– Что это за клан?
– Самый древний в Центре. Их прекрасный вкус и приверженность традициям стали нарицательными. Я видела их метрополию, даже была там... О... Это не описать словами. Если где-то и есть совершенство, то оно там, – молодая женщина завела машину в ворота, которые за ними тут же затворились, и остановила перед ступенями огромной террасы. Человек в строгом мундире охраны открыл дверцу машины с ее стороны, слегка поклонился ей, и она передала ему ключи. – Отгоните машину в гараж. Я буду здесь ночевать. Завтра утром подайте к седьмому подъезду.
– В котором часу? – спросил тот.
– В восемь. Руин, вылезай.
Главный подъезд метрополии выглядел весьма эффектно – мраморные ступени к большой двустворчатой стеклянной двери (на ней лежала какая-то магия, и с помощью своих медленно возвращающихся возможностей принц различил на них весьма солидное защитное заклинание... да уж, оно достойно ворот замка, которые регулярно пытаются высадить тараном), а по сторонам – две арки, должно быть, ведущие во внутренних двор. Поскольку окна были расположены на разных уровнях, подсчитать, сколько же здесь этажей, было невозможно, но Руин прикинул, что, должно быть, не меньше десяти.
Перед ними широко открыли парадную дверь, и, пройдя высокий холл, отделанный мрамором, они оказались в огромной зале. Таких не было даже во дворце провальского властителя, хотя Арман-Улл был любителем «масштабных помещений». Потолок возносился на невообразимую высоту, должно быть, на все эти десять этажей, которые тут были, по стенам шли галереи и лестницы, а посреди зала бил фонтан. Странный фонтан, надо сказать, вода в нем казалась желтоватой, и вокруг себя он распространял неожиданный ароматический запах.
– Хочешь посмотреть? – весело спросила его Реневера и пошла к фонтану. Руин последовал за ней.
На столике рядом с фонтаном (какой он большой, с десятком крупных струй, с широкой чашей, где вода кипит, будто кипяток в гейзере) зачем-то стояли бокалы. Реневера взяла один из них, подставила под одну из маленьких струек и протянула Руину.
– Попробуй.
Он, удивленный, взял и поднес к губам.
Это была не вода. Это было вино. Отличное белое полусухое вино, должно быть, не совсем хорошо выдержанное, но в его терпкой незрелости было какое-то очарование. Принц допил содержимое бокала до конца, и к нему тут же подошла девушка в белом передничке, с белой крахмальной наколкой на голове. Забрала бокал и предложила тарелочку с мелко нарезанными фруктами. Руин кивнул, не обращая внимания на миниатюрные пластмассовые вилочки, горкой сложенные рядом, осторожно взял ломтик фейхоа пальцами.
– Я-то не мог понять, почему здесь пахнет вином, – сказал он. Реневера пила уже второй бокал. – Что за странная затея? Должно быть, такой фонтан пожирает много денег.
– Клан Мортимер очень богат. Я же тебе говорила, – она зачерпнула еще вина.
– Осторожнее, – сказал он с улыбкой, чтоб не провоцировать скандал – он уже понял, что с местной девушкой надо держаться осторожно. – Напьешься.
Реневера ответила ему ласковой улыбкой.
– Не напьюсь. И знаешь, почему?
– М?
– Мортимер вообще не может напиться. Видишь ли, у каждого клана есть свойства...
– Да-да, ты говорила. У вас – способность к юриспруденции и бизнесу.
– Вовсе нет. Это способность, а не свойство. Свойства у нас другие. И, в частности, такое – мы не можем опьянеть. Спиртное оказывает на нас лишь легкое тонизирующее воздействие. Ну, если выпить очень много, то тонизирующий эффект будет больше.
– Ерунда какая-то, – улыбнулся он. – Разве такое возможно?
Реневера пожала плечами.
