Случается. Поэтому переоденься.
– Да, черт побери, это мои проблемы! – закричала разозленная Реневера. – Мои. Понимаешь? Как хочу, так и одеваюсь, и сама буду нести ответственность за свои поступки!
– Нет, не так. Отстаивать тебя буду я. Как твой мужчина. И мстить, если с тобой что-то случится, тоже буду я. Один раз я позволил сестре слишком откровенно показать свою красоту, и позднее она очень об этом пожалела. Ни одной близкой мне женщине я больше не позволю ничего подобного.
– Ни один мужчина еще ничего не решал за меня. Муж попытался – и пошел к черту! Вот что я скажу – я свободная женщина, и живу, как хочу.
– Будь твой муж настоящим мужчиной, ты не попала бы в плен к моему отцу. Не оказалась бы на краю гибели! Ты сама не понимаешь, что тогда играла со смертью. Когда я найду сестру, спроси у нее, чего ты тогда смогла избежать! – упоминание о сестре окончательно вывело Руина из себя, и в его голос тоже прорвалось раздражение. – И я не желаю, чтоб так или иначе ты опять оказалась в опасности. Я считаю, что должен защитить тебя, и сделаю это, даже если ты не понимаешь самых элементарных вещей.
– Ты меня дурой считаешь?! Дурой? Я не ребенок! Я способна сама решать, что и как мне делать! Я тебя не просила ничего за меня решать! И ты тоже пойдешь к черту, если будешь строить из себя хозяина в семье. Свинья! Мужицкий шовинизм у меня уже в глотке сидит, понял?! Я не позволю собой командовать!
– Давай не будем ссориться. Если б ты поразмыслила спокойно, ты поняла бы, что я прав.
– Я с тобой не ссорюсь. Это ты ссоришься. Никакому мужчине я не позволю диктовать мне, что носить и куда идти.
– Твое поведение неразумно. Зачем провоцировать мужчин на насилие? Ты это делаешь.
– Да я любого мужика, который ко мне будет приставать, сама отлуплю. Я училась драться! И магией я владею. Понял?
– Идет. Если отобьешься от меня, носи что хочешь. Хоть голая ходи, – и тут Руин кинулся на Реневеру.
Она не успела и пикнуть. Полетела на пол. Принц попытался прижать ее, но гибкая девушка вывернулась и рванулась в сторону. Она подняла руку и попыталась сложить пальцы в магический знак силового удара, но Руин сбил ее незавершенную атаку и схватил молодую женщину за запястья. Прижал ее к полу – на этот раз чуть жестче, впрочем, соразмеряя силу, чтоб не сделать больно.
От резкого движения на груди Реневеры расстегнулась пуговка, блузка распахнулась, открыв одну грудь, восхитительно округлую и крепкую, с темным пятном соска. Руина пробило жаром, он нагнулся и прижался к нему губами. Под его поцелуем сосок окреп, а женщина, тяжело дыша, попыталась вырваться. Как любая бессмертная, она была очень сильна, но скинуть с себя крепкого мужчину, когда-то, пусть и мало, но все- таки учившегося сражаться, конечно, не могла. Ее попытки лишь распаляли Руина, и он ощутил, что теряет над собой контроль. Плотный шелк блузки выдержал и не порвался, но не выдержали нитки, и оставшиеся пуговицы отлетели в сторону. С юбкой было сложнее, но, перевернув Реневеру на живот и прижав ее руки коленом и локтем, принц справился и с этой деталью одежды. Остальное пошло само собой.
Молодая женщина дышала порывисто и тяжело. Порой она вспоминала, в чем заключается игра, и делала вид, что пытается освободиться, но чем дальше, тем больше ее попытки напоминали очень плохое притворство. Она действовала с ним заодно, и в какой-то момент, вцепившись в его плечи своими длинными, аккуратно наманикюренными ноготками, порывисто прошептала:
– Ну ладно, убедил...
Руин не ответил. Он жадно целовал ее лоб, губы, шею и плечи, и не мог остановиться.
В машину они сели лишь полтора часа спустя, когда на улице уже стемнело. На этот раз Реневера была одета весьма сдержанно – в застегнутую под горло рубашечку и длинную, до щиколоток широкую юбку. В этом одеянии она казалась монашески скромной, и это будоражило Руина еще больше – ведь он прекрасно помнил, какой она была всего полчаса назад.
