Гриффин дождался, пока она окажется у двери.
— Аделаида, прежде чем вы уйдете, позвольте задать один вопрос.
Она взялась за ручку двери и оглянулась на него.
— Вы говорили, что вам было любопытно узнать, каково целоваться с криминальным лордом. Меня интересует, ваше любопытство удовлетворено?
— Вполне.
Она вышла в коридор. Она не то чтобы бежала в буквальном смысле слова, но, во всяком случае, шла очень быстро.
В библиотеке для Гриффина были приготовлены яичница, тосты, кофе и кекс. Там же его ждала Аделаида. За время, пока он одевался, она снова собрала волосы в строгий узел на затылке. Теперь на ней не было белого передника, а вместо практичного домашнего платья она снова надела превосходно сшитое по самой последней моде траурное платье: лиф, скроенный как блузка, и юбка в складку, все в дымчатых оттенках серого цвета.
Глядя на нее сейчас, Гриффину не верилось, что совсем недавно в спальне был настоящий взрыв чувственного фейерверка. Аделаида снова казалась холодной и сдержанной. Выражение ее глаз было непроницаемым. Однако в воздухе между ними по-прежнему бурлили энергетические токи напряжения, и сознание этого доставило Гриффину некоторое удовлетворение. Он подошел к столу, на котором его ждал поднос с завтраком.
— Как вы заметили наверху, нам нужно о многом поговорить, — сказал он.
— Сначала позавтракайте, сэр, — возразила Аделаида. — Вам нужно подкрепить силы.
— Спасибо. Полностью с вами согласен.
Он сел за стол и с аппетитом принялся за яичницу с тостами. Завтракая, он почему-то вдруг задумался о почившем мистере Пайне. Любила ли его Аделаида всем сердцем? У Гриффина было к ней множество вопросов, но, к сожалению, он не имел права задать хотя бы один.
Аделаида налила кофе ему и себе.
— Ваша библиотека очень впечатляет.
— Вы хотите сказать, для криминального лорда у меня слишком много книг? Хотите верьте, хотите нет, но я умею и читать, и писать.
Аделаида с раздражением поставила кофейник на стол, звук получился такой громкий, что собаки, дремавшие возле камина, подняли головы и насторожились. Некоторое время они с любопытством смотрели на происходящее, но потом снова задремали.
— Вы не только умеете читать и писать, — сказала Аделаида. — У вас выговор человека, который был воспитан как джентльмен.
— Некоторые привычки очень живучи.
— Так вы не выросли на улицах?
— Нет. — Гриффин подумал, что он реагирует на ее слова чересчур остро. Он сам не понимал, куда подевалось его железное самообладание. Он отломил вилкой кусочек лимонного кекса.
— На улицах я оказался в шестнадцатилетнем возрасте, — сказал он наконец.
— После смерти ваших родителей?
— Да. Мой отец был финансистом, у него был талант по этой части. Но даже те, кто обладает интуитивной способностью определять потенциальные прибыли и убытки, не в силах предсказать морской шторм. Один из кораблей, в который отец вложил большие деньги не только из собственных средств, но и фонды Консорциума, затонул в море. Будь отец жив, он, без сомнения, сумел бы расплатиться с другими вкладчиками и восстановил бы свое положение. Но он и моя мать были… умерли через несколько недель после той катастрофы. И кредиторы забрали все.
— Ваша история не сильно отличается от моей, — тихо сказала Аделаида.
Пока Гриффин ел кекс, она молча пила кофе.
— Прошу прощения. — Ему стало стыдно за свои манеры. — Я страшно проголодался, наверное, в последний раз я был таким же голодным, когда еще жил на улицах.
— Для человека, который выздоравливает после тяжелого ранения, здоровый аппетит — очень хороший признак, — сказала Аделаида. — Я рада, что вы достаточно поправились, чтобы есть полноценную еду. Только вот как бы вам не стало плохо от такого количества кекса. Если съесть на голодный желудок слишком много сытной пищи, могут быть неприятные последствия.
Гриффин стряхнул с рук крошки.
— Да, мадам, вы определенно умеете поддерживать за столом интересную беседу.
— Я всего лишь пытаюсь дать вам добрый совет для вашей же пользы. Но я вижу, что вам это не интересно, поэтому давайте перейдем к более насущным вопросам.
Гриффин взял чашку с кофе, откинулся на спинку стула и вытянул ноги:
— Вы ведь хотите знать, почему я в тот вечер оказался возле театра, не так ли?
— Да, и это — в числе прочих вопросов. Не поймите меня неправильно, я обязана вам жизнью, но я не могу не задуматься, почему вы так удачно оказались рядом именно в тот момент, когда кто-то направил на меня пистолет?
— Думаю, вы знаете ответ. — Он отпил еще немного кофе, смакуя горячий напиток, придающий силу. — Я за вами присматривал.
Глаза Аделаиды чуть заметно сузились.
— Иными словами, вы за мной следили?
— Конечно. В настоящее время я крайне заинтересован в том, чтобы вы были живы и здоровы, — заявил Гриффин невозмутимым тоном. — Если с вами случится какое-нибудь несчастье, я окажусь просто в отчаянном положении. Как мы уже говорили, женщину с вашими способностями найти нелегко, мне может быть очень трудно подыскать вам замену.
— Понятно, — сухо сказала Аделаида. — Приятно сознавать, что тебя ценят.
— Уверяю вас, Аделаида, сейчас вы для меня крайне дороги. Я собираюсь заботиться о вас самым наилучшим образом.
— Пока я манипулирую для вас энергией Лампы.
— Не забивайте себе голову тревогами о своем будущем. Я прослежу, чтобы вы были в безопасности и после того, как вы закончите работать с Лампой. Это самое малое, чем я могу вас отблагодарить.
Аделаида поджала губы.
— У вас есть какие-нибудь предположения относительно того, кто пытался меня убить?
— Пока нет. Но как только я буду чувствовать себя получше, я велю пустить слух на улицах, что меня интересует ответ на этот самый вопрос. И, надеюсь, довольно скоро я узнаю имя.
Аделаида вздохнула.
— Я думаю, это должен быть кто-то из хозяев борделей, на которые я совершала налеты.
— Вероятнее всего. Похоже, Аделаида, у нас с вами есть кое-что общее. Мы оба ухитрились нажить себе нескольких врагов. Но в этом доме вы в безопасности.
Она улыбнулась:
— Потому что никто из ваших врагов не знает, что знаменитый директор живет на месте бывшего аббатства на Сен-Клер-стрит?
— Думаю, некоторые из них, например, Латтрел, прекрасно знают мой адрес, так же как я знаю их адреса. Но я очень сомневаюсь, что кто-то из моих конкурентов, включая Латтрела, посмеет забрать вас из этого дома. Пока вы здесь, вы находитесь под моей защитой.
Аделаида поморщилась.
— Иными словами, кто бы ни пытался от меня избавиться, он сочтет, что эта цель не настолько важна, чтобы рисковать навлечь на себя гнев Гриффина Уинтерса?
— Если говорить начистоту — да, скорее всего так.
— Даже если это Латтрел?
Гриффин с уверенностью покачал головой:
— Он человек очень прагматичный. Он не станет нарушать Перемирие только для того, чтобы избавиться от надоевшего ему социального реформатора. Он знает, что тогда снова начнется война. Более того, я уверен, ему приходило в голову, что в следующий раз я не предложу новое перемирие. Эта война не
