т-трудно! – крикнул после всех председатель, который, впрочем, открыл рот первым.
– Ну что же, не остается ничего другого, как принять ваше предложение, – сказал Фердинанд. – Я согласен.
– Браво! Браво! Браво! – закричали наперебой члены комитета.
Когда начался конкурс Фердинанда усадили на почетное место в специальную ложу.
Перед ложей проходили хозяева, ведя на нарядных поводках своих питомцев. Это было одно из самых потрясающих зрелищ, виданных когда-либо Фердинандом.
Неподалеку от ложи гремел оркестр пожарников. То и дело рукоплескала толпа, приветствуя красивых животных.
'Кому присудить первый приз? – Пока Фердинанд смотрел на собачий парад, эта мысль не давала ему покоя. – Не знаю, как выйти из положения. Мне по сердцу все.
Я с удовольствием присудил бы первый приз каждой. К сожалению, первый приз только один. Он может достаться только одной собаке. Ужасно! Здесь на этой выставке есть один экспонат, который, безусловно, заслуживает первого приза.
Боюсь, никому не придет в голову, кто это такой. Не могу же я сам предложить свою собственную кандидатуру…'
Фердинанд зажмурился и отдался мечтам. Вот жюри присуждает ему первый приз на выставке всепородных собак. Оркестр играет марш под названием 'Веселый пес'. Вот председатель приближается к Фердинанду, подает ему руку и говорит: 'Поздравляю тебя, Фердинанд', – и привязывает к его ошейнику высшую награду – желтую ленточку.
– Хоть бы раз испытать такое! – вздыхает Фердинанд. – Один-единственный раз…
– Эй, Фердинанд! Фердинанд! – слышит он вдруг над самым ухом шепот и чувствует, что кто-то толкает его в бок. – Не спите, – шепчет ему директор. – Неудобно. Что подумают про вас?
– Я не сплю, – отвечает Фердинанд и открывает глаза. – Я вовсе не сплю. Вот только замечтался на секунду…
– Приятные мечты?
– Такие приятные, что не можете себе представить… Собачий парад окончился, и жюри удалилось на совещание. Председательствовал Фердинанд.
– Друзья мои, – сказал он, открывая совещание. – Мы видели только что изумительный парад великолепнейших собак. Нам не просто прийти к решению. Что касается меня, то скажу, положа руку на сердце; я не в состоянии назвать имя той собаки, которая мне больше всего понравилась. Таких собак очень много. Чтоб никого не обидеть, я предлагаю устроить тайное голосование.
Все жюри было того же мнения. Со всех сторон посыпались возгласы:
– Он прав!
– Верно говорит!
– Единственный выход!
– Мы с вами согласны!
– Голосовать! Голосовать!
– Браво, главный судья!
– Спасибо, – сказал Фердинанд, когда шум утих. – Называйте кандидатуры.
– Агава! – крикнул кто-то раньше всех.
– Карампук! – крикнул кто-то другой.
– Зефир!
– Ас!
– Мика!
– Магик!
– Донна!
– Мерседес!
– Дракон!
– Кука!
– Достаточно! – сказал Фердинанд. – Десяти кандидатур вполне хватит. При голосовании будет соблюдаться полнейшая тайна.
Члены комитета разбрелись по закоулкам парка и, таясь друг от друга, вписывали имена своих избранников в приготовленные заранее бюллетени.
Победил Магик, которого звали также Магом. Когда Фердинанд подошел к нему и поздравил его с победой, на глазах у Мага выступили слезы. Огромный волкодав расплакался, словно малый ребенок; такого не помнили даже самые старые собаки.
– Поздравляю тебя от всего сердца, – сказал Фердинанд. – Дай лапу!
Маг сел, приподнял левую лапу. Но когда Фердинанд незаметно подмигнул ему правым глазом, он торопливо опустил ее и с решительным видом протянул правую.
– Замечательно! – похвалил Мага Фердинанд. – Вижу, ты мыслящий пес. От имени жюри вручаю тебе первый приз. Кроме медали, получишь два килограмма копченых ребер. Съешь сейчас или завернуть?
– Мне хотелось бы взять их домой, – ответил Маг. Говорил он на таком языке, что понять его мог только Фердинанд. – Дома и съем их вместе с женой. Она не смогла прийти на выставку – у нее насморк.
– Я уверен, ребрышки придутся ей по вкусу, – ответил на том же языке Фердинанд, хорошо знавший все
