бочки, различное снаряжение, стояли машины и чуть дальше, в глубине, виднелись ярко-красные домики. За зиму вокруг домиков образовывались большие наддувы снега. Смену полярников проводили ледоколы «Сойя» и «Фудзи».
От станции «Сёва» до вышеупомянутых гор Ямато около 300 километров. Но японцы были частыми гостями горного массива, названного в честь их любимой Родины. Правда, сначала, им приходилось лететь над береговыми нунатаками вглубь залива Аютцов-Хольм. Затем, повернув на юг, «вползти на купол», а проще — лететь вдоль ледяного купола над антарктической пустыней. В хорошую погоду в том не было сложности, но Антарктида никогда не славилась тихим и спокойным характером. И все же японские полярники постоянно туда летали.
Западногерманская база «Георг фон Ноймаер» и восточно-германская «Георг Форстер» скорее всего были созданы в своеобразный противовес друг другу.
Индийская научная станция «Дакшин Ганготри» создана в 1983–1984 годах в оазисе Ширмахера, в 18 километрах от станции «Новолазаревская».
Южноафриканская «Санаэ». По карте Антарктики, которая в 1955 году велась на борту китобойной плавбазы «Слава», она была создана неподалеку от северо-западной стороны шельфового ледника Нью- Швабеланд-1.
Советскую сторону всегда удивляло распределение научных станций Великобритании, Аргентины, Чили и США, на Антарктическом полуострове (он же Земля Грейма). Фактически они были расположены «на голове друг у друга», но ведь тогда мы и не подозревали, что нашим недавним союзникам во Второй мировой войне известно о мертвых городах внеземной цивилизации и антарктических базах нацистов.
Первые советские научные станции в Антарктиде были созданы в 1955 году нашими полярниками во время Международного геофизического года. Тогда в Антарктиду для выполнения научных работ прибыла Комплексная антарктическая экспедиция (КАЭ) Академии наук СССР, состоявшая из нескольких научных отрядов. В ее морской группе было шесть отрядов: аэрометеорологический, гидрологический, гидрохимический, морской геологии, гидробиологический и гидрографический. А в составе береговой группы — четыре научных отряда: аэрометеорологический, геолого-географический, комплексный геофизический и аэрофотосъемки. Именно полярники КАЭ присвоили первым двум антарктическим станциям имена кораблей Фаддея Беллинсгаузена, а третьей — «Советская».
В распоряжение экспедиции было выделено три судна. Дизель-электроходы в 12,5 тысячи тонн каждое — «Обь» и «Лена». Первое из этих ледокольных судов использовали для производства океанографических исследований, второе — в роли транспорта. Третьим было небольшое 500-тонное судно «Рефрижератор № 7», которое в основном использовали для доставки скоропортящихся продуктов. Советские полярники имели авиационный отряд: один самолет Ил-12, два самолета Ли-2, один легкий самолет Ан-2 и два вертолета Ми-4. А также — отряд наземного транспорта: тракторы АТТ-15 и бульдозеры С-80, легкие вездеходы Газ-47 и автомашины различных типов. Имелось до 50 ездовых собак.
Все советские станции были созданы в секторе, отведенном нам Специальным комитетом Международного геофизического года. Они сооружались из материалов, доставленных на борту дизель- электроходов. При выборе конкретных мест для научных станций руководствовались в основном соображениями удобства подходов с моря, возможностью разгрузки кораблей и стремлением разместить обсерваторию и жилой поселок на скальной поверхности, какой на побережье Антарктиды не так много, или, в крайнем случае, на участке неподвижного материкового льда. При этом домики и склады были расположены таким образом, чтобы преобладающие ветры дули вдоль входной двери. На первую зимовку в «Мирном» осталось 92 полярника во главе с начальником КАЭ Михаилом Сомовым Уже эта зимовка показала, что те, кто проектировал будущие жилые и складские сооружения для полярников допустили серьезную ошибку. Они делали расчет на то, что в Антарктиде осадки выпадают только в виде снега, и не учли, что бывает и дождь. Дожди, прошедшие летом 1957 года, заставили советских полярников испытать на себе, что значит протекающая крыша. А ведь об антарктических дождях писал не один путешественник, побывавший здесь. Но таков уж русский характер: пока не испытаешь — не поймешь. Только после того как жилые домики стали неуютными и сырыми, были сооружены дома с двускатными крышами.
