из нее жизнь, потом Зацепин…
А ведь он так хотел найти своего двоюродного брата. Помочь ему. Это была одна из целей его поездки. Но все не было времени – то шоу, то гастроли… А теперь объявившийся брат станет его убийцей.
– Ты знаешь, что у тебя есть
Фраза выскочила сама, неожиданно для самого Данилы. Но она остановила движение указательного пальца, замершего на спусковом крючке. Богдан молчал, только лицо немного исказилось. Смесь недоверия, презрения и… надежды?
– У меня с собой фотография.
Иллюзионист осторожно сделал шаг и медленно полез в карман.
– Там ты, твой брат, твоя мама и дядя Витя… твой отец.
Когда он вытащил руку, в ней ничего не было, за исключением… обыкновенной карты.
– Не в этом… – растерянно сказал Данила, с удивлением посмотрев на зажатый между средним и указательным пальцами кусочек пластика с изображением смеющегося шута.
Левой рукой он похлопал себя по карманам куртки:
– Да, здесь… «Только бы Юлик вспомнил, он не может не вспомнить!»… Точно, вот она.
Он медленно достал из пачки одну фотографию, держа ее изображение лицом к себе.
Богдан напоминал каменное изваяние, только палец подрагивал, словно раздумывая – нажать или нет?
Зацепин застонал и перевернулся на бок. Данила даже не посмотрел на него, боясь отвлечь внимание своего двоюродного брата от себя. Оставалось только надеяться, что в нужный момент Юлий сделает все как надо.
– Стой, – мертвым голосом сказал Инквизитор. – Этого не может быть. Почему… – он облизал пересохшие губы, – я не знал?
Пистолет немного опустился. «Ну же, еще чуть-чуть!»
Глядя на фотографию, Данила покрутил ее в своих пальцах. На миг – на короткий миг – Инквизитор отвлекся и посмотрел на фото. Он почти поверил!
Но на фотографии была только стройная красавица Ирочка, снятая на фоне Латинского собора. Она улыбалась в объектив, левой рукой поправляя волосы, а правой махая фотографу.
Губы Инквизитора задрожали, обнажив крепкие белые зубы. Лицо исказилось в припадке ненависти, показывая настоящее обличье этого страшного человека. Настоящего Инквизитора! Пистолет дернулся вверх.
Данила резко дернул кистью, и джокер угодил прямо в перекошенное лицо Богдана, рассекая ему бровь над левым глазом.
Грохнул выстрел, но бросок сделал свое дело – пуля прошла мимо! Данила кинулся вперед, боковым зрением отметив метнувшегося с пола из неимоверно неудобного положения Зацепина.
Второй, оглушающий в замкнутом пространстве выстрел – и левое плечо иллюзиониста онемело, как после удара ломом.
Данилу развернуло вокруг своей оси, и он упал на пол.
Юлий сбил с ног Инквизитора, и они покатились по полу, рыча, словно взбесившиеся бультерьеры, пытаясь вырвать пистолет друг у друга.
Бах!!! Бах!!!
Клубок тел распался, и уже два тела корчились на полу: Богдан вертелся юлой, скребя ногами и глухо завывая, а Юлий, зажимая стремительно набухавшую кровью рубаху, оттолкнул ногой пистолет и, скрючившись от адской боли в простреленном боку, скрипел зубами.
Богдан затих. Из его кармана выпала маленькая черная коробочка, с помощью которой он менял голос, звоня по телефону. В комнате остро пахло порохом. Данила встал на колени, затем, опираясь правой рукой о стол, поднялся на ноги. Левая рука беспомощной плетью повисла вдоль тела. Все решилось за какие-то секунды.
Иллюзионист, зажимая правой ладонью рану, присел около Зацепина:
– Ты живой?
Юлий сплюнул вязкую ярко-красную слюну и, улыбнувшись разбитыми губами, прохрипел:
– Хорошо ты с картой… Я понял…
Данила осмотрел свое плечо. Рана оказалась сквозной, пуля лишь пробила дельтовидную мышцу, не задев кости. Но кровь уже залила всю руку, стекая по пальцам и капая на пол. Зацепин закашлялся. Выглядел он похуже иллюзиониста.
– Машку… развяжи, – прохрипел старлей.
– Сейчас.
Данила вытащил мобильный телефон и набрал 03.
Едва он успел продиктовать адрес и сообщить об огнестрельном ранении, связь вырубилась. На дисплее загорелось изображение разряженной батареи. Черт! Зацепин застонал.
– Уже едут, Юлик, потерпи.
Данила подошел к лежащей без движения Маше. На миг его бросило в дрожь: неужели пуля, предназначавшаяся ему, убила Марию? Но, осмотрев ее, он успокоился. Когда началась стрельба, сознание Марии великодушно отключилось. Он рывком отодрал ленту с ее губ, и это привело ее в сознание. Она испуганно уставилась на него широко открытыми глазами, не в силах произнести ни слова.
– Все нормально, – успокоил ее Данила.
Она вытянула шею, пытаясь рассмотреть хоть что-нибудь за спиной иллюзиониста.
– Юлик?..
– Живой. «Скорая» уже едет.
Данила попытался развязать ее, но одной рукой сделать это было нереально. Тогда он взял все еще торчавший из паркета кинжал и разрезал веревку. Мария потерла одеревеневшими руками запястья с красными кровоподтеками и уже собственноручно перерезала путы на ногах.
– Вот и все, – пробормотал Данила, устало приваливаясь к подлокотнику дивана.
Никакого длинного кинематографического поединка не было. Как и предсмертной многозначительной фразы, оживаний трупа и тому подобных голливудских штучек. Один бросок карты, четыре выстрела. Результат: два раненых и один мертвец.
Инквизитор был мертв. Его двоюродный брат, которого он собирался найти и который сам искал встречи с ним, но так и не решился на нее, лежал в луже крови совсем рядом. Все кончено.
Маша вдруг всхлипнула и заревела, но у Данилы, а тем более у ее мужа не было сил, чтобы ее успокаивать.
– Повезло Варфоломею, – вдруг подал голос Зацепин.
Маша подняла мокрые глаза и с испугом посмотрела на мертвое тело Инквизитора.
– Он… Он…
– Что?
– Он убьет… Варфоломея.
Данила испугался, что у Маши поехала крыша.
– Он
– Нет. – Мария, заикаясь, продолжала тыкать пальцем в сторону того, что совсем недавно было страшным кошмаром всех колдунов и гадалок.
– Варфоломей скоро умрет. Он сказал: «
– Что началось? – не понял Данила.
– Он сказал… Варфоломей – племянник какой-то Вероники, и то, что он поменял имя, ему не поможет… Я не совсем поняла, он сам с собой разговаривал.
Данилу охватило нехорошее предчувствие.
– Что еще он сказал?
– Театр, где выступает сегодня Варфоломей, заминирован.
Глава шестая
Ни боги, ни будды, ни предки, ни призраки, ни ангелы, ни демоны не смогут прожить
