тебе подают, несъедобен. Но что это в сравнении с невыносимым твоим надзирателем, военным тюремщиком, а не монахом и тем более не игуменом?
Однако пришло время явиться и людям Божиим, и, наоборот, плевелам, которые на прелюбодейном соборе прикрывались греховными оправданиями. Их нынешние дела подтвердили, что и прежние они совершали в нечестии. Так поступали они. А ты, чадо мое возлюбленное, по примеру прошлого и теперь страдаешь за Христа, живя в тюрьме за Него, одиноко, но не один, ибо с тобою Христос и страж жизни твоей — Ангел.
Прошу, будем ожидать Господа, уготовляющего нам венцы за терпение. Хотя и мучит нас нетерпение, однако, будем наслаждаться надеждой. Если и терпим стеснение в нуждах, будем одушевляться упованием. Что ж? Разве Бог не в силах невидимо одождить хлебы или вообще что–нибудь иное съедобное? Но Он дает место нашему терпению, чтобы прославить и возвеселить нас во веки. Да, чадо, молю, переноси все с мужеством, проводя день за днем, и продолжительность времени пусть не внушает отчаяния душе твоей. Ибо мир этот, как сновидение. Все пройдет. А творящий волю Божию будет жить вечно и не умрет. Укрепляя постоянно этими мыслями свою душу, радуйся,
Здравствуй, добрый Дорофей! Да будет тебе благодать и милость от Бога и Господа Иисуса Христа, укрепившего тебя предать себя на бичевания и раны ради Него, на заключение и изгнание. Откуда у тебя это благо? Из безвестных ты стал известным, из незнатных славным, из последних среди братьев твоих о Господе — великим и почтенным. Видишь, как я смиренно беседую с тобою? Многие постарше тебя сильно желают получить от меня хотя бы одно слово, а тебе я написал хвалебное письмо. Так Бог прославляет прославляющих Его.
Хвали Бога, благодари Его, что сотворил тебе великое и дивное, так что ты теперь называешься Его исповедником среди христиан. Воссияв в Церкви, ты затмил собою многих епископов, игуменов и подвижников. Имей в виду свое признание, посмотри на свою славу. Не воздремли, не отпади, терпеливо подвизайся до смерти, ибо говорит Писание:
Добрый Тит и добрый мой Филон, какое дивное зрелище! Среди многих своих братьев именно вы избраны Богом быть Его исповедниками и за это оказаться в темнице! Конечно, это потому, что вы возлюбили много и поистине уверовали. Итак, благодарю Бога моего и Господа, сотворившего вам величие. Смотрите, братия, стойте, как я вам и раньше писал, мужественно, без робости, крепко, ибо вы призваны Богом. Прославьте Его в членах своих, не слушайте еретических наставлений. Не склоняйтесь пред темничными злоключениями, помня слова:
Поминайте и меня, грешного. Приветствуют вас окружающие меня братья. Господь да будет с вами. Аминь.
Как, по твоему мнению, я могу оценить твои посылки и милостыни, возлюбленный муж? Тысяча талантов не доставила бы мне большего удовольствия, ибо это посылки от православного человека, сохраняющего любовь к древнему благочестию и не увлеченного в общение с ересью. Меня сильно удивляет, что среди огня ты остаешься неопаленным. Конечно, по Божию Промышлению ты и впредь останешься таким, чтобы принести Богу великий дар — дар собственного спасения. Я очень утешился и ублажил тебя за то, что моего письмоносца, бывшего на чужбине, ты в праздничный день пригласил к участию в обильной трапезе. За это Господь в день Суда да даст тебе ложе рядом с Авраамом и Исааком (Мф.8:11), да внидешь в радость вечную.
Я опять причинил тебе, человек Божий и искренний мой друг, затруднение своими посылками. За это да возмерит тебе Господь небесной наградой, которую ты просишь от Господа и ради которой ты ведешь девственную и благоговейную жизнь, молясь в церкви, пребывая в трудах благочестия, как почитатель монашества, как искренний человек, живя дома безвыходно, как патриарх Иаков.
