– Змея, что ли, какая?
– Сам ты – змея. Зверек такой. Навроде хорька или горностая, каких в Дар-Кхосисе богатые дамы для забавы держат. Только меньше.
– И что – лося завалить может?
– Сама не видела. Но люди говорят.
Беседа понемногу перешла на крупного – красного – зверя. Потом поговорили про манеры охотиться каллеронских лендлордов, о песнях, которые предпочитают лендлордовы жены… Виллим то и дело перевешивал цитру из-за спины на грудь, подтверждая свое мнение десятком строчек известных певцов древности и дней нынешних.
Дорога то вилась среди раскидистых вязов и буков, то ныряла в заросли боярышника и лещины, а то и вовсе выбегала на открытые прогалины пару тысяч шагов в поперечнике.
Светило близилось к зениту, когда им пришлось укрыться в кустах. По дороге протарахтел десяток груженых повозок, сопровождаемых добротно вооруженной стражей. Виллим заикнулся было, что не худо-де к обозу присоединиться, но один взгляд Ласки отбил у него всю тягу высовываться перед незнакомыми людьми.
Пережидали долго. Девушка шипела и все прикидывала – поспеют к какому-никакому хутору до вечера или не поспеют. По всему выходило – не поспеют. Поэтому хмурила бровь всё сильней, на шутки Виллима не отвечала звонким смехом, а зыркала, как боевой кот. Разговор больше не клеился.
К вечеру небо заволокло тучами. Припустил мелкий, но убористый дождь. Виллим запрятал цитру под плащ и уныло шагал, с трудом поспевая за стремительной, как атака конницы, Лаской. Холодные капли скатывались по волосам и, попадая за ворот, заставляли вздрагивать и ежиться.
Снова место для ночлега, по одной ей видимым приметам, выбрала девушка. На этот раз костра не разводили: хворост и валежник успел изрядно пропитаться влагой. Поэтому, обнаружив дерево, под которым было чуть суше, чем вокруг, Ласка окружила ствол веревкой из конского волоса и уселась, привалившись спиной к серовато-коричневой шершавой коре. Виллим примостился рядом. Почти вплотную. Девушка не отстранялась, погруженная в свои мысли. И даже не сделала попытки прикрикнуть на него. Виллим хотел рассказать по случаю историю о двух горцах, выживших в метель, укрываясь одним плащом, когда их товарищи замерзли насмерть каждый под своим, но вовремя вспомнил смертоносный посох и сдержался от греха подальше.
Сон пришел незаметно. Беспокойный и чуткий. Поэтому легкого тычка локтем под ребра хватило для мгновенного пробуждения.
Дождь прекратился. От кустов и травы поднимался пар. Небольшая поляна, открывшаяся взору, вся была залита зеленоватым светом Старшей Сестры, сиявшей в южной части небесной сферы. Левее и ниже, подобно глазу неведомого хищника, сияла желтоватая половинка Младшей Сестры. Капли воды на острых зубчиках листьев кустарника сияли бриллиантами императорской короны.
«Какая красота!» – хотел воскликнуть Виллим, но осекся. Ласка настороженно всматривалась куда-то. Проследил за ее взглядом… Руки и ноги разом ослабели, словно из них выдернули все кости.
Вокруг прогалины, не приближаясь, но и не выказывая ни малейшей опаски, сидели на корточках шесть серебристых фигур. Седая шерсть играла и переливалась при свете Сестер, могучие руки – или передние лапы? – бугрились узловатыми тяжами мышц. Горбатые загривки. Пасти, окаймленные по краям влажным блеском клыков.
– Псоглавцы? – еле слышно прошептал Виллим.
– Если бы… – тихонечко отозвалась девушка. – Волкодлаки.
– Что делать будем? – Пальцы молодого человека против воли сжали висящий на груди кошель.
– Заткнись, а? – Страха в голосе Ласки не было, но не было и уверенности в победе.
Виллим послушно замолчал. Звери медленно приближались. Вернее, исчезали и тут же возникали. Отвел взгляд, вернул, а он уже на шаг-полшага ближе.
– Держись сзади, – буркнула Ласка, привычным движением освобождая косу.
