— Ни при чём тут «нравится — не нравится». Она относится к другому кругу. В своём кругу девочка может быть всем хороша. Но в нашем — нет.
— Ты очень хорошо воспитал Санжа, он может сам правильно выстроить свою жизнь. И он уже её выстроил, он добился своего положения сам, так почему ты думаешь, что он ошибся с выбором супруги?
— Санджиф не столько выстроил себе карьеру, сколько воспользовался случаем.
— А разве не ты говорил, что лишь сильному и умелому человеку судьба даёт шанс?
Снова улыбка, на этот раз нежная. Под его взглядом женщина приятно зарумянилась и коснулась пальцами воротника пеньюара.
— Да, говорил. Что ж… Я не буду препятствовать Санжу. Пусть делает так, как считает нужным. Ты права, он уже достаточно взросл, достаточно разумен, чтобы своевременно рассмотреть ошибку, если она будет совершена. Я же со своей стороны всегда помогу ему и поддержу… Как ты себя чувствуешь?
— Лучше, чем неделю назад.
— Я могу рассчитывать на твоё внимание?
— Пожалуй. Но толика магии не помешает. Нужна передышка после Эльдивы.
— Само собой. — И, обойдя кровать, он погрузил лицо в её волосы, провёл пальцами по плечу и шее, коснулся мочки уха жестом, который для них обоих был особым знаком.
На подоконнике слабо переливалась лампа в виде хрустальной птицы, развернувшей крылья, чтоб взлететь, да так и застывшей памятником мастерству человеческих рук. Сквозь узорные прорези в тонкой шторе в спальню заглядывали огни Храма Истока, иллюминация которого в эти дни была особенно яркой. Всю ночь напролёт внутри предстояло идти службе, призванной испросить у Бога милости сделать правление основанной сегодня династии разумным и счастливым, а судьбы мира — благополучными.
Каждый из тех, кто сейчас засыпал за стенами домов в городах и сёлах Оборотной стороны, казалось, ощущал грань, которую только что переступили все они, следуя за коронованным юношей. И сердца наполнялись надеждой, что этот шаг сделан в сторону пути, ведущего к лучшему.
ЭПИЛОГ
У развалин старинного замка Онаит, что близ Серого кряжа, опустились на землю огромные виверны, укрытые ажурными попонами с императорским гербом — тоже виверной, свободно парящей в небе. Их было много, и людей, которые спрыгивали теперь с их спин и осторожно сгружали ящики с оборудованием, — тоже немало. В числе прочих приземлились здесь и три лёгкие быстроходные виверны, одна из них — с наборными, отделанными золотом уздой и седлом. Двухместным седлом.
Селсид, как всегда, спешился первым и взялся за меч.
— Здесь некому нападать, — сказал Илья, спрыгивая со спины Терминатора и успокаивая его похлопыванием по шее.
— Здесь-то как раз и может оказаться кто угодно.
— Возле дереликта?
— Именно возле дереликта.
Молодой император лишь улыбнулся — он давно привык не спорить со своим первым телохранителем.
Оставив поводья Аддиг своему спутнику, к Илье и Селсиду подошёл Санджиф. За прошедшие годы он мало изменился, разве что раздался в плечах, заматерел и отпустил бородку. У него было лицо человека, довольного своей жизнью, которую омрачали разве что неприятности, чинимые сторонними людьми, но никак не теми, кого он допустил к своему сердцу. Несмотря на это, теперь он намного больше, чем девять лет назад, походил на собственного отца.
— Доброе утро! — произнёс он, поднимая руку в жесте, которым они с Ильёй привыкли приветствовать друг друга.
— Рад тебя здесь видеть. Не ожидал.
— Неужели ты думал, я могу не явиться, не поддержать тебя? В такой день?
— Я думал, ты не решишься оставить Машу.
— Она уже вполне пришла в себя. И совсем не возражала, чтобы я отправился поприсутствовать здесь, даже наоборот, настаивала. Сама очень сожалела, что не сможет присоединиться. Но сына не оставишь.
— Как она?
— Отлично. Хотя я и волновался за неё. Всё-таки второй ребёнок за шесть лет…
— Шесть лет — это нормально.
— Спорно, знаешь ли. В нашей семье принято делать более долгие перерывы. Во имя здоровья матери. Но так уж она решила.
— Как у вас вообще дела?
— Очень хорошо, — Санджиф улыбнулся. — Мои родственники от Маши с каждым годом приходят всё в больший восторг.
— Потому что оба ребёнка — мальчики?
— Потому что она вообще оказалась такой заботливой матерью, внимательной невесткой и вообще активным и интересным человеком. Никто не ожидал, что уже через шесть-семь лет жизни здесь она будет мастерски управляться с виверном, помнить все танцы, разбираться в этикете и ориентироваться в нашей литературе. Теперь ещё и двое детей… Для нашей семьи это очень важно! — Чувствовалось, что Даро- младший чрезвычайно гордится своей женой.
— Ну и отлично.
— А как дела у Мирним?
— Всё хорошо. Без изменений. Да, собственно, в газетах же публикуют еженедельные отчёты врачей, им можно верить.
— Ну мало ли, — усмехнулся Санджиф. — Помнится, Мирним жаловалась Маше на дурное настроение.
— Будет тут дурное настроение, если общественность воспринимает тебя как эдакий инкубатор для наследника престола, не более. Я её очень хорошо понимаю.
— Уже наверняка известно, что будет мальчик?
— Да, врачи заверили.
— Это хорошо. Поверь мне, Мирним и самой будет легче с того момента, когда она станет матерью предположительного наследника. К ней сразу начнётся другое отношение.
— Малоприятно это всё.
— Ну, народ не переделаешь. Тут надо только ждать. К ней привыкнут, она привыкнет, и всё образуется.
— Надеюсь…
— Всё готово, ваше величество, — предупредил, подходя, маг в камуфляжной форме. — Можем открывать, когда скомандуете.
— Очень хорошо. — Илья стал стягивать с рук перчатки тонко выделанной замши. — Катрер, что у вас?
— Почти закончили. — Катрер после окончания института технической магии, пусть и заочно, но всё- таки на отлично, стал очень хорошим специалистом и теперь лично руководил действиями техномагов, корпящих над десятком ноутбуков и полусотней других приборов. — Но всё равно, какой толк от мониторинга? Даже если мы отсечём проблему и скомандуем боевикам «фас», скоро ли они сумеют добраться до ядра дереликта?
— У меня будут шансы продержаться до вашего прихода. Я удачливый. — Молодой император коснулся груди, где под рубашкой уютно ждала своего часа Хамингия.
— И всё-таки я полагаю, что вы могли бы безбоязненно взять с собой хотя бы одного телохранителя, — произнёс Селсид, правда, совсем тихо, так, чтобы слышал только Илья. — Формулировка
