Котт в сапогах. Конкистадор.

— От труса можно ожидать чего угодно,— многозначительно произнес Морган. — Даже героизма. К тому же Жак абсолютно предан мне.

— Поступай как знаешь,— недовольно поморщилась Коллет.— Я, конечно, не в восторге от путешествия в компании этого предателя, но уверена, он сбежит при первом же намеке на опасность.

— Так. Значит, пятеро. Четверым из нас будут нужны лошади...

— Почему это — четверым?!! Ты на меня намекаешь? — немедленно завелся Мордаун.— Я не намерен терпеть подобное пренебрежение! Ты тоже далеко не кавалерист, а для себя лошадь посчитал!

— Морган,— обратился я к крысу, заглядывая в маленькие глазки,— ты и впрямь такой тупой или притворяешься? Если будешь настаивать, я, конечно, попрошу у Анны для тебя отдельную лошадь, но с условием — ты действительно будешь ехать на ней. Надеюсь, ты свалишься с седла на первой же миле и убьешься насмерть.

— Ты меня ненавидишь! — завопил склочный крыс.— Вы все меня ненавидите!

— А за что тебя любить? — перебил я его.— Но не преувеличивай. Настоящей ненависти як тебе не испытываю. Просто ты мне надоел. Кроме того, путешествие предстоит слишком долгое и трудное, чтобы терпеть спутника с таким вздорным характером. Вто же время ты далеко не самый полезный участник нашей экспедиции, Намек понятен?

— Я тебе этого не забуду, Конрад фон Котт!

— ?..

— Понятен, понятен...

— Итак, восемь лошадей. Багаж с собой берем минимальный — нам ведь еще предстоит через океан переправляться. К тому же испанцы обосновались там давно, глупо тащить с собой то, что можно купить на месте. Примерный список необходимого я составил, прошу всех прочитать и до завтрашнего утра вписать то, что считаете нужным.

— Добираться будем через Испанию? — деловито поинтересовалась Коллет.

— Да. Из всех нас я, наверное, самый бывалый путешественник. Но даже мне пока не приходилось участвовать в морских экспедициях. А значит, надо везде, где только возможно, пользоваться опытом тех, кто на этом собаку съел. Строить собственный корабль и нанимать собственную команду — лишняя трата времени и денег. Все равно никто из нас в этом ничего не смыслит. Проще будет добраться до Кадиса и сесть на фрегат, идущий в Южную Америку.

— Испания... — задумчиво пробормотала Коллет.— Не самое лучшее место для ведьмы и двух разговаривающих животных.

— Это точно.— Помрачневший Мордаун даже не обратил внимания на то, что его назвали животным.— Последнее место, куда я сунулся бы и в прежнем своем виде.

— Да ладно вам! Я бывал в Испании, правда проездом сопровождал караван купцов, но страна вполне приятная...

— Для наемника,— хмыкнула Коллет.— Простой ландскнехт вряд ли мог заинтересовать инквизицию. А вот ведьма, да еще придворный маг,— просто ходячий вызов.

— Нам в любом случае придется скрывать свои настоящие личности,— сказал я.— Говорящие кот, и крыса вызывают нездоровую реакцию даже в цивилизованном Бублинге. Да и Андрэ лучше не афишировать свой королевский статус — на смех поднимут.

— Не стоит недооценивать шпионов инквизиции.— Морган передернулся.— Их разведка очень хорошо работает. Исходи из того, что про нашу компанию им будет известно задолго до того, как мы пересечем границу Испании.

— Ну я тоже не новичок,— возразил я.— У них свои шпионы, у меня — свои. Причем у меня такие, каких у инквизиторов просто не может быть.

— Мне бы твою уверенность,— вздохнул Морган, но продолжать спор не стал.

Выезд решено было не откладывать — благо по летнему времени светало рано, так что на площади перед дворцом мы собрались с петухами.

Вернее, с одним петухом.

— Транквилл, ты же не хотел, чтобы я снова превращался в человека!

— Я и сейчас этого не хочу.

— Тогда зачем?

