экран. — Но остальное противоречит анализам.
Хэрригэн подумал, потом достал странного вида металлический наконечник и вручил ей.
— Это было зажато у Дэнни в руке, — сказал он. — Это то, что заставило его забраться на балку. — Он облизал губы, тяжело сглотнул и добавил. — Он умер за это.
Доктор Эдвардз приняла наконечник и стала с восхищением его рассматривать, потом прикинула его на вес.
— Он почти невесомый, — сказала она с удивлением.
— Но режет лучше стали, — заметил Хэрригэн. Доктор Эдвардз вынула стеклянную пластинку из микроскопа, нажала на какие-то клавиши и поместила наконечник на место пластинки.
— Удивительно, — сказала она, посмотрев на экран, и нахмурилась. — Необъяснимые качества. Это не металл, а сложное кристаллическое вещество, сходное по прочности с алмазом, но гораздо более твердое. И, кажется, оно обладает таким же смазывающим действием, как оружие, поразившее детектива. — Доктор Эдвардз указала на экран. — То, что вы видите, — это своего рода туман, вернее, распыление этого вещества. — В смятении она посмотрела на Хэрригэна. — Ваша находка не соответствует периодической системе элементов.
— Не может быть! — воскликнул Лэмберт.
Она молча на него посмотрела.
Наступило неловкое молчание.
Периодическая система, твердил про себя Хэрригэн, периодическая таблица. Она же объединяет все элементы в природе. Как доктор Эдвардз может говорить такое? Это же невозможно.
Он подумал о Кизе, который, наверное, работает на какую-то правительственную организацию. Центральное разведывательное управление? Управление национальной безопасности?
«Вы не знаете, с кем имеете дело», — сказал ему Киз. Хэрригэн подумал тогда, что он имеет в виду себя. А что если он имел в виду этого убийцу? А вдруг секретные органы подготовили какого-то сверхробота, снабдив его экспериментальным оружием? Там все время идут зловещие разработки новых разрушительных средств: то генная инженерия вирусов для биологического оружия, то фотонные компьютеры, то мощные лазеры, то усовершенствованные роботы — почти что люди…
Однажды он видел фильм под названием «Манчжурский кандидат», в котором коммунисты воздействовали на мозг пленного американского солдата, превратив его в управляемого убийцу. Но это, конечно, выдумки. А что же происходит на самом деле? Может, какие-то сверхсекретные эксперименты потерпели неудачу, а Киз получил задание обеспечить их прикрытие?
— Доктор, что вы можете сказать о других жертвах? — спросил Хэрригэн.
— Федеральная команда имела в своем штате своих патологоанатомов, — отвечала доктор Эдвардз. — Я судебный медицинский эксперт и главный патологоанатом города, но от моего участия полностью отказались.
Да, подумал Хэрригэн, похоже на то, что Киз действительно выполняет массированное прикрытие. Поэтому он и не захотел участия Ирэн Эдвардз. Она была слишком умна и имела большие связи, вот почему ее держали на расстоянии. Что касается тела Дэнни, то Киз не смог осуществить свой контроль: ни семья Дэнни, ни полицейское Управление не дали бы согласие на секретное вскрытие. Киз считал, что мы ни до чего не докопаемся, размышлял Хэрригэн. Но он недооценил доктора Эдвардз. Она была порядочным человеком и не любила, чтобы ею помыкали.
— Вы не смогли бы познакомиться с показаниями федеральных экспертов? — спросил Хэрригэн. — Может быть, что-нибудь осталось в памяти компьютера?
— Я попробую, — ответила она, — но это будет очень непросто.
— Спасибо, доктор, — сказал Хэрригэн. — Будем поддерживать связь.
Он забрал наконечник, и они вышли из лаборатории. Подойдя к автостоянке, Хэрригэн остановился и еще раз осмотрел дротик. Он был встревожен.
— Что же на самом деле это за вещь? — спросил Лэмберт, — Не знаю, — ответил задумчиво Хэрригэн, — но такое не купишь в магазине скобяных изделий.
