достала из жестяного, наполненного водой ведерочка розовую гвоздику и вдела Фердинанду в петлицу.
С гвоздикой на отвороте пиджака Фердинанд отправился дальше, а цветочница и кассирша, глядя ему вслед, приговаривали:
– Великолепен, честное слово, великолепен! Потом еще несколько кошек перебежали Фердинанду дорогу, но каждая следующая производила на него все меньшее и меньшее впечатление. Фердинанд понял, что в отношении кошек он закален. Даже если на пути появится их целая стая, даже если он встретится нос к носу с самым знаменитым котом на свете, легендарным Золотым Котом, о котором, когда он плохо вел себя в детстве, рассказывала ему мама, – даже тогда он хладнокровно продефилирует мимо и не унизит себя рычанием.
'Если и дальше так пойдет, – подумал Фердинанд, – то кончится тем, что я сперва полюблю кошек, потом не смогу жить без них, ну а потом сам стану их разводить.
Кто знает, может, стоит завести в своем доме собственную кошку? размышлял Фердинанд, вышагивая уже неизвестно который раз по самой красивой улице. – В любой момент можно ее погладить. Когда кошку гладишь, она мурлычет. Наверно, это очень приятно, услышать 'муррррр' по первому же требованию. Что и говорить, кошка – порядочное животное. Сидит себе дома, не бегает по улице зря, а что касается чистоплотности, тут она для многих может послужить примером'.
– Не худо бы завести собственную кошку, – произнес вслух Фердинанд.
Если бы существовал такой магазин, Фердинанд немедленно зашел бы туда и попросил, чтобы ему отпустили ту кошку, которая ему приглянулась. Не исключено, что он купил бы сразу двух кошек, потому что кошка, как известно, в одиночестве скучает. Кроме того, две кошки в доме выглядят куда солиднее, чем одна.
' – Придется, конечно, их как-то назвать. Когда выдастся свободная минута, я придумаю два красивых имени для своих кошек, – решил Фердинанд. – Это должны быть какие-нибудь редкие имена. Однако, что-то я проголодался', – подумал Фердинанд.
Действительно, с утра у Фердинанда во рту не было ни крошки. К тому же давала о себе знать усталость. Он уже привык к ходьбе на задних лапах, но это оказалось делом гораздо более утомительным в сравнении с его прежним способом передвижения. Раньше он мог пробежать по такой улице раз двадцать в оба конца, не ощутив усталости. Разве что высунул бы язык, вот и все. А теперь? Нельзя и сравнивать: неторопливая элегантная походка требует гораздо больших усилий, чем передвижение на четвереньках. На первый взгляд это может показаться неправдоподобным, но это так, и тут уж ничего не поделаешь.
На самой красивой улице было много кафе и ресторанов, где люди могли утолить голод. Каждый выбирал себе то кафе или ресторан, которые соответствовали его вкусу. Фердинанд снова был озадачен. Куда идти? В этом трудном положении он решил воспользоваться старым, испытанным способом искать по нюху.
Возле ближайшего ресторана Фердинанд втянул носом воздух, потом сделал резкий выдох, потом опять втянул в себя воздух. Вместе с воздухом в нос попали запахи ресторанной кухни.
– О нет, сюда мы не пойдем, – проворчал Фердинанд. – Сюда ни за что на свете! Я чую щи. С детства не переношу щей. Спасибо тебе, дорогой нос, за предупреждение.
Неторопливой походкой удалялся Фердинанд от дверей ресторанов, о которых у него складывалось нелестное впечатление, и как ни в чем не бывало шагал дальше.
Наконец ему показалось, что поиски увенчались успехом. Запах жареной говядины так увлек Фердинанда, что он готов был уже нажать на дверную ручку и перешагнуть порог, но, внюхавшись повнимательней, он обнаружил, что к запаху говядины примешивается еще запах рассольника.
Рассольник… С ним связаны тяжелые воспоминания!.. Однажды он нечаянно вылил целую тарелку рассольника на ковер. Да, это верно, он положил тогда лапы на стол. Но вовсе не из-за рассольника, а из-за сосиски, которая лежала рядом.
