Сисси получила сообщение из одной частной клиники в Мэриленде – чувствуешь, опять Мэриленд! – что Том потерял память. Затем пришла еще пара писем, и все. Ее даже не известили, что Тома выписали из клиники.
– Ну и чертовщина!
– На обратном пути мы с Карен заехали в квартиру Тома на Ломита – посмотреть, что и как. Он сам дал мне ключи. Дик, они там побывали. Все перевернуто вверх дном, вьетнамские фотографии исчезли, а на стене мы увидели тот же стишок: 'Триц-блиц-лиц'. Я встревожился, потому что Том повторял эту строфу только в гипнотическом состоянии. Наяву он ничего не мог вспомнить. Но, видимо, тех парней этот куплетец взволновал еще больше, чем меня.
– Откуда ты знаешь?
– Сейчас дойдем и до этого. Том исчез, Дик. Мы вернулись домой и обнаружили следы крови. Кажется, его пытали, а потом куда-то увезли.
– О Боже! Так серьезно, Драм?
– Абсолютно.
– Да нет, я не об этом. Я имею в виду, ты, черт побери, хоть понимаешь, во что влип?
– Не знаю, так сразу это не решишь. Вероятно, вьетнамские фотографии и стишок, нацарапанный на стене, навели наших 'друзей' на мысль, что Том многое помнит, и чтобы узнать, что же именно, они и пытали его.
Должно быть, Том сказал, что я проводил с ним сеансы гипноза... И вот в данный момент я звоню тебе из своего офиса, некогда чистого и аккуратного, а теперь похожего на свалку.
– Дра-аам! – Гейдж сорвался на крик – настолько он был встревожен. – Немедленно выметайся оттуда к чертовой матери! Возвращайся в Лос-Анджелес. Здесь я могу обеспечить тебе хоть какую-то защиту!
– Спасибо, Дик! Но я не думаю, что в этом есть необходимость. Все, что им было нужно, они уже получили – все мои компакт-диски и видеокассеты. Теперь-то уж им точно известно, о чем Киган рассказал мне под гипнозом.
– И что же он рассказал?
– Практически ничего. Какое-то нечленораздельное бормотание о зеленых людях в саду, да еще этот 'триц-блиц-лиц'.
– Но ведь ты не знаешь, какое это имеет значение для них. Ты же только что сказал: вьетнамские фотографии и этот стишок так встревожили их, что они тут же явились за Киганом.
– Это только мои догадки.
– Но ведь теперь им известно, что ты тоже знаешь об этом. Почему бы им не поохотиться и за тобой?
Драммонд вздохнул.
– Ну, во-первых, у меня нет опыта Вьетнама, как у Кигана. Я знаю только про людей в зеленом и стишок, который сам по себе не имеет смысла. Во-вторых, я же не какой-нибудь больной, страдающий амнезией, без всяких социальных связей. В-третьих, они уже предупредили меня, чтобы я оставил Кигана в покое. Кровь в доме, развороченный офис – что еще нужно? Зачем я им?
– А кто знает, чего хотят эти парни? Нам ведь даже неизвестно, кто они. Может, всего-навсего психи, которым нравится пытать людей и громить офисы. А может, они просто не хотят знать, что ты ничего не знаешь?
– Что ты имеешь в виду?
– Наивный ты дурак, черт возьми! А вдруг они не успокоятся до тех пор, пока не проделают с тобой то же самое, что и с Киганом!
– Дик, я очень тронут, но, по-моему, ты преувеличиваешь.
– А по-моему, ты сидишь в порядочном дерьме. Сделай одолжение, возвращайся в Лос-Анджелес.
– Не могу. Ты бы только взглянул на мой офис... перепутана вся моя картотека...
– Пошел ты к черту со своей картотекой! Понадобится она тебе, если тебя закопают где-нибудь там, в твоей пустыне?
– Я обдумаю это.
– Пусть хотя бы Карен уносит оттуда ноги!
– Согласен полностью. Попытаюсь найти ей машину и сегодня же вечером отправлю.
Карен хмуро взглянула на Драммонда и отрицательно покачала головой.
– Дик, она отказывается, – сообщил Драммонд Гейджу, – но я передам ей твои слова. А как быть с Киганом?
– А чем я могу помочь? На твои края наша юрисдикция не распространяется, а своих полицейских там очень мало. Как ты думаешь, что они сделают, если ты вызовешь полицию, расскажешь им историю с Киганом, покажешь следы крови и свой развороченный офис? Вызовут ФБР? Интересно, а как к этому отнесется само ФБР? Драм, мы не знаем, на ком завязано это дело. Помнишь тех парней, которые были у тебя на сеансе судебного гипноза? Может, они и есть ФБР. Ты и пикнуть не успеешь, как увязнешь в таком дерьме, что просто не сможешь нормально работать.
– Значит, ты предлагаешь мне забыть о Томе Кигане, о том, что его пытали и похитили. Так я тебя понял?
– Именно так. Я подошлю наших детективов, может, им удастся что-нибудь унюхать. А ты, приятель, побереги свою задницу. Мы с Анной тебя очень любим и не хотим потерять. Понял?
