обратно в приятную жизнь.
Я ненавижу эту часть меня.
Слава Богу, есть и другая реакция, которая со временем развивается, возрастая по мере роста Христа во мне. Я готов участвовать в судьбе другого человека. Я готов вмешаться. Я хочу помочь. Я спросил Салли, что происходит, потому что хотел услышать ее понимание ситуации. Понимала ли она, что ее отношение к происходящему выходит за рамки благоразумия? Понимала ли она, что ей приходится разбираться в одной части с этим парнем и в пяти частях с глубокими проблемами собственной души? Когда дело доходит до помощи другому человеку, вы можете иметь дело либо с симптомами, либо с их причинами. Многие люди погрязают в работе с симптомами, и поэтому ситуация лучше не становится.
Другими словами, Салли понимала, что ее душевные страдания коренились в чем-то другом, не связанном с присутствием молодого человека в ее жизни. Она попросила, чтобы ее друзья молились о ней и послушали, что хочет сказать о ее ситуации Бог.
Слушание Бога ради других людей может быть одним из величайших даров, которые мы можем предложить друг другу в Теле Христовом.
Если вы еще не поняли, то скоро поймете, что намного легче услышать голос Божий относительно других людей, чем услышать его для себя. Я не знаю, почему это происходит. Объяснить это отчасти можно тем, что в таких случаях эмоционально мы ничем не связаны. Салли была расстроена. Она не могла слышать того, что говорил Бог, по той же причине, по какой вы не сможете хорошо выспаться, если подойдете к постели с желанием хорошо выспаться. Слишком большое напряжение. Вы просто не уснете. Поэтому это большой дар, когда вы можете снять с другого человека это напряжение, слушая Бога ради разрешения его проблем.
Несколько слов о динамике оказания помощи другим людям. Кроме внимательного наблюдения за тем, что происходит в сердце другого человека, вам также следует настроить свой радар на то, что делает враг. Друзья Салли были в основном раздражены ее поведением и в результате ничем помочь ей не могли. Но ничего страшного. Враг специально делает это, чтобы помешать людям ей помочь. Он может постараться и заставить вас делать по отношению к людям, то, что он желает делать. И хотя я предложил помолиться за Салли, мне вдруг захотелось от всего этого отказаться. Я почувствовал себя усталым и раздраженным. Но не позволяйте себя одурачить. Не позволяйте вывести себя из игры. В ночь перед встречей с Салли я плохо спал. Это верный признак того, что враг разволновался, зная, что его уловки стали явными, и теперь война перекидывается на вас. Но пусть вас и это не остановит, поскольку это еще и знак того, что скоро произойдет нечто хорошее. Вы на пороге прорыва.
Чувствуя, что в невидимом мире идет духовная война, я понимал, что во время встречи с Салли нам будет трудно услышать от Бога. Поэтому в то утро, во время приготовления кофе я заранее помолился: «Иисус, что происходит? Почему на Салли такие нападки?» Я услышал, как Иисус сказал: «Одиночество». Дух, нападавший на Салли, был духом одиночества. Ну, конечно. По плодам их познаете их.
Я догадался, что одиночество воспользовалось эмоциональным расстройством Салли. Мы начали нашу совместную молитву с того, что призвали работу Христа против одиночества и отправили этого духа к ногам Иисуса. На это потребовалось два раунда молитвы. Часто так и бывает. В конце концов вы имеете дело с мятежными духами. Когда воздух очистился, мы смогли молиться за места глубоких внутренних обид в Салли, места, раненные в результате отвержения, когда она была маленькой девочкой. Именно об этой динамике я говорил раньше, об этом предупреждает и Павел в Послании к Ефесянам: «Гневаясь, не согрешайте: солнце да не зайдет во гневе вашем; и не давайте места дьяволу» (Еф. 4:26,27). Давным-давно в своей истории любви Салли почувствовала одиночество. Она согласилась с этим. Соглашение вступило в силу, и одиночество осталось с ней на законном основании.
То есть до сегодняшнего дня. Мы попросили Иисуса прийти и послужить молодой женщине в местах причиненных ран. Она разорвала свое старое соглашение с одиночеством. И с той ложью, что ее никто и никогда не полюбит. Присутствие Иисуса было явным. Это было прекрасно.