Тогда же была построена первая внутриматериковая станция на высокогорном антарктическом плато — «Пионерская». Строительство этой станции, как и создание станции в оазисе Бангера, изначально не входило в планы КАЭ, но уже во время работы экспедиции было принято решение о развертывании двух этих научных станций. Официально — для получения более широкого представления о природе шестого континента. Вероятно, да! Но, хотелось бы обратить внимание на то, что по своему местоположению эти станции близки к «Новой Швабии» и горам Центральный Вольтат. Только советские станции находятся недалеко от моря Дейвиса, а нацистские — моря У эдделла. Более того, к западу от «Мирного» во время воздушной разведки был обнаружен остров, по форме крайне похожий на остров Дригальского. Случайны ли эти совпадения? К сожалению, на этот вопрос пока еще никто внятно не ответил.
Для создания нашей станции были использованы помещения, имевшиеся на санях тракторного поезда, и строительный материал, доставленный из «Мирного» самолетом. При этом сани были сдвинуты так, чтобы вспомогательные помещения защищали жилье от ветра. Между сдвинутьши санями образовалось пространство, которое было быстро превращено в соединительный тамбур, с помощью которого можно было легко попасть в любое помещение станции. Из-за сложностей с доставкой горючего было принято решение, что на зимовку здесь останется лишь четыре человека во главе с Александром Гусевым.
В середине 1970-х годов в Антарктиде действовало свыше двух десятков научных станций, шесть из них принадлежало Советскому Союзу. Пять советских станций находилось на побережье антарктических морей («Мирный», «Молодежная», «Новолазаревская», «Ленинградская», «Беллинсгаузена») и одна — в центральной части материка, в районе геомагнитного полюса, в 1410 километрах от «Мирного» («Восток»).
Первая Комплексная антарктическая экспедиция Советского Союза (КАЭ) состоялась в 1955–1956 годах. За ней, в 1956–1958 годах, — вторая и третья соответственно. В дальнейшем все антарктические экспедиции стали именоваться САЭ, то есть — советские антарктические экспедиции.
Советский район исследования прилегал к Индийскому океану по обе стороны моря Дейвиса, на Земле Королевы Мэри. Материковая группа советской научной экспедиции под началом Михаила Сомова в составе 70 человек разных специальностей высадилась на берег у моря Дейвиса к западу от ледника Хелен. К началу зимы 1955–1956 года с помощью экипажей двух советских дизель-электроходов «Обь» и «Лена» она построила поселок Мирный, в те дни состоявший из нескольких жилых и служебных сооружений, освещаемых и отапливаемых электричеством; кроме электростанции, там имелись механическая мастерская, гаражи, ангары и складские помещения. Материковая группа делилась на шесть специальных отрядов. Авиаотряд под начальством Ивана Черевичного начал работу с пятью самолетами и двумя вертолетами.
Кроме основной базы, поселка «Мирный», к концу 1956 года были организованы две наши станции: «Пионерская» (в 375 километрах от «Мирного» на высоте 2 700 метров) приступила к работе 27 мая 1956 года; станция «Оазис», начала работу 15 октября 1956 года (в 360 километрах к востоку от «Мирного», в оазисе Бангер-Хилз). В январе 1959 года последняя была передана Польской академии наук и переименована в честь А. Добровольского — польского ученого, участника бельгийской антарктической экспедиции 1897–1899 годов.
Вторая советская антарктическая экспедиция, под руководством Алексея Трешникова, пришла на смену первой в декабре 1956 года. Она прибыла к Шестому континенту вновь на «Оби» и «Лене», а также на пассажирском теплоходе «Кооперация» и состояла из двух морских и одного берегового отрядов.
«Обь» подошла к Берегу Правды 12 декабря 1956 года, но вынуждена была остановиться на расстоянии 25 километров от «Мирного», у кромки далеко распространившегося в море припая. Встреча с прибывшими произошла утром. Весь день над припаем среди скопления айсбергов курсировали вертолеты, доставляя на «Обь» жителей «Мирного», а обратно — прибывших на «Оби». К 10 января 1957 года на рейд «Мирного» прибыла «Кооперация» с основным научным составом, которую пришлось встречать и вести через льды с помощью ледокола Последней (уже не к припаю, а к ледяному барьеру) пришла «Лена».
Разгрузка судов на ледяной барьер — тяжелая и опасная операция. Но это единственно возможный способ разгрузки, когда весь припай отрывает и уносит ветром в море. Для первой КАЭ такая разгрузка
