или бичевания и капли крови сделаться богом и достигнуть Бога, истинно Сущего. Ты остался один, как мы слышали, отделившись помыслами от возлюбивших нынешний век, но ты соединился со всеми, держащимися слова истины. Поэтому тебя желает принять весь сонм мучеников; поэтому к тебе простирает руку воинство исповедников, чтобы взять тебя в одно жилище с собою.
Не отстанем же, почтеннейший, от этого прекрасного сонма и не постыдим, возлюбленный, надежды всех. Ты перенес столько трудов, что имя твое сделалось известным по добродетели и здешним, и тамошним! Теперь же, исповеданием как бы поднявшись на гору добродетелей, ты стал явным для мира и сияешь светлее солнца и словом, и жизнью, во славу
Но мы знаем, слышали, каков ты, и по благодати Христовой, владея словом жизни, источаешь из уст поток мудрости и противопоставляешь должное тщетным наветам. Мы же, смиренные, говорим и свидетельствуем, что на этом иерархическом престоле и прежде, и ныне предстоятельствовали мужи избранные, знающие догматы, определившие и передавшие мнение и учение о священных иконах. И, говоря словами апостола,
Впрочем, многие избавились от бури, управляясь кормилом Святого Духа. Много есть свидетельств и благочестивых писаний, изобличающих все заблуждение и представляющих красоту истины всем верным умам. С ними да сохранится и твое блаженство,
Хотя и с боязнью приступаем к письму, но находим необходимым открыть уста для выражения благодарности и хвалы тебе, почтенная. Доколе не перестанешь ты, прекрасная мать, истощать себя для нас? Доколе дары твои не перестанут посылаться повсюду? Особенно теперь, когда тебя саму постигло много скорбей, которые более и побудили нас писать письмо, после того, как мы узнали, как ты поступила с останками блаженного брата своего. Говорят, что ты открыла гробницу, привезенную из чужой страны, потом припала к останкам и приняла их в объятия, одевши их в другие, новые пелены, как бы самого покойного. Кто не изумлялся любви твоей к брату? Кто, присутствуя тогда, не проливал слез? Кто не скорбел пламенно? Даже нас, находящихся далеко, по одному только известию тронуло это горе и ввергло в печаль наше сердце. О, горькая весть! О, горестная встреча! Чем мы были и чем стали? Внезапно осиротели, лишились брата. Может быть, застонало и солнце, увидев происшедшее; заплакала и луна о случившемся; опечалились и звезды при виде такого горя, и прочие стихии испытали нечто подобное.
Что же? Останемся ли мы при этой скорби? Омрачимся ли облаком печали? Будем ли как бы погибшими?
Нет, сестра в Господе. Не без Промысла наши дела, не без надежды, подобно как у непросвещенных язычников, но в руках Бога, все содержащего, от Которого приняли бытие и мы, и родившие нас, от Которого получили мы дыхание и жизнь, и то, что ты возведена в величайшее из достоинств, по обету девства. Итак, довольно мы плакали о брате. Теперь время утешения, теперь день благодарения. Отложим же скорбный вид и облечемся в оружие великодушия. Мы предпослали брата, прекрасного и по виду, и по образу мыслей, и по вере, равно как прежде единокровных и родителей; спустя немного последуем за ними и мы. Никто не может жить и не умереть; никто, родившись, не останется непогребенным. Будем же и мы приготовляться к исходу; будем приготовлять нужное в пути переселения; будем назидать сестер собственным поведением и сетуя благовременно, и воссылая благодарность в соответствующий момент. Покажем видящим, что Бог в нас прославляется и находит благодарность за исполнение того, что Он повелевает.
Так увещеваю тебя, почтенная, как мать и родительницу, или сестру мою любезнейшую: вознесем глас хвалы, покажем лицо светлое, научим делами, что мы носим крест на раменах своих, и умерли волею, и во всем повинуемся Божественным повелениям. Если ты будешь поступать таким прекрасным образом, то доставишь радость Христу, бессмертному Жениху своему; а если будешь скорбеть, то, конечно, опечалишь Его, как любящая другого больше Его.
Видишь ли, к чему привела тебя речь? К тому, что ты не сирота, не остаешься без призрения, без покровительства.
Сколько твое достоинство желает видеть наше смирение, столько же, будь уверен, и мы желаем личного собеседования. Но так как написано: