Элис смотрела на меня в панике, как будто боялась моей реакции. Письмо, которое, как я думала, было от Сэма, лежало перед ней на тумбочке. Должно быть, они с Хейзел от души посмеялись надо мной. Я медленно встала, взяла конверт и, повернувшись к Элис, выкрикнула:
– Ты была в курсе этого?
– Чего? – невинно произнесла она, как будто я не размахивала письмом перед ее носом.
– Того самого! Этого дурацкого плана с письмом, которое написала Хейзел!
Вот теперь Элис действительно испугалась.
– Но как… как ты узнала?
Я скомкала письмо и швырнула его на пол.
– Неважно! Давай рассказывай, ты была в курсе?
Элис сначала посмотрела на меня, затем на Хейзел, а потом снова на меня.
– Я знаю, что это подстава, – тихо произнесла она.
– Но когда ты обнаружила? – спросила я.
– Несколько минут назад.
Кажется, вся моя злость куда-то улетучилась. Но я не знала, стоит ли мне верить Элис или нет. До этого молчавшая Хейзел заговорила:
– Не волнуйся, это была моя идея. Я рассказала Элис обо всем, только когда ты уже ушла на свое свидание. Мне, знаешь ли, надо было поделиться с кем-то, ведь это очень забавно. Ты так радовалась, собираясь на свидание, которого на самом деле не существовало.
Мне хотелось придумать что-нибудь по-настоящему грубое, чтобы ответить, но вместо этого я просто сказала:
– Это жестоко, Хейзел.
Хейзел лишь пожала плечами:
– Не понимаю, почему ты так заморочилась. Просто шутка, вот и все.
– По-моему, совсем не смешно, – ответила я.
Хейзел засмеялась:
– Ну, это потому что у тебя совсем нет чувства юмора. Забудь об этом!
Я посмотрела на Элис. Она молча наблюдала за нами.
Почему она не защищает меня?
Хейзел вздохнула:
– Я не могу болтать тут с тобой весь вечер. У меня есть дела поважнее. Скоро будет викторина. Элис, ты идешь?
Элис встала. Я уставилась на нее, пытаясь сказать, что если она сейчас выйдет из комнаты, то мы с ней больше не друзья. Она, кажется, поняла и села на место.
– Иди, – кивнула она Хейзел. – Я спущусь через минуту, займи мне место.
Хейзел вышла и закрыла за собой дверь. Я сложила на груди руки и молча смотрела на Элис, которая ковыряла лак на указательном пальце и, кажется, не собиралась ничего обсуждать. Внезапно я взорвалась:
– Это была очень жестокая шутка, Элис.
Наконец моя подруга соизволила поднять голову.
– Честное слово, я узнала об этом только, когда ты уже ушла.
– То есть ты не имела ни малейшего представления о том, что задумала Хейзел?
Элис задумалась:
– Ну, вообще-то у меня были подозрения… знаешь, утром, когда я увидела это письмо.
– Так ты поэтому не стала мне помогать с макияжем и одеждой?
Элис кивнула.
– Но почему ты промолчала?
Элис пожала плечами:
– Я не знаю… ну… в смысле… по-моему, Хейзел права.
– Что ты имеешь в виду?
Подруга тяжело вздохнула:
– Послушай, ты очень расстроена. Поверь мне, и я тоже. Но ты все принимаешь слишком близко к сердцу, так нельзя. Ведь Хейзел не думала тебя обидеть.
Я не могла поверить своим ушам.
– Ты что, на ее стороне? – закричала я. – Хейзел унизила меня, а ты ее защищаешь?
Повисла долгая пауза, а затем Элис вновь заговорила:
– Ты так ведешь себя, потому что ревнуешь меня к ней?
Я не ответила. Да, я ревновала Элис к Хейзел, но сейчас разговор был не об этом.
– Ты ведь сама общаешься с Сарой. Разве я поднимаю из-за этого шум? – спросила Элис.
– Но это другое, – неуверенно ответила я.
– И в чем же разница?
– В том… в том… в том, что Сара не пытается сделать меня своей собственностью. Она не пытается изменить меня. Я не веду себя как совершенно другой человек, когда нахожусь рядом с ней. И она не ненавидит тебя только потому, что ты моя подруга.
– Хейзел не ненавидит тебя, – запротестовала Элис. – Она просто… немного собственница. И она ни в чем не виновата. Она такая, какая есть.
Внезапно мне надоело спорить с Элис. Я, конечно же, была рада, что Элис не приложила руку к этому коварному плану, но облегчения почему-то не чувствовала.
Элис поднялась с кровати:
– Я иду вниз, викторина скоро начнется. Ты как?
– Будешь опять сидеть с Хейзел?
Элис кивнула:
– Ты тоже можешь сидеть с нами.
Я грустно покачала головой. И почему Элис не видела правды? Почему она не хотела понять, что Хейзел на самом деле настоящая змея, которая всеми способами пытается нас поссорить и разлучить? Почему моя подруга не обращала внимания на то, что, как только Хейзел появлялась рядом с нами, мы только и делали, что ругались?
– Спускайся, будет весело, – начала уговаривать меня Элис. – Почему бы нам не забыть всю эту ерунду со свиданием и не повеселиться?
Но я знала, что так просто не смогу забыть, поэтому я лишь покачала головой, и Элис вышла из комнаты. Все-таки как это нечестно! Я упала на кровать и заревела. Жаль, что я не прихватила с собой непромокаемую подушку, потому что, похоже, эта уже не выдерживает моих слез – подушка еле успевала высыхать.
Через некоторое время раздался стук в дверь. Это, скорее всего, Элис. Я села и вытерла слезы.
– Войдите!
Дверь открылась, и на пороге появилась Сара.
– Все в порядке? – спросила она.
Я покачала головой:
– Да нет, не очень.
Я выложила Саре весь наш разговор. Она вела себя очень заботливо и понимающе и ничуть не разозлилась, когда я снова заплакала, наоборот, она погладила меня по голове.
– Не волнуйся, – сказала она. – Прошло уже больше двух недель, осталось еще чуть-чуть, и очень скоро Хейзел будет так далеко от вас, что вы с Элис даже ее и не вспомните. И все снова будет хорошо.
Но я зарыдала еще сильнее.
– Это ведь летний лагерь, – сквозь слезы запричитала я. – Я должна была радоваться и наслаждаться проведенным здесь временем, а не мечтать, когда все закончится.
Сара обняла меня:
– Я тебя прекрасно понимаю. А сейчас сядь, вытри слезы, и я кое-что тебе расскажу.
Я сделала, как она велела, а Сара тем временем начала:
