денежки в свое удовольствие и ждать дальнейшего развития событий.
– Будем надеяться, что нам не придется ждать слишком долго, – проворчал Бовос.
– А что скажешь ты, Даун? – спросил Дункан, поворачиваясь к молодой женщине. – Ты внимательно выслушала наши истории, но сама не произнесла ни слова. Когда мы с Трейном говорили о тебе, мы пришли к выводу, что, по всей вероятности, ты была среди кланеров, атаковавших Камбрес.
Даун горделиво вскинула белокурую голову.
– Ты угадал, Дункан. Я стала изгнанницей из-за событий на Камбресе. Это я вела в бой тринарий Стальной Гадюки. Я осталась в живых, но почти все мои воины полегли на поле боя. После того, что я услышала сегодня, я понимаю, что стало причиной моего позора.
Человек без чести не может быть воином. И я не успокоюсь, пока не найду способа восстановить свое доброе имя. Я еще не знаю, как я это сделаю, но сделаю обязательно. В настоящее время я не принадлежу ни кланам, ни вашей Лиге, но, на мой взгляд, ты, Дункан, взялся за благородное дело, и со своей стороны я готова сделать все от меня зависящее, чтобы способствовать успеху миссии, если, конечно, ты все еще считаешь меня членом своего отряда.
Дункан встал с кровати и подошел к молодой женщине.
– Отныне ты одна из нас, Даун, – сказал он, протягивая ей руку.
Она печально опустила голову, но все же не отказалась от рукопожатья.
– Нет, Дункан. Я сражалась рядом с тобой и уважаю тебя, но я не принадлежу вашему миру. Сейчас у нас одна дорога, но это лишь временно.
Дункан повернулся к Хауксу и Бовосу.
– Ну а что скажете вы, вольнорожденные?
– Мы одна команда, – сказал Хаукс, кладя свою руку поверх рук Даун и Дункана.
– Одна команда, – повторил Бовос, добавляя свою.
XXII
– Леди снова выиграла!
Даун быстро усвоила основные принципы игры, но в целом оставалась равнодушной к ней. Азарт игры был для нее лишь бледным подобием того упоения, которое охватывало ее во время битвы. Тем не менее она согласилась принять в ней участие, исходя из того, что такой опыт может оказаться полезным ей в будущем. Она вручила несколько си-кредиток молодому человеку, стоявшему у стола, и взамен получила предложение выбрать себе два любых номера. Ее выбор был должным образом занесен в память компьютера, и после того, как и другие игроки сделали свои ставки, молодой человек запустил большое колесо, водруженное на постаменте, расположенном возле стола. По ободу колеса были нанесены цифры от единицы до ста. Колесо завертелось, постепенно замедляя свою скорость, пока не остановилось совсем. Номер, оказавшийся напротив маленькой стрелки, считался выигравшим.
Даун угадала его два раза подряд!
– Я не верю своим глазам, Красота и Удача в одном лице, – произнес смуглый человек, стоявший рядом с Даун.
Даун уже была готова поставить на место зарвавщегося вольнорожденного, но вовремя вспомнила напутствие Дункана. Она ограничилась тем, что окатила его ледяным взглядом и с достоинством отошла от стола.
Дункан тем временем развлекался за карточным столом, чувствуя, как и всегда в таких случаях, необычайный прилив сил.
На Кайеннисане было множество казино, но, пожалуй, самым популярным и посещаемым было именно то, в котором они сейчас находились, – «Пещера». Здесь никогда не ограничивали верхний предел ставок. Судя по первому впечатлению, оно ничуть не изменилось со времени его последнего визита в Лакки-Сити. Вопреки своему зловещему названию, это было роскошное помещение, украшенное и оборудованное всем, что можно было достать за деньги, причем за очень большие деньги.
Бесплатная выпивка также была наивысшего качества, а так как активность посетителей была, как правило, прямо пропорциональна количеству выпитого, то и владельцы внакладе тоже не оставались. Воспользовавшись незначительной заминкой в игре, Дункан сделал знак хорошенькой официантке вновь наполнить его бокал.
Бовос меланхолично стоял у фиолетового бархатного каната, окружающего стол, за которым играл Кальма. Каждый столик, стоявший в обширной зале, был окружен таким же чисто номинальным барьером, призванным избавить игроков от внимания особо настырных зрителей.
Наблюдая за тем, как Дункан играл в драке, одну из наиболее популярных карточных игр на всей территории Лиги, Бовос печально перебирал в памяти бесчисленные вечера за карточным столом, которые он провел вместе со своими товарищами по казарме, бесконечные истории, анекдоты и соленые шутки…
Насколько он мог судить со своего места, Дункан играл по-крупному… и выигрывал.
Хаукс, не увлекавшийся азартными играми, немного побродив по залу, присоединился к приятелю и теперь стоял рядом…
– Кто будет брать прикуп, господа? – осведомился крупье, маленький нервный человек, мало подходивший, по мнению Дункана, для исполнения своих профессиональных обязанностей.
– Прикупаю, – объявил продавец тканей с Тамаринда, сидевший напротив. Это был малопривлекательный человек с одутловатым потным лицом и тонкими губами, за которыми поблескивало два ряда золотых зубов. Он уже проиграл подряд несколько партий и изо всех сил старался отыграться.
– Я пас, – объявил четвертый участник игры, бросая свои карты на стол. Насколько было известно Дункану, это был крупный чиновник с Атреуса, проводивший на Кайеннисане свой отпуск.
Крупье слегка поморщился, когда Дункан открыл свои карты.
– Похоже, у вас сегодня счастливый день, мистер, – пробормотал он, делая неудачную попытку улыбнуться.
– Итак, я снова в проигрыше, – кисло заметил тамариндианин. – Даже не верится. У себя на родине я считаюсь одним из лучших игроков.
– Счастье переменчиво, – успокоил его Дункан, пытаясь разрядить и без того накалившуюся атмосферу. – Попробуйте еще раз.
Он пододвинул поближе к себе выигранные деньги и задумчиво посмотрел на сидевших рядом с ним людей.
Слов нет, сегодня ему везло, может быть, даже немного слишком, но во всяком случае не настолько, чтобы быть заподозренным в нечистой игре. Пожалуй, сейчас самое лучшее заканчивать игру.
– Благодарю вас, господа, за ваше содействие повышению моей кредитоспособности, – произнес он шутливо, – но боюсь, что мне придется прекратить игру. Я перенес трудное путешествие и только сегодня утром прибыл в этот город. Желаю всем вам доброй ночи.
– Подождите, – завопил тамариндианин, – вы не имеете права уходить, прежде чем я не проверю записи нашего крупье. Этот человек мне подозрителен.
– Меня это не касается, – возразил Дункан, делая попытку встать из-за стола. – Улаживайте сами свои дела.
Но прежде чем он успел осуществить свое намерение, тамариндианин резко наклонился вперед и выхватил из руки маленького крупье листок с записями сыгранных партий и впился в них глазами.
– Так я и знал, – заорал он. – Вы оба в сговоре. Крупье намеренно подыгрывал вам.
Он продолжал кричать, требуя немедленного появления управляющего.
К удивлению Дункана, крупье тут же подтвердил брошенное ему в лицо обвинение.
Да, он действительно проявил преступную слабость, согласившись войти в сговор с мистером Кальма с целью обобрать до нитки остальных участников игры.
Двое охранников, перешагнув заградительный барьер, тут же выросли за спиной торговца тканями.
– Взять их! – распорядился тамариндианин.