Еще прошу, держись благочестия и удаляйся от еретического общения, памятуя об ответе, который мы должны будем дать на Судище Христовом. Помни о нас, уважаемый и любезнейший мой, творя святые молитвы.
Брат возвестил мне, что видел тебя, уважаемая, здравствующей духом и терпеливо сохраняющей надежду. И я прославил благого нашего Бога, и в слабой природе явившего Свою силу.
Действительно, блаженна ты среди монахинь и даже вообще среди женщин. В эти дни, когда не только женщины твоего образа и постриженницы, но почти все монахи и игумены Византии увлечены, ты с немногими другими предпочла пострадать за Христа, но не вступать с еретиками в общение, отлучающее от Христа. Ибо всякий, вступающий в подобное общение, отделяется от Христа, подобно Иуде, и становится соучастником предавших Христа на распятие. Ведь уничижающие и отвергающие икону Христа и равным образом Богородицы и каждого из святых — такие же гонители и распинатели Христа, как и древние иудеи.
Смотри, раба Христова, не посрами Призвавшего тебя к исповедованию Его. Ты — семя святых, не говорю о плотском твоем происхождении, хотя и оно свято, но разумею первомученицу Феклу, Февронию, Евгению, Матрону и им подобных. Я упомянул о Матроне, ибо в ее времена свирепствовала ересь и, так как многие из монахинь решительно отказывались от еретического общения, как и вы теперь, то проклятые еретики в припадке несдержанного безумия насильно раскрывали им уста и вливали свое причастие. Но то, что делается чужою рукой, не является добровольным. Так и тебе предстоит много соблазнов за Христа. Но мы ни в коем случае не склонимся. Христос — наш Помощник, хотя бы нас искушали даже до крови. Ради Господа, молись о нас, чтобы и мы, грешные, не отпали от Христа.
Я уже давно, подобно объятому страстью, желал войти в письменное общение с твоею отеческой святыней, приветствовать тебя и сообщить тебе, какова и сколь велика моя любовь к тебе. Благодарение Богу, это желание мое, наконец, исполнилось, когда в виду одинаковых наших с тобой страданий за истину моя давняя любовь к тебе особенно усилилась. Ведь там, где единомыслие в вере, там, разумеется, и союз любви. А где союз любви, там главное сокровище — Бог, за Которого и ради Которого страдают.
Но наше страдание и не заслуживает упоминания, ибо с разных точек зрения оно ничтожно. А страдания твоего преподобия и тебе подобных являются для всех деяниями величайшей славы, ибо вы решили подвергнуться опасностям и перенести всякие мучения за Христа. Ведь как горько, что твое богочестие пребывает в заключении далеко от столицы, что ты ежедневно терпишь труды и связанные с изгнанием болезни и заботы о необходимом и для тела, и для духа, и все это, несмотря на телесную болезненность и непривычку, хотя, с другой стороны, ты достаточно укрепил себя в добровольных трудах подвижничества.
Однако, хорошо, что из целого собора епископов Церковь сначала сделала тебя, твердейший из отцов, украшением сонма исповедников, а теперь и стражем своих благочестивых догматов. Может ли быть иначе, коль скоро ты страдаешь за веру и не подчиняешься гонителям Христа, хотя им самим и кажется иначе. Ведь икона Христова есть Христос точно так же, как образ Креста есть Крест. Не говорю уже об иконе Богородицы и кого–либо из святых, ибо ты, божественная и священная глава, сам знаешь это, — можешь и нас, непосвященных и немудрых, посвятить и умудрить в этом.
Как понимать это ужасное нечестие? Это — подготовка к пришествию антихриста, как бы образ его, который и борется с образом Христовым, ничем не отличающимся от Первообраза. Такова природа того, о чем мы говорим. Поэтому, чем больше сила нечестия у христоборцев, тем пышнее у нас торжество
