– У тебя есть пластырь? – спросил Роман.
– Есть скотч, – предложила пушистая малышка, вытаскивая его все из того же рюкзачка.
– Не так гуманно, зато действенно… Слушай, а портативной ракетной установки у тебя там случайно нет?
– А надо?
– Ну просто поражает, сколько всего, как я заметил, помещается в такой маленькой сумочке.
– В обычной дамской косметичке бывает и побольше барахла, – бросила чародейка. – Давайте быстрее. Пошли.
На лестнице им пришлось схватиться еще и одним молодым человеком. Он совершенно растерялся, поэтому сопротивлялся молча, а когда все-таки собрался кричать, крик его захлебнулся в свернутой комком куртке, которую Роман снял для удобства и нес на руке. Зашуметь у адепта Круга так и не получилось. Его оглушили (а может, и прикончили – разбираться было некогда) и запихнули в подходящую нишу в стене.
– В третий раз нам может и не повезти! – зло бросила Кайндел. – Осторожнее надо быть!
– Нам еще далеко?
– Нет, не слишком. – Девушке показалось, что коридор, в который они выскочили, она узнает. – Еще немножко. Только ведь еще придется выбираться обратно…
– Это – самое неприятное. Самое, пожалуй, коварное…
Кайндел бросилась вперед. Она не слышала чужого присутствия впереди, зато очень хорошо ощущала, насколько близок источник. Коридор… Да, следующий коридор она точно видела и уже шла по нему однажды. Ее преследовало стойкое ощущение вторичной памяти, дежавю, однако это было, пожалуй, даже приятно. Она не оглядывалась назад, надеясь, что спутники ее достаточно здравомыслящи, чтоб позаботиться о себе самостоятельно.
Створчатую дверь она тоже узнала, торопливо толкнула ее и в ошеломлении едва не полетела на пол. Таков был напор магической мощи, что выдержать его было нелегко. Ощущения сейчас и ощущения тогда сильно разнились, должно быть, потому, что в первый раз она все-таки была здесь в эфирном облике, а не в физическом. «Интересно, смогла бы я совладать с подобным средоточием магической силы, если б была вынуждена строить именно его?» – подумала девушка отстраненно. И признала, что, пожалуй, нет. По крайней мере, это было маловероятно.
«Все-таки я не боевой маг… Я не более чем исследователь и оператор информации, и замахиваться на большее не стоит. К тому же здесь, похоже, главное было не построить, а сфокусировать…»
Она осторожно подошла к источнику, прижимая ладонью браслет на правой руке, потому что металл нагрелся уже настолько, что всерьез обжигал. Пока она не прибегала к своей магии, а в особенности к энергии двух других источников, ей ничего не угрожало, в этом она была уверена. Структура этого средоточия оказалась довольно сложной, и уже через несколько мгновений Кайндел сообразила, почему возможностями источника могли пользоваться сразу несколько магов. Он был создан именно таким, и это само по себе изумляло. Хотя теперь, находясь рядом, она начинала догадываться, как это могло быть сделано, и испытала восхищение перед мастерством чародеев Круга.
Нагнулась, коснулась ладонью камня под ногами и провела по нему пальцами. Не просто так провела. Конечно, это не была обычная метка, к тому же обычную метку просто смыло бы энергией этого места. Однако, касаясь пола, именно сейчас девушка поняла, где именно находится центр, та самая точка пересечения линий энергетический напряженности, место, откуда можно было бы объединить источники, если б они все принадлежали одному владельцу.
Или если владельцы средоточий хотя бы стали действовать вместе, имея перед собой какую-то единую цель.
Девушка поняла, что Ночь просто ошиблась, предполагая, будто центр пересечения находится на территории города, в центре Петербурга. Она без толку искала его там. Если б источники были равнозначны по силе, центр пришелся бы на гладь Ладожского озера. А так, поскольку одна из сторон оказалась мощнее, точка сдвинулась к самому берегу озера, а может, и на берег – надо было смотреть на месте. Именно оттуда можно было бы создать единую систему, которая сделала бы ее обладателя практически всемогущим в условиях нынешнего мира. Разумеется, Ночь хотела именно этого. И именно этого не смогла добиться по вине своей былой сподвижницы.