– Насколько прилично будет столь позднее посещение метрополии? – спросил принц.
– Какая разница, когда? – удивилась она. – Это же наш общий дом. Я могу приехать туда хоть ночью, хоть рано утром, хоть поздно вечером... Тебе там понравится.
– Мне нравится в Асгердане, – сказал Руин, поудобнее устраиваясь на сидении машины. – Удивительный мир. Такая стремительная жизнь. Необычный ритм... Я никак не могу привыкнуть. Эти города, где жизнь кипит даже ночью. У нас в столице Провала ночью по улицам ходят только бандиты и стражники.
– И кричат: «В Провале все спокойно...»?
– Не кричат, конечно. По ночам в городах положено сохранять тишину.
– У нас это обязательно в так называемых спальных районах. А в центре идет деловая жизнь. В том числе и ночью. Рядом с офисами, как всегда, расположены развлекательные заведения...
– Там тоже идет деловая жизнь?
– Ну, я не знаю... Может, не совсем... Но это удобно. Хочешь веселиться – едешь в центр, хочешь отдыхать – едешь на окраину, домой. И всем хорошо.
– Наверное, да, – согласился он. – Удобно. Просто мне надо привыкнуть. И решить, наконец, чем можно зарабатывать себе на жизнь. Ведь я ничего не умею.
– Как это не умеешь? Ты же владеешь магией. Верно?
– Да.
– Какой у тебя уровень?
– Приблизительно... Четвертый. Или пятый.
– Ну, вот. Если не понадобится смена полярности, то ты останешься весьма сильным магом по нашим меркам. Если придется менять... При смене полярности ты потеряешь один уровень, но маг четвертого и даже третьего уровня легко сможет найти работу в какой-нибудь фирме. Уверена, кто-нибудь из моих родичей с готовностью даст тебе работу у себя, – Реневера смотрела вперед сквозь лобовое стекло. Она сильно снизила скорость. Перед ними вырастала высокая арка, едва светящаяся голубым, и дорога упиралась прямо в нее.
Руин тоже посмотрел вперед, на арку.
– Нам далеко?
– Нет. Сейчас проедем через этот портал, и окажемся почти на месте.
– Это портал?
– Да. Стационарный. Что-то вроде общественного транспорта, – она набрала на приборной панели машины какую-то цифру. – Вот здесь я набираю адрес, в момент перехода машина передаст координаты, и нас переместит туда, куда надо.
– А если не набрать код?
– Тогда перенесет туда, куда впрямую настроен этот портал. В центр, разумеется. Все эти окраинные порталы настроены на деловой центр. Это удобно для живущих в окрестных домах.
Проход сквозь портал (вернее было бы назвать его вратами, подумал Руин, но промолчал – что он может знать о местной магии?) получился совсем незаметным и очень плавным. Машина просто въехала в голубоватое сияние и продолжила путь по дороге, но уже совсем другой – окруженной не высокими многоэтажными домами, а маленькими особнячками за коваными заборами и густыми купами деревьев. Особнячки были освещены яркими огнями, льющимися из садиков и из окон, и Руин легко разглядел высокие черепичные крыши, застекленные галереи, причудливые балконы. Красивые домики, и, главное, уютные.
А потом перед ним вырос огромный дворец... нет, целый комплекс строений, связанных между собой и галереями, и отдельными крылами здания, многоэтажный, весь залитый ярким светом и окруженный деревьями... Наверное, здесь целый парк. Ошеломленный, Руин смотрел вперед, пока машина ехала к этому огромному сияющему гиганту, вскоре заполонившему собой все лобовое стекло, раскинувшемуся так широко, что из-за деревьев было не разглядеть, где же он заканчивается. Молодой провальский принц считал себя ценителем красоты, ее знатоком, но здесь зрелище оказалось таким неожиданным и величественным, что перехватило дыхание.
Реневера покосилась на него с улыбкой.
– Нравится? – и тут же вздохнула. – О, если б ты увидел метрополию Дома Гэллатайн, ты бы по- настоящему поразился.
