западноантарктическая складчатая область рассматривалась как продолжение металлогенического пояса Анд с медью, молибденом, вольфрамом, оловом Когда же они успели провести глубокую геологическую разведку? Только в предвоенное время! Начиная с осени 1948 года Соединенные Штаты Америки, Великобритания, Франция, Норвегия, Австралия, Новая Зеландия, Аргентина и Чили, как по неведомой команде, стали наперебой заявлять свои претензии на отдельные районы Антарктиды. Руководство Союза ССР, которое внимательно отслеживало факты иностранною проникновения в антарктические пустыни, вновь не на шутку забеспокоилось. В феврале 1949 года состоялось общее собрание членов Всесоюзного географическою общества в Ленинграде, где был заслушан доклад президента общества Л. Берга «Русские открытия в Антарктике и современный интерес к ней». В резолюции этого собрания говорилось, что «всякое решение вопроса о режиме Антарктики без участия Советского Союза не может иметь законной силы, и СССР имеет все основания не признать любого такого решения».
7 июня 1950 года советское правительство направило в вышеуказанные страны меморандумы по вопросу о режиме Антарктики. Здесь же было указано, что в Советском Союзе столь же внимательны к Антарктике еще и потому, что этот материк и прилегающие к ней острова являются удобной базой для важнейших метеорологических наблюдений, имеющих чрезвычайное значение и для Северного полушария. Скорее всего были тому и другие причины. Какие? Обо всех, видимо, мы узнаем еще не скоро. Но кое с чем уже познакомились!
Например, в 1974 году советские геологи обнаружили в антарктических горах Ямато (ряд крупных массивов, окаймленных обширными полями ледниковых валунов) уникальные полезные ископаемые — чарнокиты, которые указывают, что в очень далеком прошлом где-то здесь существовал единый материк Гондвана. Подобные чарнокиты ранее были найдены лишь в Индии.
Но вернемся на Антарктический полуостров.
Самыми близкими из послевоенных полярных станций к антрактической базе «Хорст Вессель» стали: британские «Остров Детай», «Остров Стонингтон», «Остров Хорсшу», «Ферин-Хед» и «Ротера», аргентинская «Генерал Сан Мартин». Хотелось бы рассмотреть историю каждой из них с максимально возможными подробностями, но всю ныне имеемую информацию пришлось ограничить данными об аргентинской базе «Генерал Сан Мартин». Британские базы «Остров Стонингтон» (База Е) и «Ферин-Хед» (База J) были закрыты в 1958 году. А, вот информация о британских базах «Остров Детай» (База W), «Остров Хорсшу» (База V) и «Ротера» так и осталась закрытой.
Ближе всех к «Новой Швабии» были: советская «Лазарев», британские «Халли-Бей» и «Шеклтон», норвежско-южноафриканская «Норвегия», норвежско-шведско-британская «Модхейм», аргентинские «Генерал Бельграно» и «Элсуэрт», бельгийская «Король Бодуэн», японская «Сёва», западногерманская «Георг фон Ноймаер», восточногерманская «Георг Форстер», индийская «Дакшин Ганготри», южноафриканская «Санаэ».
10 марта 1959 года на шельфовом леднике у мыса Седова (Берег Принцессы Астрид) была открыта советская полярная станция «Лазарев». Рядом с ней была создана бельгийская станция «Король Бодуэн». Обе станции как бы примыкали к правой стороне Земли Новая Швабия. Со станции «Лазарев» советские геологи под руководством М. Равича впервые исследовали центральную и восточную части гор Земли Королевы Мод.
В 1961 году советская полярная станция «Лазарев» была оставлена советскими учеными, а ее жильцы переселились на твердую землю… в оазис Ширмахера. Новая станция получила название «Новолазаревская». Тогда же, именно в районе «Новолазаревской» впервые в истории изучения Антарктики были выполнены глубинные сейсмические зондирования. Советские полярники имели в своем распоряжении аэрофотографии этого оазиса, сделанные еще нацистскими летчиками в 1939 году.
Британская база «Халли-Бей» (База Z) полностью соответствовала своему буквеннохлу обозначению: найти что-либо о ее создании и деятельности не удалось.
