Легкость испытания вызвала у Бориса улыбку:
– Секунды за три.
– Ну давай.
Но только Боря присел и достал из кармана железку, как я заорал у него над ухом:
– Менты! Облава! Шухер!!!
Иван и Андрюха, с которыми все было обговорено заранее, тоже начали орать как полоумные и греметь металлической посудой. Железка выпрыгнула из рук, а Боря от неожиданности сел на пол.
– Вы чего? – немного испуганно спросил он.
– Проверка нервных окончаний, – ответил я. – Возможно, тебе придется работать при воющей сигнализации. Да и обстановка там по-любому будет нервозная. А я не хочу, чтобы три минуты, за которые ты планируешь открыть сейф, превратились в пятнадцать. Понимаешь? Давай еще раз попробуем.
Мы пошумели еще пару раз, наконец, действия Бориса меня удовлетворили.
И второе, что меня беспокоило, это поведение гопника Васи, который каждый день названивал мне, спрашивая про точное время операции. Я чувствовал некую неправильность происходящего, но не мог уловить, в чем суть этой неправильности. Зачем ему это нужно? Рвется в бой? Он не похож на человека, который только и думает о том, как бы рискнуть лишний раз своей шкурой. Приказ Седого? Но Вася особо не интересуется деталями предстоящей операции. А вдруг я решил перестрелять охрану? Неужели его это не волнует? Нет, тут дело в чем-то другом…
Седой позвонил еще раз в среду, напомнив, что я должен управиться до вечера субботы. Я спокойным голосом заверил его, что для этого делается все возможное и невозможное.
Всеобщая нервозность с каждым днем нарастала. А я переживал, как никогда раньше.
Глава 20
Не впадай ни в тоску, ни в азарт ты
Даже в самой невинной игре,
Не давай заглянуть в свои карты
И до срока не сбрось козырей.
И вот наступила пятница. Последний день, отведенный мне Степаном Анатольевичем. Правда, впереди еще суббота, но делать все в последнюю минуту было не в моих правилах.
С утра на убитом старом «БМВ» пятой модели за мной приехал Вася, которому я накануне сообщил точное время операции. Погудев несколько раз, он вышел из машины и нервно закурил, сплевывая на асфальт каждые три секунды. Я посмотрел на гопника из окна, махнул рукой, одернул пиджак костюма, который надевал, когда последний раз гулял с Катей, и вышел на улицу.
– Ну что, поехали? – не глядя на меня, спросил Василий.
– Поехали, – ответил я, садясь на заднее сиденье.
Я буквально чувствовал возникшее в кабине напряжение.
Не нарушая правила уличного движения, Вася медленно выехал со двора. Через некоторое время он спросил, стараясь придать голосу невозмутимость:
– А где твои кореша?
– Не переживай. Все там, где надо.
Он недовольно засопел, но больше ничего спрашивать не стал.
Через полчаса мы были на соседней улице от той, на которой находилась «Пирамида». Вася посмотрел на часы и нервно заелозил по сиденью.
– Ну что, когда начинаем?
– Жди меня в машине, – неожиданно сказал я. – Скоро пойдем.
– Ты куда?
Не ответив, я хлопнул дверью, отошел за угол и набрал номер Ивана.
– Ну что?
– Ты был прав, – хмуро отозвался мой друг. – Тут не протолкнуться от ментов. Так их не видно, но я с утра за банком наблюдаю. Грамотно опера устроились. Приехал бы позже – не заметил. Кто-то нас сдал.
Я почувствовал холод в груди. Предчувствие меня не обмануло.
– Никакой ошибки?
– К сожалению. Как ты почувствовал?
– Интуиция.
– Что будем делать?
– То, что и собирались. Поезжайте, куда договаривались. Если я через час не выйду… Даже не знаю, честно говоря, что вам делать при непредвиденных обстоятельствах.
– Придумаем что-нибудь. Но постарайся обойтись без «обстоятельств».
– Как будто это от меня зависит.
– Удачи.
Возвращаться в машину к Васе я не стал. Не думаю, что он знал, что его использовали, но успокаивать его я не собирался – пускай понервничает. Пройдя пешком квартал, я сел в такси и назвал адрес. Вот так. Кто-то нас сдал. И я догадывался, нет, я был уверен, что знаю, кто это сделал. Вася – это само собой. Но им управлял некто, кто был очень заинтересован в неудачном исходе дела. Кто хотел, чтобы папка осталась в «Пирамиде». Мне было начхать на эти непонятные закулисные игры, но от документов зависела моя жизнь. Я уже проезжал Троещину, это киевское гетто, когда в кармане зазвенел мобильный телефон.
– Алло?
– Ты где?!
Это был Седой. И судя по его голосу, он явно был не в духе. Мягко выражаясь.
– Степан Анатольевич, я…
– Слинял?! Из-под земли достану!
– Степан Анатольевич, выслушайте! Вам не придется меня ниоткуда доставать.
– Куда ты поехал?
– Подъезжаю к вашему дому.
– Что?!
– Сейчас я зайду к вам и все объясню. У меня для вас очень интересная информация.
– Жду, – буркнул авторитет и отключил связь.
Рассчитавшись с таксистом, я подошел к воротам особняка. Звонить не пришлось. Зеленая дверь сбоку от ворот открылась, и амбал, тыкавший в меня менее недели назад пистолетом, впустил мою персону во двор.
– Иди в дом, – сказал он.
– Именно за этим я сюда и приехал.
Мы прошли по аккуратно вымощенной брусчаткой дорожке и вошли в просторный особняк.
Седой стоял у окна той же комнаты, в которой недавно устраивал мне допрос с пристрастием. Стас был тут же. Он стоял, подпирая плечом стену. Или стена подпирала Стаса, это как посмотреть.
– Ну что, Максимка, облажался? – холодно спросил вор.
– Дайте мне пять минут, – уверенно проговорил я, – а потом решите, облажался я или нет, хорошо?
– Базарь, – холодно сказал авторитет, демонстративно глянув на часы.
– Начну с того, что сейчас возле «Пирамиды» полно ментов в штатском. Уверен, что они ждали именно меня.
– Думаешь, отмазку нашел? – мрачно хмыкнул Седой.
– Я не собираюсь отмазываться. Кто-то вложил меня уголовке – это факт. И я думаю, вложил тот, кто уговорил вас послать мне в помощь этого Васю. Не думаю, что это была ваша идея.
Седой переглянулся со Стасом.
– За базар отвечаешь?
Я пожал плечами.