– Можешь не верить. Но это факт. Если б я могла выпить бочку... бочку я не выпью лишь по физиологическим причинам... ты бы убедился в моей правоте, – она наполнила еще один бокал и выпила залпом. Это был уже четвертый – количество вполне достаточное, чтоб девушка ее комплекции зримо захмелела. Но леди Мортимер оставалась, без всяких сомнений, совершенно трезвой, и смотрела на собеседника прежними ясными глазами. – Ну, что, идем в мои покои, или в ресторан при метрополии? Там такие небольшие кабинеты, открытые в парк, и во время ужина обслуживают два официанта. Или можно без официантов, с магией. Как угодно.
– Я не отказался бы взглянуть на твои покои. Туда можно пригласить официанта?
– Конечно. Магию тоже можно пригласить.
Она повела его к дальней стене залы, к той, по сторонам которой начинались две широкие мраморные лестницы, устланные пышным ковром. На этой стене – Руин разглядел даже от фонтана – было выбито и отделано золотом – чтоб поярче – родовое древо, наверное, именно клана Мортимер. А какое еще родовое древо тут могло оказаться? На самом верху – патриарх, а от него – три короткие золотые стрелочки к трем детям. И – дальше. Масштаб родового древа ошеломил Руина не меньше, чем вид метрополии. Мортимеров и в самом деле очень много – на всю стенку хватило. Правда, оставлено немало места внизу и по бокам, видимо, с помощью магии схему можно обновлять. Он попытался подсчитать поколения – поскольку для удобства представители условно одного поколения (считая от главы рода) располагались на одном уровне, это было несложно. Получилось двадцать поколений.
И метрополия, и – особенно – это сияющее золотом родовое древо было зримым свидетельством клановой мощи. Среди этих бессмертных, должно быть, немало хороших магов, отличных воинов, богатых и просто умных людей. Если клан на кого-то навалится всей своей силой... Что ж, понятно, почему они держатся друг друга. Родовые связи крепче любых, а объединившись, люди становятся непобедимы.
– Как зовут вашего патриарха? – Руин прищурился.
– Мэрлот.
– Это имя?
– Считается, что да. Подозреваю, что на самом деле это прочно приросшее к нему прозвище.
– А ты где?
– Вон там. В правом нижнем углу. Не видишь?
– Твой отец – Атрейд. А еще у тебя есть брат, Лайнард. Правильно?
– Правильно, – она улыбалась. – Я в клане единственная Реневера.
– У тебя столько родственников, и никто еще не пришел выяснять, кто я такой?
– Если б я пригласила, пришли бы, конечно.
– Странные у вас законы. А если я какой-нибудь проходимец? Как они позволяют мне жить в твоем доме?
– Ну, значит, ты не слишком-то похож на проходимца.
– Откуда они знают, на кого я похож, если никогда меня не видели?
Реневера только улыбнулась.
Пока они поднимались по одной из двух лестниц, устланных красным ковром, она объяснила Руину, что метрополия включает в себя множество офисов, приемных и бальных залов, кабинетов патриарха и его секретарей, библиотеки, галереи, рабочие и магические комнаты, рассчитанные как на мирные исследования, так и на военные действия, заклинательный и медитационный покои, а также жилые помещения. Жилых помещений в метрополии должно хватать на всех представителей клана, и быть в достатке на тех, кто еще не родился, но непременно появится. Кроме того, в метрополии, конечно, множество гостевых покоев.
– Метрополия – это сердце клана, – объясняла она. – Мы все знаем, что здесь всегда найдем убежище и защиту, помощь, если она нам нужна, и просто можем жить, сколько угодно. В случае войны именно сюда представители клана соберутся со всех концов системы. У нас, конечно, есть свои дома и имения всюду в Асгердане, но только здесь мы сможем отбивать любые атаки. Здесь все рассчитано на войну, как и на мирную жизнь.
– С кем у вас случаются войны?
– Да с кем угодно. Например, с другими кланами. Правда, подобного давно не случалось. Ни при мне, ни