Особенно прекрасным в это молитвенное время было то, что несколько человек могли слушать и молиться за Салли. Мы могли слышать голос Бога, в то время как Салли не могла. Но по мере того, как мы молились за все обстоятельства, которые Христос открывал нам, Салли постепенно становилась прежним человеком. Она снова стала слышать голос Бога. О, как бы я желал, чтобы такого рода ходатайство более широко практиковалось в Теле Христа. Одно из величайших сокровищ способности слышания Божьего голоса заключается в том благе, которое мы можем принести другим людям. Собственно, я думаю, что в процессе слушания ради других людей вы разовьете свои способности слышать Бога для себя.
Хотел бы я, чтобы на этом все закончилось. Но так редко бывает.
На следующее утро мне позвонила Салли. Она плакала. Молодой человек, с которым она встречалась, в тот же вечер порвал с ней. У нас было ощущение, что мы потеряли все завоеванные территории и даже больше. Все ее старые соглашения вернулись к ней и ожидали возможности занять свое прежнее место, а вместе с ними пришел и враг. Слава Богу, что мы накануне сделали самое главное. Если бы мы не избавились от духа одиночества и не призвали значительное исцеление на старые места отверженности, случившееся стало бы катастрофой. Бог побудил нас вмешаться в мгновение ока. Но враг был раздражен. Уже во время телефонного разговора у меня возникли такие мысли: «Я сдаюсь. Такие молитвы не работают. Ничего не получается. Бог ничего не сделал для нее, и исцеления не произошло. Нужно замять все это дело». Очень вкрадчиво и очень ясно. Приглашение к соглашению с тем же духом, с которым женщина соглашалась и воевала, — одиночество. Повесив трубку, я тут же запретил этому духу: «Нет, — сказал я громко. — Это неправда. Я отвергаю это чувство [это едва заметное отчаяние часто приходит как ощущение], и я отвергаю эту ложь. Бог действует».
Позже в тот же вечер Лука, обычно самый счастливый человек в нашей семье, бродил по всему дому подавленный и унылый. Мы пытались вытащить его из этого настроения, но безуспешно. Стейси почувствовала и здесь атаки, и они вместе помолились. Однако дух его не покинул. Тогда я тоже вмешался в молитве согласия со Стейси. Помните, духовная война, как вирус. Она распространяется вокруг, насколько это возможно, особенно если вы пытаетесь кого-то освободить. Мы помолились втроем конкретно против духа одиночества. Примерно через полчаса Лука снова стал прежним жизнерадостным человеком.
Из этого опыта можно почерпнуть некоторые важные вещи. Во-первых, не думайте, что атаки, которым вы подвергаетесь, всегда ваши атаки. Возможно, это битва кого-то Другого, пытающаяся перекинуться на вас. Иногда это происходит после того, как вы оказали помощь кому-то, а иногда это случается
Итак, мы снова возвращаемся к святости.
На нас будет оказываться давление, когда мы помогаем другим, нас будут пытаться заставить подчиниться тем силам, которые давят на них. «Братия! — пишет Павел, — если и впадет человек в какое согрешение, вы, духовные, исправляйте такового в духе кротости, наблюдая каждый за собою, чтобы не быть искушенным» (Гал, 6:1). Враг попытается найти у вас слабое место, старые раны, соглашения, какие- нибудь страхи или грех, чтобы заставить вас уступить и лишить вас способности помочь в беде другому человеку. Когда на нас оказывается давление, у нас мгновенно появляется возможность разорвать любые соглашения, в которые мы прежде вступили, покаяться во всех грехах, чтобы стать целостными и святыми, чтобы быть в состоянии помочь тем, кого мы любим. Я обнаружил, что мне нужно сделать это прямо сейчас, посреди разговора и молитвы: «Господь, я сделал то же самое. Прости меня. Очисти меня. Я отрекаюсь от соглашений, на которые я здесь пошел».
В этом состоит еще одна причина» по которой нам следует стремиться к святости, иначе мы не всегда сможем подняться на войну за себя, и тем более нам будет трудно, когда дело дойдет до оказания помощи близким. Не сдавайтесь и не отступайте. Вы нужны окружающим вас людям.
Теперь вы поняли, насколько важна радость?