Впрочем, Кайндел тоже не сможет создать эту систему, потому что с ограничениями владеет лишь двумя точками из трех, а третьей никогда не смогла бы овладеть – если судить по свойствам ее собственной магической организации.
Зато она сможет ее погасить.
Курсантка обернулась по наитию, прикидывая, куда и как убегать, куда и как прятаться. Поздно. На пороге залы стоял Ринн Острие, рядом с ним – Наездник, мастер заклятий, давний друг Ан Альфарда и Лорда, подвижный, худой, невысокий мужчина с пронзительными, очень подвижными глазами, имевший химико-техническое образование и цепкий ум. Ко всему перечисленному добавлялось еще и недюжинное воображение, что делало его отличным магом и талантливым исследователем. Большая часть обиходных заклинаний, которыми пользовались в Круге, прошла через его руки.
Девушке стало жарко.
– Мне кажется, ты злоупотребляешь своими возможностями, – произнес Ринн. Почему-то очень озабоченно.
Кайндел почувствовала, что теряется. Ни один знак из тех, что она прочла на его лице, не соответствовали ее ожиданиям. Он имел в виду что-то совсем другое, чем то, к чему она уже приготовилась. А поэтому разумнее всего было пока молчать и пытаться распознать, что же в самом деле у него на уме.
С выражением лица она совладала не без труда. Но, судя по ровной реакции обоих мастеров Круга, ей удалось своевременно сделать это.
– Тебе не стоит так часто пользоваться «снегом», – добавил Оружейник.
«Господи, они думают, что я здесь снова в эфирном теле, – мысленно ахнула чародейка. – Они думают, что я опять в своем трансе!» Облегчение, которое она испытала, осознав это, нельзя было сравнить ни с чем. Поединок с Ринном на его территории неизбежно должен был закончиться для нее гибелью, что уж говорить о схватке сразу с двумя сильными и опытными магами. Так же можно было попытаться хоть как-то протянуть время, хоть что-то придумать. «Как хорошо, что они разобрались, каким образом я оказалась здесь в прошлый раз! Соображай, Аэда, соображай! Быстрее соображай, ведь это твоя работа!»
– Тебя беспокоит мое здоровье?
– Ты прекрасно знаешь, что нас всех беспокоит твое здоровье. Кстати, я рад видеть тебя здесь снова. Ты можешь говорить что угодно, но к своим тебя все-таки тянет.
– Тянет, конечно, – с полной искренностью ответила девушка. – Не поспоришь.
– Уже хорошо, что ты готова это признать. Осталось только взять себя в руки и вернуться… И здесь нет ничего невозможного, Аэда, ничего. Тем более, я уверен, Ночь сожалеет о своей ошибке.
– Ночь никогда ни о чем не сожалеет. И она никогда не совершает ошибок. Если оказывается, что она ошибалась, ошибка немедленно прекращает быть таковой. Она превращается в единственную возможную реальность. По крайней мере, для нее и ее верных последователей.
Мужчины переглянулись. Ринн едва заметно качнул головой и отвернулся.
– А ты уверена, что твои личные споры с координатором важнее всего на свете? – довольно доброжелательно спросил Наездник. – Важнее твоей жизни, важнее той цели, к которой ты стремилась, к искусству, которым занималась. Важнее того, кем можешь стать… Ведь ты талантливый аналитик. А оказалась в положении пушечного мяса. Девочки на побегушках. Секретарши.
– Вы тоже вот над чем поразмышляйте, – сказала Кайндел, делая шаг вправо, к небольшой неприметной двери. Приоткрытой, кстати. – Зачем мы воюем? Ведь обе стороны, посудите сами, бьются за одну и ту же цель. За создание наиболее разумного, крепкого, упорядоченного с точки зрения законов магического общества. И соображения на этот счет у обеих сторон примерно одинаковые. Я вот теперь могу об этом говорить, потому что знаю. Так за что воюем-то? За что кровь проливаем и гибнем? Это только в романах герои никогда и ни о чем не задумываются, а здесь не роман. Здесь реальная жизнь…
Она коснулась пальцами двери, потянула ее на себя, проскользнула в получившуюся щель. Потянула на
