– Это, кажется, не совсем законно.
– Ну, телегу ты на меня катать не будешь, так что все безопасно. Расслабься и пей.
– Пью. А ты рассказывай – что за способ такой?
– Попробую. Я не специалист, просто всегда любил почитывать литературу. В одном из журналов, вроде «Магия прежде и ныне», было рассказано о том, как девушка, на которую положили проклятие, сумела путем сложных магических манипуляций привязать действие проклятия к определенным условиям. Ну то есть, например, «ночью при луне». И на это время закрывалась в доме, наглухо, то есть создавала ситуацию, при которой проклятие просто не может подействовать.
– Что же ты мне предлагаешь? – заинтересовался Дэйн.
– Подкорректировать проклятие. Чтоб сын твой мог убить тебя лишь в строго определенных условиях. Потом можно будет решить, как именно избегать этих условий.
– Пап, знаешь не хуже меня, что такое игры с судьбой. В какой-то момент может оказаться, что только эти условия и возможны для меня в определенную минуту.
– А если дать невыполнимое условие?
– Например?
– Ну, например, чтоб Эттар убил тебя, находясь в Провале и в присутствии Армана-Улла.
– Он же мертв…
– В том-то и дело.
– Ну… Вряд ли получится, – протянул Дэйн. – И потом… Я высокого мнения о шутках судьбы. Ради такого дела Улл может и воскреснуть.
– Дэйн, что ты порешь чушь?
– Не кипятись, пап. Я готов попробовать. В конце концов, это в моих же интересах. Осталось найти специалиста, который согласится проконсультировать меня.
– Архимага, не меньше.
– И у тебя, конечно, есть такой на примете.
– Есть, – согласился Мэльдор, отставляя тарелку с остатками оленины. Вытер губы салфеткой. – Налей мне еще. Архимага я знаю, и, кроме того, нелишне было бы проконсультироваться с Гэром. Он хоть и некромант, но в проклятиях смыслит. Помнишь, как он рассказывал о своем путешествии по демоническим мирам, где прятался от Блюстителей?
– Помню. Правда я слабо себе представляю, как это можно путешествовать по Землям Проклятий, где проклятия материализованы. Да еще с большой семьей.
– Ну, дети Гэра разумны, ни один не вляпался.
– Дело не в разумности, а в послушании. Оно у них в крови – от Окады. Она же Накамура. Они всегда свято слушаются старших.
– Знаешь, я иногда завидую Эдано Накамура, и именно по этой причине, – улыбнулся Мэльдор. – Его потомки всегда слушаются.
– Да ладно, и тебе не на что жаловаться. Я уже почти год на флайере не гонял.
– И не будешь, пока не вернешь на место магическую систему безопасности и автопилот.
– Да что я – инвалид, что ли? Гонять с системой безопасности… Да она тормозит самые интересные повороты!
– Тогда не летай совсем.
– Интересно, почему подобный запрет ты не наложил на развлечения Амаранты? Она гоняет на флайере без системы безопасности, это я точно знаю.
– Именно потому я говорил об Эдано. Девочка просто проигнорировала мой запрет, – опрометчиво признался глава семейства. Он, конечно, заметил, как в глазах сына вспыхнули огоньки, но сделал вид, что ничего не увидел.
– Ладно. Значит, к Гэру и к тому архимагу, о котором ты говорил?
– Ага. Завтра же, – Мэльдор помолчал и нехотя добавил: – Эттар уже не мальчик. Он уже способен причинить тебе вред, причем совершенно случайно.
Архимаг, специалист по запрещенным искусствам (сюда входило и искусство проклятий, и большая часть некромантии – ее можно было изучать и даже применять с определенными ограничениями, но только под строгим контролем – и даже разного рода приворотно-отворотные и подчиняющие зелья), внимательно выслушал Дэйна и пообещал подумать над проблемой. Он заявил, что ему нужно никак не меньше месяца, и лицо у него было очень озадаченное, особенно когда Арман сказал, что усилия его предшественников не увенчались никакими результатами.
Зато Гэр, задумавшись, сразу предложил:
– Давай-ка вместе сообразим. Что уже было сделано? Снять проклятие не удалось? Так?
– Не удалось.
– Значит, твой отец совершенно прав – его нужно подкорректировать. Но я не уверен, что у меня получится. Ведь накладывал его черный маг, а я, как ни крути, белый.
– Думаешь, надо искать черного мага?
– Черного мага, да чтоб был мастером проклятий, да чтоб справился… Боюсь, искать придется долго. Руин не пробовал снимать?
– Пробовал. По нулям.
– А корректировать?
– Мы тогда о подобной возможности не знали.
– Да, сложно. Попробую. Ничего не гарантирую… Мне нужен образец твоей крови и… Извини, очень неловко просить, но… Не мог бы ты выплатить аванс?
– Деньги? Конечно. Сколько?
– Мне придется уехать – в Асгердане те действия, которые я собираюсь совершить, запрещены.
– Нет проблем, – Дэйн торопливо полез за чековой книжкой.
Ему было неловко, что он оторвал Гэра от семьи именно теперь, когда Окада снова ждет ребенка.
Вернее, детей. Никто уже не сомневался, что у супруги Некроманта снова многоплодная беременность. Уже поговаривали, будто у нее тройня. «Желтая пресса» снова стояла на ушах, ведь подробности жизни этой необычной семьи бессмертных интересовали добрую половину Асгердана, статьи о семействе Гэра и Окады пользовались огромным успехом.
Очень многие в Центре знали, что после рождения двоих малышей – Роннана и Мицуэво – жена Дракона Ночи вняла его просьбам, а также настояниям врачей и согласилась повременить с детьми. Представители ее клана редко производили на свет детей, потому всевозможные противозачаточные средства в среде Накамура находились под негласным запретом. Но женщина родила уже слишком много детей, потому сам патриарх ее Дома отдал соответствующее разрешение, а чуть позже и приказ.
Средства действовали ровно десять лет. После чего Окада вновь почувствовала определенные признаки и через положенное время родила тройню. К тому времени Эндо и Эдано уже побились об заклад на предмет того, какой именно типаж будет у малышей, и ставки выросли аж до миллиарда золотых – огромная сумма.
Все трое младенцев оказались маленькими Дракончиками.
– Ты меня разоришь, – сдержанно улыбнулся Эдано. Даже если проигрыш серьезно ударил по бюджету его клана, он не подал вида.
– Тогда спорь аккуратнее. Как думаешь, когда средства в очередной раз дадут сбой?
– Хочешь и на это поспорить?
– Допустим.
– Восемь лет.
– Девять.
– На что спорим?
– Миллион?
– По рукам. – Патриархи ударили ладонью о ладонь и отправились пить сакэ.
Спор в очередной раз выиграл Дракон Ночи. Окада снова ходила с животом – она больше не боялась и не сокрушалась, привычно распределяла дела так, чтоб выделить время на лежание в клинике. Детей в семье уже было не девять, а двенадцать, и, хотя старшие выросли, они были заняты, учились, и сидеть с