Прикидывавший, как ловчей взобраться на дерево, Виллим не нашелся что ответить, а только заприметил выпученными от страха глазами, как она делает два долгих, скользящих шага…
Прыжок!
Коса щелкнула в воздухе как бич гуртовщика. Волкодлак взвизгнул, прянул в сторону – вместо глаза на светлой шерсти черным потеком растекалось кровавое пятно. Однако прочих это не задержало и на долю мига. С короткими взрыкиваниями они взяли девушку в кольцо, только слившийся в серое смертоносное колесо посох удерживал их на расстоянии.
Хрясь! Кончик посоха с маху врезался в чувствительные ноздри зверя, вынуждая его откатиться в сторону, жалобно визжа.
Щелк! Сухо, как валежина под сапогом, хрустнула лапа другого.
Коса металась из стороны в сторону, словно жила своею жизнью, пятнала шкуры зверей темными влажными росчерками.
Ласка не берегла сил, бросив в бой все умения и навыки. Только это могло дать призрачную надежду уцелеть. Не победить, а хотя бы отогнать хищников.
Но, сколь ни был Виллим неопытен в рукопашных схватках, понятно становилось – надежды на спасение нет. Приближались капканы челюстей к тонким, мелькающим в непрерывном танце рукам и ногам. Все чаще когти находили невидимые глазу бреши в обороне девушки. И вот уже левый рукав ее куртки повис бесформенными лохмотьями, правая штанина потемнела…
Судорожно втянув воздух сквозь зубы, Виллим бессильно сжал кулаки, сминая в горсти прошлогоднюю листву. Острый сучок впился в ладонь клыком змеи-стрелки. И это помогло стряхнуть наваждение.
Рывком он вскочил на ноги, прикинул высоту Сестер над линией горизонта, направление на Глаза Филина, не забывая про поправку на склонение линий Силы для земель окрест Дар-Кхосиса по южнокаллеронским картам. Времени искать подходящую палочку-стило не было, и Виллим воспользовался подвернувшимся под руку сучком.
«Значит так, круг – символ закольцованных энергий Сфер, длинный луч на Эфирный полюс, покороче – на Старшую, еще короче – на Младшую. Точка концентрации. Биссектриса, пересечение образующих. Есть! Угол атаки. Направление выброса…»
Прыгая в середину вычурной фигуры, Виллим рванул ворот и вместе с ним тесемки, удерживающие на шее замшевый мешочек. На подставленную ладонь выпал продолговатый желтый кристалл длиной в полпяди. На первый взгляд – обычный кварц, отбитый от друзы удачливым рудокопом, уже не просто горный хрусталь, но еще не цитрин. Умеющий ВИДЕТЬ, однако, сразу узнал бы неповторимый шелковистый блеск и мягкую ауру селенита.
– В сторону!!! – срывая голос на фальцет, рявкнул Виллим.
Ласка среагировала мгновенно – ушла вправо высоким прыжком с пируэтом. Увы, недостаточно высоким. Когти волкодлака чиркнули по голенищу ее сапога, подрезая в полете, и воительница покатилась кувырком под довольное завывание тварей.
Но не суждено было хищникам воспользоваться успехом. Яркий луч концентрированной эфирной энергии, преломленной через кристалл селенита, ударил в ближайшего и охватил мерцающим коконом. На сырую траву упала горсть черного жирного пепла, а магический луч метнулся к следующему волкодлаку. Потом к следующему…
Последний зверь, припадающий на перебитую лапу, пытался укрыться в зарослях лещины, но неумолимое оружие настигло его на самой границе света и тьмы, довершив начатую работу.
– Умеешь, чародей, – проговорила Ласка, пружинисто вскакивая на ноги.
– Стараюсь помаленьку, – буркнул Виллим, медленно отпуская пропитавшую каждую частичку тела силу. Она уходила неохотно, растворяясь, рассеиваясь в мировом аэре, пока наконец не исчезла полностью. Носком сапога молодой человек стер нарисованную схему.
– Я думала – все, конец нам. И косточки обглодают.
– Если бы их было меньше, ты бы отбилась без меня.
– Думаешь?
– Уверен.
– А я – нет. Ну, может, от одного-двух. Но волкодлаки редко ходят стаями меньше полудюжины