По официальным документам, британская база «Шеклтон» была создана в январе 1956 года на берегу моря Уэдделла в координатах 77 градусов 59 минут южной широты и 37 градусов 09 минут западной долготы, но в январе 1958 года — покинута. Ценное оборудование и приборы были демонтированы и переданы на станцию «Халли-Бей». Причины, побудившие англичан срочно закрыть станцию, установить не удалось. А ведь именно отсюда британский исследователь Антарктиды Вивиан Фукс планировал начать свой трансконтинентальный поход к Южному полюсу в ноябре 1957 года.
Эта научная станция была неудачной с самого начала. Судно, доставившее сюда грузы для станции, из-за приближающегося шторма оставило содержимое своих трюмов на морском льду. Разразившийся шторм уничтожил значительную часть стройматериалов, угля, горючего, один из тракторов. Погибли химикалии для добычи водорода, вследствии чего британские ученые на станции не могли вести аэрологические наблюдения. Только через год удалось завезти на станцию все необходимое.
Норвежско-южноафриканская «Норвегия», считай британская научная станция была создана в январе 1957 года в координатах 70 градусов 30 минут южной широты и 37 градусов 48 минут западной долготы.
Норвежско-шведско-британская «Модхейм» действовала с 1950 по 1952 год.
Аргентинская база «Генерал Бельграно» была создана в начале 1956 года на берегу моря Уэдделла в координатах 77 градусов 58 минут южной широты и 37 градусов 48 минут западной долготы.
Американская база «Элсуэрт» (седьмая американская станция) была создана 11 февраля 1957 года на берегу моря Уэдделла к востоку от от залива Голден, на краю шельфового ледника Фильхнера, в координатах 76 градусов южной широты и 41 градус 07 минут западной долготы. Первоначально предполагалось построить ее в крайней юго-западной точке моря Уэдделла, у основания Земли Греэма, а точнее — в районе мыса Адаме До этого времени сюда не проникал еще ни один корабль, ни одно судно. Но затем это решение было пересмотрено. Ледник, на котором была сооружена станция, находился на плаву. Сооружение станции было стандартным.
Обычно на таких станциях имелось до 20 жилых и складских сооружений.
Они были сконструированы для Канадской Арктики и Гренландии, где и прошли испытания. Это типовые домики щитового типа Каждый щит примерно 2 метра длиной и 110 сантиметров шириной. Скреплялись они специальными клинообразными затворами. Крыша дома была плоской и держалась на легких металлических стропилах. Изнутри жилые домики были обшиты тонкими металлическими листами, напоминающими алюминий. В каждом домике было до пяти комнат. Планировка его зависит от потребности, потому что перегородки представляют тонкие пятимиллиметровые фанерные листы, и менять расположение можно как угодно. Причем между двумя комнатами располагается нечто вроде кают-компании, где стоят стол, два металлических дивана и лампы на длинных ножках. В комнатах меблировка довольно незамысловатая: две кровати с пружинными сетками и матрасами из микропористой резины, два металлических платяных шкафа, две тумбочки и несколько стульев.
Каждый такой дом имеет два выхода — один главный и один запасной. Главные выходы каждого домика приводят в туннель, который соединяет все домики и проходит вдоль всего поселка.
Служебные сооружения точно такие, но у них отсутствуют перегородки и, естественно, мебель.
На станции осталось 39 человек, в том числе 10 научных работников, остальные — американские военные моряки. Начальником станции «Элсуэрт» был оставлен известный полярный исследователь Финн Роне. После окончания Международного геофизического года станция «Элсуэрт» была передана аргентинцам.
Бельгийская станция «Король Бодуэн» была создана на шельфовом леднике Берега Принцессы Ранхильды недалеко от советской антарктической станции «Лазарев».
Японская станция «Сёва» была создана в середине 1950-х годов в координатах 69 градусов 00 минут южной широты и 39 градусов 35 минут восточной долготы. Здесь было собрано три жилых здания панельного типа по типу американских. В четвертом помещении находилось два электрогенератора. В 1974 году на этой антарктической станции, созданной на острове Онгул (залив Лютцов-Хольм, Берег Принца Улафа) зимовало 18 полярников. Японцы соорудили свою станцию на самом краю Земли Королевы Мод. От самой ближней советской станции «Молодежная» ее отделяли только 300 километров, а от «Новолазаревской» — почти 1 000 километров. На уступах скалистых скал острова Онгул были сложены