Подбираясь к сосиске, он толкнул, к несчастью, проклятую тарелку с рассольником.
Сосиска осталась на столе, а суп оказался на ковре. Тарелка тотчас покончила с собой. Перед смертью успела только вскрикнуть 'бряк', и ее не стало. Суп в отчаянии разлился по ковру. Хозяин не пожелал слушать оправданий Фердинанда и обошелся с ним круто. Пожалуй, даже не скажешь, чтобы было очень больно, но с тех пор при одном только запахе рассольника Фердинанда прошибает пот.
– Говядина говядиной, – сказал сам себе Фердинанд, – а рассольник рассольником.
Меня не проведешь. Слава тебе, мой нос, что ты обнаружил опасность. Я бы тебя с удовольствием расцеловал, да вот только не дотянешься.
Нос Фердинанда безусловно стоил похвалы. Не прошло и минуты, как он доказал это, обнаружив среди парящих на улице запахов покоряющий своей красотой, пока еще еле уловимый, неподражаемый запах отварного мяса. Это было любимое лакомство Фердинанда. Он сосредоточился, выяснил, с какой стороны идет запах, и сказал:
– Нос мой, веди!
Повторять дважды не пришлось. Нос тоже очень проголодался. Они двинулись вперед.
Запах с каждой секундой становился все сильнее. Нос перешел на другую сторону улицы, следом за ним и Фердинанд. Они остановились перед большой стеклянной дверью. Не было сомнений: залах исходил оттуда. Они были на месте. Фердинанд невольно запрокинул голову. Над дверью светились огромные неоновые буквы: 'КАК У МАМЫ'.
– Лучшего нам не найти, – сказал Фердинанд носу.
– Что там написано? – спросил нос.
– Верно, я и забыл, ты же неграмотный! – воскликнул Фердинанд. – Там написано:
'Как у мамы'. Нос даже чихнул от удовольствия.
– Прекрасная надпись, Фердинанд, войдем! Фердинанд поправил гвоздику в петличке, вежливо выпятил грудь и, пропустив вперед себя нос, через большие стеклянные двери вошел в ресторан.
IV
Почти все столики были заняты. Фердинанд долго ходил по залу в поисках места.
Никто не обращал на него внимания. Каждый смотрел в свою тарелку. Между столиками бесшумно скользили официанты в черных костюмах, разнося на серебряных подносах кушанья. Фердинанду здесь очень понравилось.
– Что вам угодно? – раздалось вдруг над самым его ухом. Фердинанд поднял глаза и увидел застывшего в полупоклоне официанта. Он понравился Фердинанду с первого взгляда.
– Мне хотелось бы пообедать. Есть у вас какие-нибудь вкусные вещи?
– Ну, разумеется. Вот меню. Будьте добры выбрать. – И официант протянул Фердинанду длинный перечень блюд, которые подавали в этот день в ресторане 'Как у мамы'.
У Фердинанда даже сердце забилось от радости. 'Что вам угодно, будьте добры…'
Нет! Никто еще не говорил так, обращаясь к нему. 'Надо с этим обходительным человеком быть как можно вежливее', – решил Фердинанд и сказал:
– Будьте так добры и любезны, – принесите мне, пожалуйста, отварное мясо.
– Несу. Будьте добры подождать, – ответил с поклоном официант.
– С удовольствием подожду, – кивнул головой Фердинанд.
Официант ушел, а Фердинандом овладело раздумье. Очнулся он только тогда, когда услышал сердитый голос за соседним столиком.
– Что вы принесли? – кричал пожилой мужчина. – Разве это мясо! Одни кости!
Фердинанд искоса бросил взгляд на тарелку пожилого мужчины. Действительно, на тарелке мяса было немного, зато там лежали великолепные кости, какие могут, пожалуй, только присниться. Рядом, виновато понурив голову, стоял официант, тот самый, который так понравился Фердинанду. Ему стало жаль официанта. Он встал и подошел к соседнему столику.
– Если вы не возражаете, – сказал Фердинанд, – я съем это. Я тоже заказал себе отварное мясо,
