– Контрольный вопрос… Законный путь один – ехать в Ингушетию, но ты туда не поедешь. И никто не поедет. Все остальное – незаконно. Ты готов к этому?.. Выбирать тебе.
Странный вопрос? А по какому, интересно, закону Игорь Борисович угонял мою машину? По какой статье? Око за око! И если теперь нельзя решить вопрос по закону, утереться соплями и лапу сосать? Да, я хочу жить по правилам, но мне не дают! Хватит, не могу больше!..
– Готов!
Мы петляем по узким коридорам, наконец упираемся в дверь.
– Ты точно готов?
– Точно!
Игорь Борисович, сидя напротив Егоркиного приятеля, корпел над сочинением «Как я провел лето и одного курьера». В школе, видать, списывал, сейчас возникли проблемы с падежами. Всю бумагу потом залил, даже противно.
– Миша, оставь нас на пару слов, – обращается Егор к напарнику. Тот молча выходит из кабинета.
– Значит так, Игорь Борисович, – Егор садится на место ушедшего, – я поговорил с потерпевшим.
Егор кивает на меня.
– Он, в отличие от вас, человек порядочный и готов простить. Тем более, что ущерб возмещен. Хотя я бы вас посадил. Готовы простить, Артем Григорьевич?..
Я киваю, как и было оговорено. У президента появляется румянец.
– Но!.. Согласно закону, возмещение ущерба не освобождает от уголовной ответственности!
Румянец исчезает.
– Правда, в том случае, если речь идет о тяжких преступлениях.
Румянец вновь вспыхивает.
– Кража машины не очень тяжкое преступление, и потерпевший вправе примириться с подозреваемым и не доводить дело до суда. Оно в этом случае будет прекращено. Так вот… Потерпевший помирится с вами только в одном случае… Если вы вернете ему участок. Машина при этом останется у него в качестве возмещения моральных страданий. Я правильно понял, Артем Григорьевич?..
– Правильней некуда, – подтверждаю я, – я очень страдал. Не дай вам Бог такого. Язву чуть не заработал.
– По-моему, это справедливо, – продолжает Егор. – Или нет?..
Позеленевший, как Шрек, Игорь Борисович мучительно пытается выдавить слово «да». Выдавливай, выдавливай…
– Д-да, но…
– Что «но»?..
– Мне кажется, это много…
– Ну, вы даете, Игорь Борисович! Груду железа сменять на два, а то и три года колонии?! Пусть даже самой фешенебельной. Вернуться с туберкулезом или вообще без головы?.. Вы непрактичный человек. Зоны нынче лютые… Кстати, половину суммы вы смело можете получить со своего напарника, который угонял…
– У него ничего нет…
– Как вы понимаете, Артема Григорьевича это обстоятельство интересует мало. Ну что, согласны? Или я вызываю следователя, и он начинает оформлять бумаги.
– Но погодите, – не уступал президент, – на участке строится дом, забрать я его уже не смогу…
– Артем Григорьевич, – спрашивает меня Глазунов, – на вашем участке был дом?
– Конечно. Только его молдаване снесли. По его приказу. А дом хороший, крепкий…
– Да какой крепкий? Сарай полуживой! – энергично возмущается Игорь Борисович.
– К сожалению, теперь это уже не установить, – разводит руками Егорка. – Значит, придется отдавать и дом. Пусть даже недостроенный.
– Там только крыши нет!
На президента больно смотреть. Такое ощущение, что ему места в шлюпке не досталось во время кораблекрушения. Жмот!
– Хорошо, дело ваше, – Глазунов снимает трубку местного телефона. – Сергеич, это Глазунов. Закажи, пожалуйста, следователя. Материал я сейчас принесу. Кража машины. Нет, не угон, а именно кража… Давай.
– Не надо, я согласен! – президент отчаянно машет руками. – Пусть подави… в смысле, забирает.
– Сергеич, пока отбой… Если что, перезвоню.
Егор кладет трубку и кладет перед собой чистосердечное признание президента.
– Где документы на землю?
– Дома… На квартире…
– Значитца так… Сейчас мы все вместе поедем туда. Вызовем нотариуса, вы оформите сделку купли- продажи земли, потом нотариус ее зарегистрирует. Когда документы будут на руках у потерпевшего, он