— Како-ко-кой ты все-таки бестолковый! — развел крыльями петух.— Даже длительное общение со мной ни в малейшей степени не облагородило тебя. Все тот же ограниченный человеческий разум. Разве не естественно стремиться помочь другу, пусть даже и не разделяешь его целей? К тому же, если ты уедешь, мне совершенно не с кем будет поговорить!

— Но путешествие может быть опасным.

— Вся наша жизнь — путешествие, полное опасностей! — напыщенно возвестил петух.— Я не пойму, ты что, не рад моему обществу? Ты считаешь, что я буду вам обузой?! Вот она, человеческая неблагодарность!

— Что ты, Гай, никто тебя обузой не считает! — соврал я.— Ладно, если хочешь, присоединяйся. В конце концов, ты взрослый чел... гм... петух, вправе сам распоряжаться своей судьбой.

— Вот именно! — довольный Транквилл вспорхнул на спину Иголки и вцепился когтями в луку седла.— Ну что, поехали?

— Этот горлопан опять будет всю дорогу квохтать у меня над ухом? — возмутилась Иголка.— И будить нас посреди ночи своими воплями?

— Это не вопли, серость ты казарменная! Это гимн солнцу, который традиционно поют лучшие сыны нашего племени!

— А по мне, так это вопли и есть, как ты их ни называй,— упрямо тряхнула гривой лошадь.— Ладно, капеллан, не дуйся — это ж я шучу так! Ну что, капитан, в путь?

— Сейчас... — Я подошел к королеве, вышедшей на крыльцо проводить нас в путь, и опустился на одно колено.— Благодарю вас, ваше величество, за покровительство, которым я и мои друзья пользовались все это время, На тот случай, если нам не суждено будет вернуться, я хотел бы заверить вас...

— А ну заткнись! — Анна ловко ухватила меня за шиворот и поднесла к самому лицу.— Только попробуй не вернуться! Я вам с Андрэ тогда такое устрою — мало не покажется!

— Не беспокойтесь,— уверенно произнесла Кол- лет.— Я прослежу, чтобы эти двое не наделали каких-нибудь глупостей.

— Я в тебе уверена,— кивнула Анна.— Если бы не ты, я Андрэ ни за что не отпустила бы. Он же совсем не приспособлен к этому миру... Что ж, поезжайте уже, я что-то совсем раскисла, а подданным не пристало видеть свою королеву в слезах.

Я запрыгнул в седло, помахал шляпой и надвинул ее поглубже на уши. Теперь мне редко придется снимать се, как и шейный платок, закрывающий мою морду по самые глаза.

Надо признать, наш отряд представлял собой то еще зрелище!

Возглавлял его, разумеется, ваш покорный слуга, в одежде выглядевший словно карлик испытывающий неприязнь к солнечному свету,— камзол наглухо застегнут, воротник поднят, морду скрывают шейный платок и низко надвинутая шляпа. На лапах перчатки. На седле передо мною Гай Светоний Транквилл, с любопытством озирающийся по сторонам и время от времени отпускающий язвительные замечания, к счастью из людей понятные только мне.

По правую руку от меня — его величество Андрэ Первый Могучий. Для него долго подбирали подходящий образ, но ничего лучше странствующего рыцаря не придумали. Во-первых, единственными конями, способными долго нести эту тушу, оказались огромные дестриэ Максимилиан и его брат Артур. Простой человек верхом на явно рыцарском коне вызвал бы ненужные подозрения. Во-вторых, лицо Андрэ бескомпромиссно выдавало в нем либо героя, либо деревенского дурачка. К счастью, во дворце имелось что-то вроде небольшого музея, куда помещалось оружие и доспехи наиболее известных рыцарей Гремзольда — после их героической гибели или ухода на покой. С трудом, но для Андрэ все-таки нашелся доспех по размеру. Кучу железа, похожий на дверь щит и меч погрузили на Артура. Я искренне надеялся, что надевать весь этот хлам на Андрэ не придется.

После того как в отряде появилась такая колоритная фигура, за достоверность образов остальных участников экспедиции можно было особо не переживать. Коллет, пользуясь худощавым сложением,