нравился. С ним хотелось иметь дело.
– Что за человек? Который погиб?
– Мой сын. Ну, знаете, жизнь за жизнь.
– Благородство, – откомментировал он.
– Не только. Кроме того, если я выиграю это дело, оно украсит мое личное дело. Мою статистическую книжечку. А в выигрыше я почему-то уверен. Итак, вы согласны?
– Ну... Почему бы и нет. Давайте, попробуем.
– Отлично, – кивнул Мэльдор. – Пару слов о себе. Как я уже говорил, я Мортимер, то есть принадлежу к клану Мортимеров, о чем вы, собственно, могли догадаться по моей внешности, поскольку я беловолос, а белобрысость – один из наших родовых признаков. Пятьдесят шесть лет назад я закончил стажировку в суде, кстати, здесь же, в Биали. Закончил с отличными рекомендациями. С тех пор практикую. Если хотите задавать вопросы, не стесняйтесь. Давайте договоримся, вопросы задаем друг другу по мере необходимости, и отвечаем только правду. Или не отвечаем ничего. Но вам я рекомендую всегда отвечать правду. Поскольку я буду представлять вас в суде, мне придется знать о вашем деле никак не меньше, чем вам самому, скорей уж больше. Договорились?
– Ага, – Бестия едва слышно фыркнул. – У меня один вопрос. Можно?
– Я же сказал – да. Любой.
– Сколько у вас проигрышей? Приблизительно?
Мэльдор поднял на него спокойный взгляд.
– Ни одного.
– Ни одного? – молодой парень приоткрыл рот, но, опомнившись, немедленно закрыл его. – Такое бывает?
– Редчайший случай в юридической практике. Я не проигрываю процессы. Не верите? Статистическая книжечка при мне. Показать?
– Да нет, я верю, верю...
– Я вас успокоил?
– Вполне.
– Тогда перейдем к делу. Сперва анкета. Назовите мне ваше настоящее имя.
– Я его не знаю.
– Совсем? – Мэльдор на миг поднял взгляд от чистого листа. – Вас так и называли – Белокурая Бестия?
– Ага. То так, то на древне-каомском.
– Маэлло-Айн? Вы знаете древне-каомский?
– Я? Нет. Один наш гроссмейстер знал, именно он так меня и называл. Вы, оказывается, разбираетесь в этом языке. Причем здорово разбираетесь.
– Да, – Мэльдор погрустнел. Что-то чиркнул на листочке.
– Что-то не так?
– Да нет. Просто так звали моего сына. Который погиб.
– Маэлло-Айн?
– Мэлокайн. Современная транскрипция. Современного каомского не существует, а транскрипция есть. Ну, пожалуй, оставим в покое мое прошлое. Расскажите-ка мне о себе. Как вы попали в Орден Серых Братьев?
– Не помню.
– Так... Кстати, почему Орден назывался «Серым», вы не знаете?
– Ну, – Белокурая Бестия наморщил лоб. – Во главе его стояли пятеро гроссмейстеров, которые провозглашали себя серыми магами. Кажется, они имели и виду, что обладают какой-то магией, которая не белая и не черная, а нечто среднее. Которая обладает достоинствами и той, и другой магии, и еще что-то свое.
– Но это же абсурд. Серой магии не существует.
– Я не знаю. Я не маг. Говорили.
– Понятно. Потому Орден так и назывался?
– Да. Туда сперва собирали всех, кто, по мнению гроссмейстеров, мог оказаться серым магом, изучали эту магию, и еще что-то... Ну, а потом началась борьба за власть. Всеми способами, включая терроризм. Меня же в терроризме обвиняют?
Мэльдор отмахнулся.
– Не надо заранее нервничать. Нельзя обвинять человека в том, в чем он не участвовал. Доказательств вашего участия в нападении на Технаро нет.
– Естественно. Меня там не было.
– А в других нападениях вы участвовали?
– Нет. Только от антитеррористических подразделений Асгердана отбивался. Немного за Орден и много за себя и своих людей.
– Да, я знаю. Этот момент среди всех улик – самый уязвимый. Но не будем падать духом. Чисто по- человечески я вас прекрасно понимаю. Кстати, не волнуйтесь за своих людей. Сейчас их не будут искать. И, если обвинитель не добудет каких-нибудь доказательств вины конкретных людей из той сотни, что была с вами, вообще не станут искать.
– Ну и замечательно, – впервые за все время пребывания в тюрьме Белокурая Бестия вздохнул с подлинным облегчением.
– Ты так волнуешься за свой бывший отряд?
– Конечно. Это же мои люди. Я за них отвечал, и мне не все равно, что с ними будет.
– М-да... – Мэльдор задумчиво чистил ручку о край листочка. – А я был бы рад, если бы хоть кто-нибудь из них попал в плен. Он мог бы дать показания в твою пользу.
– Нет уж. Лучше пусть без показаний.
– Ладно. Проведу свое собственное расследование. Хорошо. Что еще вы можете рассказать о деятельности Ордена? Напрягитесь и изложите мне все, что знаете или слышали. Я буду проверять.
Белокурая Бестия послушно принялся вспоминать.
Серый Орден был довольно обычным для такого рода структур явлением. Сперва людей сплотили пусть и эгоистические, но вполне понятные интересы, а потом все пошло иначе. Организация стала бороться за влияние, причем не самыми благими методами, а теми, какие показались им проще. Орден продержался больше сотни лет лишь потому, что располагалась довольно далеко от Центра, и на нее не сразу обратили внимание. Система миров, где Асгердан считался столичным миром, была очень велика, слишком велика для того, чтоб знать там каждый уголок. Вплоть до того, что никто не знал, сколько же миров относится к системе. Во многих из них не ступала нога центрита, но они все равно считались административно принадлежащими Центру. И как только окраина начинала докучать, Асгердан наносил сокрушительный удар.
Правда, в этом случае удар не получился сокрушительным. Орден немедленно огрызнулся. Сил на серьезный отпор не хватало, и потому в ход пошли мелкие диверсионные удары. И первым стало нападение на Технаро – мир, в котором располагалось множество заводов, обеспечивающих Асгердан и все окружающие миры. Любая высокотехнологическая цивилизация зависит от структур, обеспечивающих ее функционирование – продукцией, энергией – как дитя в утробе зависит от своей матери, от того, что она ест и как себя чувствует. В Технаро были взорваны три завода-гиганта, еще с десяток так или иначе повреждены.
И Центр взбеленился окончательно. Злые языки твердили, будто реакция получилась такой решительной только потому, что владельцами одного из уничтоженных заводов были трое представителей клана Блюстителей Закона, который сосредоточил в своих руках почти всю исполнительную власть, равно как и судебную. Ответ последовал почти немедленно. Войскам Асгердана потребовалось трое суток, чтоб вторгнуться в миры, занятые Орденом, и немедленно атаковать. Впереди, конечно, шли антитеррористические подразделения, поскольку эта война (абсолютно обычная война, которая не слишком масштабна, но перестрелки, мертвые и раненые – самые настоящие) была наречена «антитеррористической деятельностью».
