— Ты думаешь, что тебе выделят средства для оборудования новой патологоанатомической лаборатории?
Куровский громко вздохнул. Скибинский затронул больную тему. Вот уже пять лет он пытался вытянуть деньги на этот проект у министерства, но у него ничего не выходило. Все время от него отделывались обещанием: «В следующем году». Он сказал Скибинскому:
— Роман, ты же знаешь все не хуже меня. Я пытаюсь добиться этого вот уже несколько лет. Честно говоря, я уже отчаялся. Говорят, что весь бюджет министерства здравоохранения будет здорово урезан.
Подали кофе и бренди. Когда официант отошел, Скибинский спросил Куровского:
— Ничего, если я буду говорить совершенно откровенно?
Куровский улыбнулся:
— А ты никогда по-другому и не говоришь.
Скибинский тоже улыбнулся. Собеседники отлично понимали друг друга.
— Феликс, несмотря на то что ты хороший коммунист, ты еще и отличный руководитель. Ты заведуешь лучшим госпиталем при медицинском институте во всей Польше, а может быть, и во всех странах соцлагеря.
Куровский в ответ пожал плечами, но явно был польщен этими словами. Скибинский продолжил свою мысль:
— Но ты не политик!
— Ну и что? Я и не хочу быть политиком.
— Но, Феликс, единственный путь, благодаря котором) можно организовать эту лабораторию, это стать политиком.
Ты только посмотри на Рапайского из Варшавы, он половину всего рабочего времени проводит, занимаясь лизанием задниц чиновников из министерства, и в прошлом году получил еще две операционные.
Куровский кивнул.
— Ну и что из этого? Ты же знаешь, что я никому не стану лизать задницу.
— Да, но у нас есть другой путь. Хороший министр здравоохранения должен заботиться о своем престиже и стараться создать о себе хорошее впечатление у высшего руководства.
Куровский состроил гримасу:
— Какая очередная хитрость у тебя на уме?
— Ну хорошо, я объясню все подробнее. Всем известно, что Андропов очень болен и что кроме всего прочего у него серьезные осложнения с почками. Так что если какой-нибудь польский специалист-нефролог был бы вызван для лечения Генерального секретаря ЦК КПСС, наш министр оказался бы в большом почете и, несомненно, что-нибудь перепало бы и госпиталю, в котором работает этот специалист.
Куровский сразу понял, к чему клонит главный хирург.
— Ты, случаем, не о профессоре Шафере говоришь?
Скибинский серьезно кивнул.
— Он — исключительный специалист. В прошлом месяце две его статьи были опубликованы в «Советской медицине». И они были очень высоко оценены. Его исследования по диализу получили широкое признание во всем мире как новое слово в нефрологии. Мое предложение вполне логично, Роман, и, кроме того, ранее имелись подобные прецеденты. Ведь был же швейцарский специалист Бруннер приглашен для консультаций к Брежневу. Так чем же мы хуже? К тому же говорили, что Андропову понадобится операция.
Куровский быстро ответил:
Они никогда не позволят оперировать их генсека иностранцу.
Скибинский не спасовал перед этой ремаркой:
— Это так, но если там будет что-то серьезное, они пойдут на все, что ни скажут специалисты. К тому же им известна репутация Шафера... ведь это действительно вундеркинд.
Куровский замолчал, обдумывая слова главного хирурга. Скибинский умел убеждать. Он подождал ровно столько, сколько нужно, а затем небрежно заметил:
— К тому же Шафер и сам собирается в скором времени поехать в Москву.
Куровский был удивлен.
— Правда?
Скибинский обезоруживающе улыбнулся:
— Да. И ты должен его отпустить. Он вчера приходил ко мне: его девушка, актриса, едет туда, чтобы принять участие в каком-то мероприятии, а он хочет взять отпуск буквально на несколько дней, чтобы поехать вместе с ней. Я согласился прочитать за него лекции и вполне могу разобраться с его операциями.
Куровский опять задумался, и опять Скибинский выдержал необходимую паузу и вклинился в его размышления:
— Феликс, по счастливому для нас совпадению министр тоже едет в Москву с официальным визитом на следующей неделе. Настало время для решительных действий.
Куровский рассмеялся.
— В твоих устах все звучит так, как будто сам Господь предоставил нам эту возможность.
Скибинский кивнул.
— Ты прав, Роман, и мы не должны упустить этот шанс. Когда будешь говорить с министром, постарайся сделать так, чтобы ему показалось, что это его собственная идея.
Он подался к Куровскому и подробно разъяснил оптимальный вариант разговора с министром.
Глава 12
Мирек держал в руках форму и ошарашенно смотрел на отца Хайсла. Священник сперва рассмеялся, а затем сказал вполне серьезно:
— Я уверен, что она тебе по размеру. Не чувствуешь ностальгию по своей бывшей профессии?
Мирек покачал головой. Аня же сидела с озадаченным видом за столом. Они находились на конспиративной квартире в Вене. Через сутки должно было начаться их путешествие. Она недоуменно спросила:
— Что это такое?
Мирек бросил форму на стол.
— Это форма полковника СБ.
Он похлопал по двум медалям, прикрепленным к кителю.
— Видимо, неплохой офицер.
Повернувшись к Хайслу, он спросил:
— Объясните мне, зачем нам весь этот маскарад?
— Это идея Беконного Священника. В конце концов, ты сам там работал и хорошо знаешь их организацию. Ты знаешь их тактику, а также структуру СБ. Так что это может пригодиться тебе в трудный момент.
Мирек задумчиво кивнул.
— Хорошо, а как насчет документов?
— Вы получите их, когда пересечете границу Чехословакии с Польшей. И так будет на протяжении всего пути. На каждой очередной встрече вам будут менять документы на те, которые нужны на следующем этапе.
Тут Мирек вспомнил еще кое-что.
— Ни один полковник СБ не ходит без «Макарова».
Священник мрачно кивнул и сунул руку в большую нейлоновую сумку, стоявшую у него в ногах, достав оттуда черный пояс с прикрепленной к нему кобурой, и передал их Миреку. Тот быстро расстегнул кобуру и извлек оттуда пистолет, чья лаково-черная поверхность блеснула под ярким свет ом. Мирек взвесил его на ладони, испытывая явное удовлетворение, затем оттянул защелку и вынул магазин из рукоятки. Он достал из магазина патроны и внимательно проверил каждый. После того как он вставил их обратно в магазин и загнал магазин в рукоятку, отец Хайсл сказал, обращаясь к Миреку:
