решили — следующий наш маршрут будет пролегать по прямой в сторону моря. По карте получалось, что только краешком мы зацепим мелкие поселения, с находящимися там терриконами.
Глава 7
Снова в путь мы отправились в девять часов утра, уже полностью рассвело, температура была — 19 градусов, снега не было. Видимость, если бы не слепящий своей белизной снег, была прекрасная. Первым управлять ГАЗоном выпало мне. И вот, когда я уже начинал высчитывать минуты до передачи управления Сергею, впереди идущий вездеход начал резко тормозить. А из включенной на приём рации, раздался голос Саши:
— Внимание, всем стоп! Батя и Конь, вы подъезжайте прямо к нашему УРАЛу. Остальные водители могут тоже подойти сюда.
После этих слов у меня, от испуга, что-то ёкнуло внутри, я подумал, — ребята увидели впереди что-то экстраординарное. Поэтому, не мешкая, вслед за ТТМом подрулил к машине первого экипажа, остановившись, тут же выскочил из ГАЗона и подбежал к кабине УРАЛа. Ребята, увидев меня, распахнули дверь, и я влез в кабину, следом за мной попытался втиснуться и Валера, но места уже было явно мало. Пришлось Вике выбираться из кабины и пересаживаться, чтобы не мёрзнуть, в стоящий рядом ГАЗон. Мы же вчетвером, хоть и было немного тесновато, разместились в кабине УРАЛа. Когда Валера закрыл дверь, я несколько возбуждённым голосом спросил у Саши:
— Рассказывай, что там случилось? Что за сыр-бор, почему ты нас сюда так срочно вызвал?
Не отвечая, Саша протянул мне бинокль и рукой указал направление, в котором нужно было смотреть.
Мы стояли на снежном бугре, перспектива открывалась очень широкая, и я, приглядевшись, на границе видимости, километрах в семи разглядел фигурки нескольких человек, они были одеты в тёмную одежду. Можно было увидеть, что они двигались двумя группками, каждая из которых тащила за собой сани, загруженные какими-то мешками. Передав бинокль Валере, я, повернувшись к Саше и Флюру, озадаченно спросил:
— Да! Ну, что думаете по этому поводу? Как будем поступать, идём на контакт?
Флюр тут же ответил:
— А что тут думать, мы же вчера уже всё обговорили. Нужно отцеплять прицепы у Газона и ТТМа и догонять этих аборигенов. Двигаются они медленно, и, если поспешим, то минут через двадцать мы их догоним. Тогда уже и узнаем, чем живёт здешний народ, стоит ли нам тут задерживаться, или наоборот, нужно быстро делать ноги. Например, я думаю, что прогрессорством и помощью местным жителям нам заниматься не надо. Нужно сначала подумать о своих задницах, найти приличное место для житья и уже только потом можно заняться помощью другим людям. В конце концов, после того, как найдём тёплое местечко, можно будет прислать сюда наши вездеходы и вывезти на юг столько народу, сколько поместится в кунги и в ТТМ.
Пока он говорил, во мне происходила полная переоценка устоявшегося мироощущения. Впервые я почувствовал, что мы не одиноки. Что есть и другие выжившие люди. Если раньше это были просто досужие размышления, а после посещения вымершей Москвы даже они погасились реальностью, сменившись ужасной тоской по исчезнувшей цивилизации, то теперь надежда по восстановлению утраченного вновь ярко вспыхнула в моём сердце.
Мои радужные мысли прервались прозаическими словами Саши:
— Да прав ты, Хан, прав! Но сейчас нужно решить, как мы к ним подъедем. Вдруг они подумают, что мы желаем их грабануть, на их месте я бы сразу же открыл огонь? Едут они не пустые, а у некоторых из них, я разглядел оружие. Вот что, Хан, давай, дуй в наш кунг. Захвати там подзорную трубу, она будет помощьней всех биноклей, может, в неё разглядим все детали. Да, и загляни в женский кунг, возьми у Гали фотоаппарат с телеобъективом. Ну а мы здесь пока отцепим сани с прицепом и начнём, на всякий пожарный, готовить оружие.