— Это что-то военного образца? — не унимался Лэмберт. Парень мыслит в правильном направлении. Правильная догадка, подумал Хэрригэн. Это то, что они потеряли или то, чем хотели завладеть, — Хэрригэн имел в виду Киза. Конечно, нельзя исключить и то, что в этом могла быть замешана какая-то иностранная держава. Тогда понятно, почему федеральные агенты создавали такую плотную завесу секретности.
— Киз, — произнес он, размышляя вслух. — Все возвращается к Кизу. В нем все ответы.
Когда Хэрригэн и Лэмберт подошли к машине, перед ними остановился старый черный кадиллак. В автомобиле сидело несколько рослых туземцев с длинными черными волосами, в расшитых бисером и одетых на голое тело кожанках. От них сильно пахло марихуаной. Один из пассажиров жестом пригласил Хэрригэна сесть в машину.
Лэмберт потянулся к револьверу, но Хэрригэн предостерегающе поднял руку.
— Спокойно, сынок, все о'кей.
Действия Короля Уилли предугадать было трудно. Он не любил терять время. Если он приглашал на встречу, то, возможно, хотел продать какие-то сведения. Или, наоборот, хотел выкачать сведения из Хэрригэна. В любом случае путь был только один.
Лэмберт многозначительно посмотрел на шефа.
— Вы уверены в том, что собираетесь сделать?
Хэрригэн утвердительно кивнул.
— Найду тебя позднее, — сказал он, приближаясь к кадиллаку.
Один из туземцев открыл заднюю дверцу, Хэрригэн сел в машину, и она рванула с места.
Лейтенант покачал головой. Полицейский едет на нелегальную встречу с одним из заправил наркобизнеса, подумал он. Все идет наперекосяк. Но Хэрригэн был полон решимости докопаться до самой сути. После смерти Дэнни он совсем потерял над собой контроль.
Киз имеет мощную поддержку федеральной власти, размышлял в это время Лэмберт, но он не хотел бы поменяться с ним местами, если на пути его встанет Хэрригэн.
Лэмберт посмотрел вслед исчезнувшему за поворотом кадиллаку. Он нервничал. Ему не нравилось, что Хэрригэн остался один на один с такими головорезами. Это не риск. Это сумасшествие. Для бандитов прикончить полицейского было пустяшным и приятным делом. Но Хэрригэн бросил вызов, и он вел игру самостоятельно, независимо от приказов своего руководства или угроз федеральных агентов. Капитан Пилгрим, конечно, поддержит его, но и предстоят серьезные осложнения. Если Хайнеманн узнает о встрече с Королем Уилли, у него случится кровоизлияние. К тому же он не пощадит Хэрригэна, если только тот вернется живым.
Глава 5
Ехали долго, до самых сумерек. Туземцы молчали и вели себя так, будто посторонних в машине не было. Сидевший на переднем сиденье равнодушно уставился на дорогу, двое других по бокам от Хэрригэна замерли истуканами, изредка передавая друг другу перед самым его носом здоровенную вонючую сигару. Они даже не обыскали его и не отобрали пистолета, словно это их не волновало. Хэрригэн не мог для себя решить, добрый это признак или дурной. Впрочем, если бы они захотели что-нибудь с ним сделать, то в тесном салоне кадиллака он все равно не смог бы ничего предпринять.
Удушливый дым от сигары с марихуаной проникал в легкие и раздражал глаза. Несмотря на открытые окошки было душно, как в парилке. Автокассетник наяривал рэг-тайм — Боба Марли, разумеется. Громила впереди кивал головой в такт музыке. Хэрригэн, пытаясь запомнить маршрут, вглядывался в проносившиеся мимо кварталы далеко не фешенебельного предместья.
Автомобиль свернул в какую-то аллею, затормозил, и один из сопровождавших молча открыл дверцу и вышел на обочину, давая Хэрригэну понять, что они приехали.
— Спасибо, что подбросили, — кашлянув, пробормотал он и выбрался наружу. Он наклонился к передней дверце. — А знаете, ребята, вы просто созданы для такой работенки!
