ограждение, глядя, как под носом судна вскипает белая пена. – Мы вдыхаем солёный воздух, скрипят мачты и паруса… А, великолепно.
– Я, черт побери, рада, что ты так думаешь, – рявкнула Джилл. – Я предпочла бы, чтобы подо мной была хорошая лошадь.
– Ты говоришь, как истинный серебряный кинжал, Джилл, моя дорогая дикая голубка, но ты упускаешь большое преимущество жизни на борту корабля: свободное время. Время планировать, строить планы, размышлять о мести за зло, причинённое Родри. И, что лучше всего, время для тебя учить бардекианский язык.
– Его сложно выучить?
– О, совсем нет. Я научился за пару недель, когда впервые попал туда.
Однако Саламандр забыл, что он не только наполовину эльф, обладающий естественной для этой расы склонностью к изучению языков, но также и человек с высоко тренированным и хорошо подготовленным разумом. А Джилл обучение сводило с ума. Хотя во время бесконечных уроков она подчинялась Саламандру, после часов сидения в душной каюте её упрямство поднимало бунт. Потребовалась всего пара дней, и терпение Саламандра лопнуло.
– Послушай, ты! – рявкнул он однажды утром. – Нужно ставить числительные перед существительными, ты, маленькая тупица! Если ты говоришь «орно манното», то это: «собак десять». А «десять собак» – это «манното орно».
– Почему эти идиоты не могут нормально разговаривать? Если король в состоянии ставить эти самые чис-как-там-их после названия, то и они как-нибудь справятся.
Саламандр громко выдохнул.
– Возможно, нам нужно немного отдохнуть, – сказал он. – В любом случае я собирался пересчитать денежки. Сколько у нас осталось из дара гвербрета Блейна? Эти пираты – зверские и отвратительные, но обходятся они недёшево.
После того, как Джилл заперла дверь, они достали деньги и пересчитали их. У гнома дрожал длинный нос, когда он сел рядом на корточки, чтобы таращиться на золото. После того, как Саламандр отложил в сторону вторую часть платы за перевозку через море, оставшаяся горка выглядела довольно жалкой.
– Даже если мы сразу же найдём Родри, то нам предстоит всю зиму торчать в Бардеке, – сказала Джилл. – А это дорогое место?
– Да, но люди любят хорошие истории независимо от того, где они живут. Я займусь моим скромным трудом. Он воистину будет выглядеть скромным на этих привыкших к утончённости островах. Богачи не станут платить рассказчику, который считается подходящим только для фермеров и рабов.
– Ну, нам нужно только регулярно питаться, в роскоши нам жить не требуется.
– Это тебе не требуется жить в роскоши, – Саламандр решительно и грустно вздохнул и стал убирать монеты в потайные карманы. – Кроме того, если я не богат, то как я куплю экзотического раба из варваров?
– Что? Кто собирается покупать рабов?
– Мы собираемся, моя любимая дикая голубка. Родри. А ты что думала? Что мы потребуем вернуть его силой или выкрадем его при помощи меча? Это цивилизованная страна. Здесь нельзя просто так отнимать чужую собственность.
– Клянусь всеми чёрными демонами, я хочу мести, а не споров о цене на рынке.
– Тебе охота быть арестованной за вооружённое ограбление? Джилл, пожалуйста, ради всех богов двух наших народов, выполняй мои приказы, когда мы прибудем туда. Если мы попадём в неприятности, то будем гнить в тюрьме годами, а это не принесёт Родри никакой пользы.
Саламандр спрятал монеты, откинулся назад на своей узкой койке и лениво погладил одеяло длинными нервными пальцами, одновременно что-то обдумывая. Внезапно он рассмеялся, и в его дымчато-серых глазах появилась радость.
– Я придумал, мой сладкий орлёнок! Я буду волшебником, а не гертсином. – Саламандр широко взмахнул рукой и голубой огонь заплясал и стал падать искрами с кончиков его пальцев. – Криселло, волшебник- варвар с Крайнего Севера! – Он снова щёлкнул пальцами, и небольшой дождь из ярко-красных искр полетел во все стороны. – Приходите, приходите все, чтобы посмотреть чудо из северных земель. Приводите детей, приводите стареньких бабушек и посмотрите, догадаетесь ли вы, делается ли это при помощи порошков и зеркал или волшебник-варвар на самом деле тот, за кого себя выдаёт! – Когда Саламандр взмахнул обеими руками, то возникло покрывало из пурпурных языков пламени, с золотыми полосами. Оно проплыло по каюте и исчезло в стене. – Проклятье, они будут бросать нам монеты горстями.
– Несомненно, потому что увидят настоящий двеомер. Но что об этом скажет Невин?
– Из эльфийской кожи получаются хорошие кожаные изделия? Давай надеяться, что Невин никогда не узнает про это маленькое представление, или нам придётся проверить ответ на этот вопрос. Но разве ты не видишь, Джилл? Это будет идеально! Наши враги не станут ничего подозревать, поскольку никогда не поверят, что кто-то демонстрирует настоящий двеомер на рыночной площади. – Он в радостном предвкушении потёр руки, создав фонтан серебряных искр. – А теперь давай посмотрим… ага, ты можешь быть моей хорошенькой помощницей, тоже из варваров. Или служанкой. Приходите взглянуть на красавицу Джиллианну, дикую принцессу из далёкого Дэверри! Посмотрите, как она держит меч, подобно мужчине! Ты будешь привлекать зрителей, такая вся симпатичная. Станешь гвоздём программы.
– Нижайше благодарю. Предполагаю, это лучше, чем быть известной, как твой любимый мальчик.
Саламандр убрал улыбку с лица и мгновение рассматривал её.
– Прости, Джилл. Я знаю, как у тебя болит сердце от беспокойства. Мы отправились в трудное путешествие, и поиск не обещает быть лёгким, но мы все равно спасём Родри. Попытайся не грустить.
– Не грустить? Боги, это когда он в руках у Братства Ястребов?
– Не забывай, он может быть и не у них. Пират Снилин однозначно сказал, что они собирались оставить его в живых, а затем продать.