К этому времени, вокруг УРАЛа, собрались все наши мужчины и большинство женщин. Валера, открыв дверь кабины, пытался отвечать на градом сыпавшиеся вопросы. Но в результате получился многоголосый базар, в котором ничего нельзя было понять. Тогда я вылез на подножку УРАЛа и как заправский оратор начал проводить этот импровизированный митинг. Хорошо, что все, перед тем как собраться, заглушили дизеля у вездеходов, поэтому особо кричать не пришлось. Говорил я очень кратко, отметая всякую полемику:
— Наш первый экипаж опять показал свой профессионализм. Флюр сумел в бинокль, на этом громадном пространстве, на расстоянии, где-то в семь километров, разглядеть людей, которые на лыжах куда-то бредут, при этом тащат сани. Этот способ передвижения говорит о том, что они здесь явно не процветают. По-видимому, положение у них не ахти, если им приходится, как бурлакам перетаскивать грузы. Наверное, у них совсем нет техники, или закончилось топливо. Саша в бинокль сумел разглядеть, что они вооружены. Отсюда можно сделать вывод, что группа не одинока и опасается нападений. Значит, нам нужно быть тоже очень осторожными, нужно внимательно всё осматривать. Требуется быть готовым к возможным засадам и нападениям. Уж очень вкусной добычей мы являемся на фоне только что увиденного. Поэтому, в первую очередь мы должны обеспечить собственную безопасность, нужно, чтобы был обзор всего периметра. Хорошо, что мы захватили с собой из Москвы несколько камер наблюдения, вот Валера и должен сейчас их достать и обеспечить на стоянках круговое наблюдение, а во время движения сделать так, чтобы экипажи, первого и последнего вездеходов могли увидеть, что творится с боков и сзади. А по поводу тех людей, которых мы увидели, то сейчас мы внимательно, ещё раз изучим в подзорную трубу эту группу и на ГАЗоне и ТТМе поедем их догонять. Поедут первый и последний экипажи и на всякий случай ещё Дохтур — вдруг этим людям нужна медицинская помощь. Остальные в это время должны вооружиться и быть на стрёме, ожидая наших распоряжений по рации. Комендантом нашего лагеря пока назначается Володя.
Я нашёл его глазами, кивнул и, обращаясь уже непосредственно к нему, продолжил:
— Володь, ты давай, установи парное дежурство, остальные пускай помогают Валере. Да, и не забудь — вездеходы должны быть готовы в любой момент сдёргивать отсюда, хрен знает, что мы там узнаем или увидим. А пока распорядись, чтобы от ГАЗона и ТТМа отцепляли прицепы, да, и пускай Коля установит пулемёт у люка, на крыше ТТМа.
Потом, уже обращаясь ко всем собравшимся, я закончил:
— Так что — базарить у нас времени особо нет, а то вдруг те люди доберутся до своей базы, и, естественно, может получиться уже совсем другой расклад. А сейчас у нас имеется явное преимущество — они в чистом поле, ну а мы — на гусеницах. И вряд ли они рискнут предпринять против нас какие-нибудь враждебные действия.
После этих моих слов народ немного успокоился и начал расходится выполнять полученные указания. К этому времени появился и Флюр с подзорной трубой, они с Сашей залезли в ТТМ, потом, через люк на его крышу и уже оттуда начали изучать обнаруженную группу людей. Мы с Сергеем забрались в кабину ГАЗона и ещё раз проверили наши автоматы, ещё я положил в бардачок три гранаты. Через некоторое время я увидел, как в ТТМ залез Дохтур, на плече у него висел автомат, а в руках он нёс два знакомых чемоданчика — один с медицинскими инструментами, а второй с лекарствами. Потом из вездехода появился Саша и залез к нам в кабину.
— Ну, что там нового, что-нибудь увидел, — спросил я его.
— Да, нет, только разглядел, что автоматы, только у пятерых, а всего их там четырнадцать человек, — ответил он.
Потом прокашлялся и продолжил:
— Давай-ка, Батя, разработаем план, как мы будем действовать. Я думаю, что особо агрессивно подъезжать к ним не стоит. Поэтому идею охвата их с двух сторон нужно оставить, вполне возможно, что это совершенно нормальные люди и будущие наши друзья.
— А как же твой принцип, хочешь мира — готовься к войне, — спросил я.
— У меня есть ещё несколько принципов: один из них — наш бронепоезд стоит на запасном пути, —
