повезло. Если бы пуля прошла на три-четыре миллиметра правее, он умер бы через несколько минут.
Вскоре после ухода хирурга больничный служитель вкатил в палату узкую кровать на колесиках и поставил ее рядом с широкой койкой, на которой лежал Майкл. Служитель был молодым и веселым.
– Что вам принести – чай или кофе? – спросил он.
– Чай, если можно.
– Хотите что-нибудь перекусить?
– Нет, благодарю вас.
Сидя на узкой постели, она выпила чашку чая, не отрывая глаз от Майкла. Обычно он выглядел года на два старше, чем на самом деле, но теперь ей показалось, что он действительно очень молод. Совсем мальчик. Ей пришла в голову мысль, что он выглядит почти так же, как ее сын незадолго до гибели.
На глазах Леони снова выступили слезы. Она вспомнила свои слова, обращенные к Кризи всего несколько недель назад:
– Материнских чувств он во мне, конечно, не вызовет…
* * *
Час спустя приехали Джордж со Стеллой. Оба они по очереди обняли Леони, потом Стелла сказала:
– Как я поняла, ты собираешься здесь остаться еще на сутки. Я привезла тебе кое-что из одежды, ночную рубашку и что-нибудь поесть. Боюсь, кормят здесь не очень хорошо.
– Я не голодна, – ответила Леони. – Но все равно большое тебе спасибо.
Голос Стеллы прозвучал необычайно твердо.
– Ты должна набраться сил, а для этого надо нормально питаться.
Джордж стоял в ногах кровати и смотрел на Майкла.
– Кризи не звонил? – спросила Леони.
– Пока нет, – ответил он, потом обернулся и взглянул на нее. – Леони, ты уверена, что он не оставлял никаких адресов и телефонов, по которым с ним можно было бы связаться?
– Нет. Он ничего такого мне не давал.
Джордж вздохнул.
– Да, когда этот человек хочет исчезнуть, ему это чертовски здорово удается.
* * *
Стелла вернулась в полдень с сумкой и плетеной корзинкой, накрытой салфеткой.
– Как он там? – сразу же спросила она.
Леони лежала в постели, но не спала. Она спустила ноги на пол и ответила:
– Перемен я не вижу, но врачи говорят, что все идет нормально.
Стелла поставила сумку и корзинку на кровать. Коснувшись сумки, она сказала:
– Здесь одежда и туалетные принадлежности.
Потом она откинула покрывавшую корзинку салфетку, и палату наполнил запах свежеиспеченного теста.
– Я принесла пирог с рыбой, – улыбнувшись сказала Стелла. – Из печи я его вынула двадцать минут назад. Он еще теплый.
Леони тут же почувствовала, как она голодна.
Пока она ела, Стелла негромко делилась последними новостями.
– Джордж страшно переживает, но до вечера прийти никак не сможет. Началось внутреннее расследование, и у него сейчас сплошные встречи и отчеты. В случае огнестрельного ранения так всегда бывает. Хуже всего, Майкл даже не состоит на службе в полиции, и с формальной точки зрения он не должен был даже появляться в крепости Святого Эльма.
– Джорджу грозят серьезные неприятности? – спросила Леони.
– Не думаю. У него очень хорошие отношения с комиссаром, которого ты видела у меня на дне рождения. Кризи с ним тоже на короткой ноге.
– Он уже звонил? – поинтересовалась Леони.
Стелла покачала головой.
– Нет пока, но Джордж послал в ваш дом человека, который не отходит от аппарата. Как только Кризи позвонит, нам тут же сообщат.
Глава 26
Критические двадцать четыре часа Майкл пережил.
В восемь утра на следующий день главный хирург его осмотрел, сверил показатели многочисленных датчиков, посовещался с двумя молодыми врачами, возглавляющими отделение реанимации, потом удовлетворенно потер руки.
Он подошел к Леони и сказал:
– Конечно, я могу ошибаться. После таких ранений всегда могут быть осложнения, но, как я вам уже говорил, он в прекрасной форме и молод… Думаю, он выкарабкается в конце концов.
Она ничего не ответила просто потому, что была не в состоянии говорить. Только смотрела на юношу, лежавшего на больничной койке. Хирург обратил на это внимание и мягко сказал:
– Медсестра говорила мне, что ночью вы почти не сомкнули глаз. Постарайтесь поспать сейчас. Днем мы снимем с него респиратор и переведем его в обычную палату для выздоравливающих.
– Когда он придет в сознание?
Хирург на некоторое время задумался, потом негромко ответил:
– Думаю, сегодня вечером или ночью. Когда мы переведем его в обычную палату, ему перестанут давать наркотики и снотворное, из-за которых он все время спит.
– Когда он проснется, я хочу быть с ним рядом.
Врач улыбнулся.
– Да, конечно. Думаю, даже если бы мы очень захотели, вас отсюда и подъемным краном нельзя было бы вытащить.
* * *
Майкл очнулся в два часа ночи.
Увидев белый потолок, он закрыл глаза. Когда он их снова открыл, потолка он уже не видел. Он вообще ничего не видел, кроме склоненного над ним лица Леони. Взгляд его сфокусировался на ее лице и глазах, в которых застыл немой вопрос. Он почувствовал прикосновение ее руки к своей и услышал голос.
– Майкл, это я, Леони… Ты меня слышишь?
– Да, Леони, – прохрипел Майкл.
Потом она почувствовала слабое пожатие его руки.
В следующее мгновение Майкл ощутил на лице ее горячие слезы.
* * *
Накануне вечером позвонил Кризи. Был самый разгар туристического сезона, поэтому билеты на все рейсы до Мальты на ближайшие несколько дней были раскуплены заранее. Джордж Заммит позвонил председателю совета директоров компании “Эйр Мальта” и договорился, что Кризи прилетит десятичасовым утренним рейсом.
Джордж встретил его в аэропорту. Дорога до больницы заняла четверть часа. За это время он рассказал Кризи о случившемся. Тот слушал молча и, лишь когда они въезжали в ворота больницы, задал единственный вопрос:
– Сколько времени пройдет, прежде чем он встанет на ноги и полностью поправится?
– Врачи говорят, что в больнице ему надо будет пробыть еще как минимум пару недель, а до окончательной поправки пройдет еще несколько недель… Но он поправится. Причем полностью.
Они остановились перед главным входом в здание. Кризи уже выходил из машины, когда полицейский крепко взял его за руку и тихо проговорил:
– Мне очень жаль, Кризи.
– Это не твоя вина, – ответил тот. – Ты один за всем сразу уследить не можешь. У тебя из-за этого будут большие неприятности?
– Нет. Мы это дело решили закрыть. В прессу не просочится никаких сведений. Комиссар сказал министру, что я с ним предварительно оговаривал вопрос о тренировках Майкла в крепости Святого Эльма…
